Я бросаюсь к остановке. Бегу со всей мочи, горло горит, я задыхаюсь. Пятьдесят метров, двадцать пять, пятнадцать. Двери закрываются. Шофер смотрит на меня в зеркало, но, несмотря на то, что между нами остается метров десять, отъезжает от остановки. Автобус пыхтит, набирая скорость, и удаляется прочь, я замедляю бег, останавливаюсь, упираюсь руками в колени, чтобы перевести дыхание. Ноги словно налились свинцом. Поднимаю глаза и провожаю взглядом автобус, исчезающий за углом. Медленно выпрямляюсь.

Если бы водитель меня подождал, я бы села в автобус? Что было бы дальше? Что бы я делала?

Сую руки в карманы штанов и пинаю камень. Внутри кармана пальцы натыкаются на твердый предмет. Ключ Лео. Достаю его и рассматриваю на свету. Он поблескивает у меня на ладони. Убираю его, поворачиваюсь и иду обратно. Пора возвращаться домой.

На подходе к нашему малоэтажному кварталу меня охватывает апатия. Я иду, вяло переставляя ноги, движимая чистой инерцией. Но все равно выбираю дорогу через дом Стормов. Только пройду мимо, ничего больше. Но ноги сами собой замедляют шаг, и я замираю. Я смотрю на фасад, выкрашенный краской пастельных тонов, смотрю в окно кухни, которую прежде наблюдала лишь издалека. День. Дома никого нет. Лео в школе, Филип на работе, Вероника… Если бы я сообразила посмотреть номер автобуса, то примерно знала бы, где она, но сейчас я понятия не имею. По крайней мере, дома ее вроде нет.

Ключ Лео почти невесом, но я чувствую его тяжесть в кармане штанов. И вдруг я снова держу его в руках и рассматриваю. Он словно проник меня, вонзился мне в плоть. Я подхожу к двери и изучаю черную табличку. «Здесь живет семья Сторм». Это Вероника выбрала гравировку? И был ли выбор слов случайным, или попытка дать понять гостям, что они в этом доме – посторонние? Иначе почему она не выбрала более гостеприимное «Добро пожаловать в дом семьи Сторм»? Я нажимаю на звонок, выжидаю, снова звоню. Мои действия необъяснимы. Я знаю, что никого нет дома, но руки двигаются сами по себе, живут своей жизнью. В доме тихо, никто не спешит открывать, время бежит.

Мне на ум приходит соседка, которая застукала меня за разглядыванием дома Стормов всего пару дней назад. Если она снова увидит меня под дверью, то может всерьез что-то заподозрить. Может, расскажет Филипу с Вероникой или просто-напросто позвонит в полицию. Оглядываясь – никого вокруг, вставляю ключ в замок и поворачиваю. Раздается щелчок, и дверь открыта. Невидимая сила, которая перед этим заставила меня выбрать дорогу мимо дома Стормов, теперь толкает меня внутрь. Сила воли меня оставила. Развернуться и уйти было бы лучшим выбором, но выбирать у меня нет сил.

Я закрываю дверь и осматриваюсь. В прихожей царит абсолютный порядок. Куртки и пальто ровными рядами висят на крючках. На полу ничего не валяется. Я снимаю обувь, но остаюсь в жилете. Слева от входа вижу кухню. Заглядываю, не заходя внутрь. Там все белое, но это я уже видела в окне. Никаких писем на столе, никаких магнитов или записок на холодильнике.

Поворачиваясь, замечаю пластиковый агрегат на стене над дверью. Ну разумеется, у семьи Сторм есть сигнализация, как я не подумала. Я готова уже выскочить из дома, но тут соображаю, что она не пищит и не мигает. А ведь я внутри уже несколько минут. Судя по всему, она не включена. Но все равно скоро нужно уходить. Скоро.

Нижний этаж как и у меня, но сам дом больше, здесь есть еще одна комната. Гостиная обставлена в стиле минимализм. Взбитые подушки аккуратно лежат на расстоянии друг от друга на большом угловом диване. В соседней комнате располагается кабинет с держателями для газет, папками и рядами полок с юридической литературой. Дальше – комната для гостей. В ней кровать, накрытая вязаным покрывалом, письменный стол с компьютером. Еще там есть мольберт и бюро. На мольберте пусто, но, выдвинув ящик бюро, я вижу эскизы. Они выполнены в темных приглушенных тонах, и мотив на всех один и тот же. Женщина отрывает голову мужчине.

Я тянусь к следующему ящику, но слышу какой-то звук и застываю. Где-то в доме звонит телефон. Я стою неподвижно и вслушиваюсь, пока звук не затихает. Сейчас? В тишине слышно только мое дыхание. Через минуту я снова в прихожей, где оставила обувь, но рука сама хватается за перила лестницы, ведущей на второй этаж, и снова невидимая сила толкает меня в другом направлении. Наверное, как раз там находится спальня – сердце этого дома. В голове звучат слова Лео: «Книга, которую я одолжил, лежит в моей комнате рядом с компьютером. Если она вам понадобится». Неимоверное облегчение. Я пришла не просто так. Если меня застукают, я могу сказать, что в процессе работы мне понадобилось полистать старую книгу для вдохновения. Я только возьму книгу и пойду.

Ступеньки поскрипывают у меня под ногами, пока я медленно поднимаюсь на второй этаж. Дверь в ванну приоткрыта. Я замечаю песочного цвета плитку на полу, мозаичные узоры на стенах, пушистые полотенца. По обе стороны от ванной – закрытые двери. Я нажимаю на ручку, открываю дверь и заглядываю внутрь.

Если в других комнатах царят минимализм и стерильная чистота, то в этой – полный беспорядок. Все свободные поверхности, включая пол, завалены хламом. На незаправленной постели – джинсы и футболки. На полу где попало раскиданы раскрытые книги. На столе – груды тетрадей и бумаг. Поверх груды лежит моя книга. Делаю осторожный шаг вперед и беру ее. Вот так. Теперь иди. Поторопись, пока никто не пришел.

Выхожу из комнаты Лео и закрываю за собой дверь. Стараюсь ничего не задеть, не оставить следов. Смотрю на книгу в руке. Если я заберу ее, Лео будет знать, что я была у них дома. Ведь он сказал, что я могу ее забрать, говорю я себе, но все равно испытываю потребность объяснить свой поступок… рассказать, зачем мне… Поспешно открываю дверь и кладу книгу на место.

И иду вниз по лестнице. Точнее нет. Мне кажется, что я иду вниз по лестнице. На самом деле я заглядываю в комнату напротив комнаты Лео. Там стоит широкая двуспальная кровать с овальным изголовьем, покрытая роскошным покрывалом. Я проскальзываю внутрь, обхожу кровать и подхожу к окну с тяжелыми шторами. Шторы по-прежнему задернуты. Прикроватная тумбочка со стороны окна завалена модными журналами. В тумбочке есть ящик. Я пытаюсь выдвинуть его, но он заперт. Я поднимаю журналы и провожу под ними рукой. Ключа нигде нет. Сердце колотится в груди. Что там хранит Вероника? Что там такого тайного, что она запирает ящик на замок и прячет ключ?

Я опускаю обратно журналы, но несколько выскальзывают из рук и шлепаются на пол. Я наклоняюсь, чтобы их поднять, и замечаю под кроватью что-то блестящее. Тонкий металлический предмет. Нож. Меня словно пронзает током. Только я протягиваю руку, чтобы достать его, как внизу раздается хлопок входной двери. Кто-то вошел в дом.

Снова воцаряется тишина. Я застываю с вытянутой рукой. От присутствия другого человека в доме по спине бегут мурашки. Можно ли выбраться отсюда незамеченной? Спрятаться под кроватью? Вылезти из окна? Одна безумная идея за другой проносятся в моей голове. Осторожные шаги по паркету внизу замирают у подножия лестницы. Я затаила дыхание. Слышу вопросительный возглас снизу и поднимаюсь на ноги. У меня нет другого выхода, как встретиться лицом к лицу. Выхожу из комнаты и медленно подхожу к перилам. Показываюсь вошедшему.