— Мм, — промычал Юго.

— Юго, тебе непременно следует запомнить, что мужчины и женщины не похожи друг на друга. Совсем. Тут все специалисты сходятся. В своей замечательной книге «Секретный язык мужчин» известный психотерапевт, специалист в области специфической мужской психологии Алан Грэтч, сравнивая мужчин с инопланетянами, прекрасно описывает противоположные эмоции, из которых проистекают всевозможные недоразумения. Известный сексолог доктор Рут[20]в своих трудах не находит достаточно жестких слов для сексуальных партнеров, которые не способны создать климат эмпатии, необходимый для…

— Прости, Момо, но мне кажется, Юго трудно за тобой поспевать. Давай ближе к делу.

— Хорошо. Проштудировав добрую дюжину работ по данной проблеме, я сделал собственные выводы. Они изложены на последней странице документа.

Действительно, открыв последнюю страницу своих ксерокопий, Марсиаки увидели таблицу из двух столбцов. Первый назывался «Мужчина», второй — «Женщина». Столбцы были поделены двумя горизонтальными чертами, в получившихся трех ячейках содержались основные характеристики, в левом столбце, соответственно, мужчин, в правом — женщин. Первым пунктом под заголовком «Мужчина» числилось: «не разговаривает», вторым — «не хочет разговаривать», третьим — «беспечен», а под заголовком «Женщина» — «много говорит», «хочет говорить еще больше», «легкомысленна».

Именно третий пункт в каждой колонке и заинтересовал супругов Марсиак больше всего. Морис загадочно, но не скрывая удовлетворения, улыбнулся и приступил к разъяснениям:

— Беспечность и легкомыслие? В этом-то и суть моей собственной теории, и не могу сказать, что я ею недоволен.

Если бы сейчас перед лицом судебного исполнителя пролетала муха, она могла бы обнаружить потаенной глубине его зрачков отпечатавшиеся там обложки научных трудов под названием «Беспечность и легкомыслие — ключ к расцвету пары», «Беспечность и легкомыслие, возвращение к теме», «Беспечность и легкомыслие в постели» и так далее, а еще… а еще битком набитые лекционные залы, читательниц, млеющих от тонкости понимания умом и сердцем автора их внутреннего мира, десятки тысяч читателей, готовых обеспечить ему богатство и славу. Так было суждено: чтобы французским Джоном Грэем стал выходец из Марокко. Вот это реванш для смуглого мальчишки, чересчур кудрявого, для того чтобы нравиться девочкам, для мужа, изгнанного женой за то, что не захотел отречься от религии предков, для того, кто однажды услышал: «Оглянись кругом, ты уже не в деревне живешь! Тебе никогда не понять женщин, бедняжка Момо!» Воспоминания согнали улыбку с лица наставника супругов Марсиак, но он быстро взял себя в руки и стал развивать свою теорию дальше:

— Беспечность характерна для мужчин, легкомыслие — для женщин. Я убежден, что граница между полами пролегает именно здесь. Возьмем мужчину: единственное, чего он по-настоящему хочет в жизни, — это чтобы его оставили в покое. Ему не свойственно обременять себя лишними заботами, он убежден, что ему хватит времени на все: встретить девушку, жениться, завести детей, закончить доклад об ударе, который нанес переход к евро мелким коммерсантам… Вот почему он никогда не закрывает тюбик с зубной пастой. А в редких случаях, когда мужчина не обладает таким инстинктом расслабленности, он мечтает о нем. Зато женщина абсолютно лишена подобной беспечности. Она ищет во всем совершенства. Она постоянно задумывается, задается вопросами: все ли в порядке у меня с мужем?.. правильный ли я выбрала оттенок помады?.. муж не пришел домой ровно в 19.32 потому, что его сбила машина, или случилось что-то похуже?.. потому, что он мне изменяет?.. откуда мне знать, что он… И в тех редких случаях, когда женщина позволяет расцвести своей сущности — например когда опаздывает за ребенком в ясли или спустя год после переезда все еще не имеет занавесок на окнах, — она испытывает острое чувство вины. Однако, к счастью, в распоряжении женщины есть замечательная штука, которую я открыл вчера, читая женские журналы. Легкомыслие. Чтобы избежать естественного для человека стремления к беспечности, женщины используют присущую им склонность радоваться тому, что их партнерам кажется совершенным пустяком. — Момо помахал журнальными вырезками. — Листая, к примеру, последний номер «Elle», я обнаружил, что «эти босоножки в стиле ретро», «эта юбка цвета пудры, скроенная наискосок» и «этот бальзам для губ» способны полностью изменить настроение женщины, принести ей удовлетворение, радость. Мужчинам же не дано познать дивного упоения, какое дарит пара сережек в форме розовых звездочек, купленных меньше чем за пятьдесят евро. Скажу мимоходом, что, называя свою фирму «Л как „легкомыслие“», Ариана и ее подруга доказали, что обладают шестым чувством, ведущим к сути. Да-да, на самом деле так и есть: легкомыслие — достояние женщины, в то время как беспечность — удел мужчины. Представитель одного из двух полов, которому окажется под силу это понять, а еще лучше — управлять областью, в которой компетентен партнер или партнеры, получит доступ к глобальному познанию психологической вселенной человека. Именно это я вам и предлагаю. Вот.

Социологи придумали известную формулировку: «Принадлежность к среде — первое препятствие на пути к познанию.» Слова эти означают, что заданной ситуации истина открывается тому, кто не является участвующей стороной. Создавая свою теорию беспечности и легкомыслия, судебный исполнитель, смыслящий в тонкостях семейной психологии не больше, чем лемур в скачках рынка современного искусства, возможно, открыл философский камень для семейных пар. Во всяком случае, сам Морис Кантюи был уверен, что поймал Синюю птицу. Разумеется, злым языкам впору сказать, будто его сумбурная теория ничего не потеряет, если поменять местами ее основные постулаты: разве женщина не беспечно относится к нехватке денег на банковском счету и разве мужчина не легкомыслен, когда 14 июля встречает девушку в мини-юбке, особенно если жена в это время отдыхает с детьми у моря? К счастью, нам наплевать на злые языки. К счастью, Марсиаки, будучи людьми здравомыслящими, предпочитают интересоваться такими, как Момо, теми, кого тянет ко всему новому, кто не боится риска. Поэтому его теория просто обязательно найдет у них благодарный отклик…

Ариана расхохоталась и прильнула к мужу:

— Дорогой, ты завтра же пойдешь и купишь себе босоножки с золотыми ремешками и парикмахерский набор для домашнего мелирования! А как мне-то пойдет быть беспечной, слов нет как!

Момо перебил ее, и выражение его лица было суровым:

— Стоп, девушка! (Момо был из тех людей, которые называют тридцатилетних женщин «девушками» отнюдь не для того, чтобы им польстить, напротив, из чисто коммерческого интереса, придавая им унизительный статус «уже не слишком юна, но все еще не избавилась от привычки покупать, что приглянется».) В мои намерения отнюдь не входит превратить этого несчастного в королеву дискотеки, я собираюсь только распахнуть перед ним горизонты. К этому сводится моя педагогика.