Именно тогда Пол и начал ощущать ту самую манию преследования; она витала в воздухе, как газ на кухне или как нечто, что мешает действовать ползущему разведчику.

– А в чем проблема, если в самом крайнем случае моя жена все же попросит вас отвезти ее куда-нибудь вечером?

– Моя дочка, – терпеливо сказал Пол. – Я не могу оставить свою дочку одну.

– О, Мария будет только рада посидеть с нею. У нее гипертрофированный материнский инстинкт, вы же знаете этих католиков.

Пол не знал. Он видел экономку; она показалась ему молодой, замкнутой, безразличной ко всему.

– Кажется, мы все обговорили. О, вот еще: вы были бы хорошим парнем, если бы дважды в день выгуливали собак.

И сейчас Пол с собаками подходил к территории Джаредз, представлявшей собой маленький парк, в котором стояло два дома и надворные постройки. Эта тропа была общественной и тянулась близко к зоне, огороженной как сад, а потом шла прямо через центр парка. Апсоланд внаглую – так Полу сказали в деревне – закрыл проход. Местные любители собак и комитет по пешеходным зонам устраивали шумные скандалы. Однажды летом по тропе прошли члены комитета, но Апсоланд, ко всеобщему возмущению и ужасу, спустил на них Одина и Тора.

Сейчас дело рассматривалось в суде, иск подал совет графства. «Они откроют тропу только через мой труп», – повторял Апсоланд. Стэн, женатый на Дорин, которая дважды в неделю убиралась в Джаредз, говорил, что Апсоланд собирается установить на людей ловушки, но Полу в это не верилось. Однако он без труда верил в граничащее с сумасшествием стремление хозяина не пустить безобидных любителей спортивной ходьбы на волнующееся на ветру зеленое травяное море с разбросанными тут и там островами нарциссов, под кедры с разлапистыми ветками. Полиция, которая время от времени приезжала к нему проверять коллекцию оружия, явно не знала, что Апсоланд пустил по забору ток.

Оба дома стояли на склоне. И получалось, что деревья, посаженные здесь давным-давно, полностью скрывали их от любопытных взглядов тех, кто оказывался на дороге. Еще в первый раз Пол обратил внимание на то, как искусно расположены дома: подъезжая к территории на такси, он тогда подумал, что обещание предоставить отдельный дом для жилья было всего лишь наживкой, чтобы заманить его сюда.

Его ждали и ворота открыли дистанционно, из дома. Электрический кабель тянулся вдоль основания стены. Таксист в нескольких словах выразил свое изумление: сначала львами и поверженным человеком на воротных столбах, а потом – когда кованые ворота открылись и они поехали по аллее – коридором со стенами из кремня и светом, заливавшим парк. Тогда была зима и темнело в четыре. Дом, появившийся в конце тоннеля, имел внушительный палладианский фасад[32], возведенный на более древнем фундаменте.

Прекрасный дом, отделанный плитами из вуллпитского камня, с высокими, темными, поблескивающими окнами, с куполообразной крышей над входом, которая опиралась на восемь коринфских колонн. Деревья – кедры и корсиканские сосны, веллингтонии[33]и болотные кипарисы – были старше фасада, их посадили, чтобы украсить особняк семнадцатого века. Перед крыльцом подъездная аллея превращалась в вытянутое кольцо, и оттуда открывался вид на серые постройки на заднем дворе. Чуть позже, когда Пол уже познакомился с миссис Апсоланд, и увидел все своими глазами, и поговорил с нею, и ощутил, как между ними зарождается взаимопонимание, только зарождается, хозяин повел его к коттеджу, умело перестроенному из конюшни. Этот дом сразу все решил для Пола. Он подумал о Джессике. И какое ему дело до безумия Апсоландов?

Сейчас, доведя Одина и Тора до кухни и передав их на попечение Марии, Пол пересек двор и вошел в коттедж через парадную дверь. На часах была четверть четвертого. Миссис Апсоланд в самом начале сказала, что он может брать любую из машин, чтобы ездить за Джессикой, но сегодня – так случалось дважды в неделю – ее должна была завезти домой мама одноклассницы. Пол не в первый раз задавался вопросом, что на уме у Апсоланда, если он позволяет ему занимать коттедж и платит такие огромные деньги за то, что он практически ничего не делает. К примеру, сегодня Гарнет отвез миссис Апсоланд в Бери-Сент-Эдмундс, где она (и он, что неизбежно) зашла в книжный, чтобы забрать заказанные ею два новых романа, и в магазин здорового питания – он был единственным, где продавались нужные ей витаминные добавки. Все путешествие заняло полтора часа. Потом Пол с час выгуливал собак. И всё. Он свободен до завтрашнего утра. До утра четверга, когда он повезет ее в Ипсвич к парикмахеру. А потом начнутся долгие выходные – если только ей не понадобится, чтобы он в пятницу утром отвез ее куда-нибудь за какие-то несколько миль от дома.

Пол прошел в маленькую, но элегантную кухню, отделка которой была выполнена «Смоллбон оф Девайзез»[34]одновременно с отделкой кухни в большом доме. Старые английские буфеты с испанской керамической плиткой на стенах и красной глиняной плиткой, сделанной вручную в Мексике, на полу. Фасад большого холодильника тоже был облицован старым английским дубом. Пол убедился, что для Джессики есть молоко и мороженое на потом в морозильной камере. Отапливался коттедж от того же котла, который обогревал большой дом. Трубы тянулись под плитами, которыми был вымощен двор, – в общем, все было дорогим и эффективным. В коттедже была большая гостиная, из которой лестница вела наверх, где располагались две спальни с обитой ситцем мебелью и обоями от Лоры Эшли[35]и ванная, тоже отделанная «Смоллбон». Ему нравилось думать, что работами руководила миссис Апсоланд, хотя вероятнее всего, они нанимали какого-нибудь дизайнера.

Думая о завтрашнем дне – это был четверг, а в предыдущий четверг он возил ее в Кембридж, где она навещала мать, – Пол обнаружил, что мысли его то и дело возвращаются к серому «Фиату» и его водителю. Хотя он и записал номер машины, но так ничего с ним и не сделал, а с тех пор прошло уже две недели. Гарнет стоял у окна гостиной, которое – хотя с подъездной дороги и Кремневой аллеи оно, как и весь дом, видно не было, – выходило на узкий проселок, ведший в деревню. Деревня была на удивление близко, всего-то в пятидесяти ярдах. В те дни, когда ему не надо было ехать за Джессикой, Пол с удовольствием стоял здесь и наблюдал, как по проселку едет красный «Форд» матери ее одноклассницы Эммы или черный «Фольксваген» матери ее одноклассницы Гарриет.

Серый «Фиат»… Пол не может сказать, как долго тот следовал за ними. И разве он может утверждать, что «Фиат» вообще следовал за ними? Если давать показания под присягой? Он заметил его в пяти или шести милях от съезда на Кембридж в Ньюмаркете. Но вполне возможно, что он уже давно ехал следом. Пол не мог надавить на газ и уйти вперед, потому что вынужден был ехать по нескоростной полосе, чтобы не пропустить съезд на Кембридж. Но действительно ли «Фиат» преследовал их?