— Сначала сухие травы, потом свежие.

Запахи из кастрюли начали пробуждать аппетит. Но он тут же пропал, когда Лючия спросила:

— Вам нравится мой сын?

— Т-Тони?

Пожилая женщина постучала лопаточкой по кастрюле, сбивая налипшие кусочки лука.

— У меня только один сын.

— Слишком красивый, — ответила Рэйчел.

Громкий смех Лючии наполнил кухню.

— Его отец был таким же. Тони пошел в него, не только внешне, но и тут. — Она похлопала себя по большой груди. — Он хороший человек.

— Безусловно.

Лючия взяла открытую бутылку вина. Добавила немного в кастрюлю, потом налила себе:

— Хотите немного?

— Нет, спасибо.

— Тони еще и щедр, — заметила Лючия.

— Особенно когда дело касается женщин. — Рэйчел почувствовала, что краснеет.

Какая чушь! Она же сама бесплатно поселилась в его доме.

— Я имела в виду, что делала украшения для его многочисленных знакомых, — попыталась оправдаться Рэйчел.

Вот так гораздо лучше. Рэйчел скривилась и крепко сжала губы. Боже праведный! Каждый раз как она открывала рот, то говорила глупость. Она бы еще назвала его при матери странствующим плейбоем.

Лючия совсем не выглядела обиженной. Пожилая женщина тяжело вздохнула и продолжила помешивать содержимое кастрюли:

— Теперь пора добавить помидоры. Я их уже почистила и порезала.

— Очень вкусно пахнет.

— Еще долго готовить. При готовке, как и в других делах, требуется терпение. — Она со значением посмотрела на Рэйчел. — Этот соус надо держать на огне пару часов, чтобы проявились все специи.

— Так долго? — Значит, расспросы еще не закончены.

— Не волнуйтесь. У нас еще много дел. Давайте пока закончим пасту.

Они вернулись к разделочному столу. Лючия любовно погладила какой-то странный прибор. Он выглядел совсем как новый. Покрытие из нержавеющей стали блестело, и на нем не было ни единого отпечатка пальцев.

Лючия заговорила вполне обыденным тоном:

— Это модная спагеттница Тони. С мотором. Я больше люблю старую, которая служила мне почти сорок лет. Я сама ее кручу. Не надо никакого электричества. И паста, по-моему, получается не хуже, если не лучше. — Она пожала плечами. — Но мы используем сейчас эту.

Пока Рэйчел помогала закладывать тонкие колбаски теста в машинку, Лючия продолжала:

— Хорошая кухня?

— Да. Очень.

— Тони редко здесь ест. И зачем ему? Он же холостяк. Я хотела бы дожить до того времени, когда мой сын женится на хорошей женщине. — Она немного помолчала, затем продолжила: — Значит, у вас брак не сложился.

— Нет, — тихо ответила Рэйчел.

— Вы недавно развелись?

— В прошлом месяце. Но все закончилось гораздо раньше.

— У вас нет детей?

— Нет.

— Не хотите?

Рэйчел была застигнута врасплох:

— Я… не знаю. Да, может, попозже.

— Годы идут.

— Моя мама тоже так говорит.

— Это потому, что она хочет увидеть внуков, — пояснила Лючия. — Вы собираетесь снова выйти замуж?

— Я как-то не думала об этом, — честно ответила Рэйчел.

— Но вы уже решили, что хотите иметь детей. Будете заводить их без обручального кольца и поддержки мужа?

— Ну, я…

— Как-то не думали об этом? — догадалась Лючия.

— Я решила сейчас сконцентрироваться на работе. Тони очень важный для меня клиент, и он считает, что я могу расширить свой бизнес. Он согласился мне в этом помочь.

— То есть у вас деловые отношения.

— Да. И только.

— И только? — Лючия вопросительно приподняла брови.

— Ну, мы еще друзья, что, я полагаю, очевидно, раз я живу в его доме, пока у меня идет ремонт.

— Да, друзья, — кивнула она. — Вы, значит, особенная.

— Не поняла…

— Вы единственный друг Тони женского пола, насколько мне известно.

— Неужели? Не знаю.

Каким-то образом Рэйчел удалось пройти испытание, потому что три часа спустя, когда пожилая женщина уже надела пальто, она сказала:

— Приходите ко мне на День благодарения, если у вас нет других планов. Тони, к сожалению, не приедет. А вы приходите.

— Спасибо за приглашение. Я буду ужинать у мамы с сестрой.

Однако Лючия была не из тех, кто легко отступает.

— Тогда приходите на десерт. Я дам вам рецепт тирамису. Любимое пирожное Тони.

Прошло три недели. Время тянулось томительно. До возвращения домой было еще долго. Но впервые за эти годы Тони хотел в Штаты — особенно в Мичиган, где жила его семья. Приближались праздники, которые пробуждали в нем ностальгию. Он решил слетать домой на Рождество и затем вернуться в Рим. На следующий день у Тони была назначена деловая встреча в Нью-Йорке.

Мама никогда не простит его, если он пропустит уже второй семейный праздничный ужин. Ему еще выслушать упреки по поводу своего отсутствия на День благодарения.

Рэйчел пришла, но не к самому ужину, а только к чаю. Она приняла приглашение матери Тони — Лючии было сложно отказать.

Впоследствии Тони пришлось выслушать не только рассказ матери, но также прочесть отчет сестры.

«Она милая. Мне понравилась, Тони, — заканчивалось письмо Авы. — И маме тоже».

Тони был не в восторге. Он не хотел, чтобы сестра и мать привыкали к Рэйчел, несмотря на то что сам все сильнее привязывался к ней. Он уверял себя, что его интригуют только загадки и преграды. В них заключалась притягательность Рэйчел.

Тони уже начал прощупывать почву и заводить нужные знакомства, чтобы помочь Рэйчел с карьерой. На сегодняшний вечер в одном из его любимых ресторанов Рима у него был назначен ужин с Дафни Валеро. В прошлом он уже имел деловые контакты с Дафни, также их связывал один очень памятный эпизод личного характера, имевший место в Париже.

Штаб-квартира «Ла Флер Фрагранс», компании Дафни, находилась на родине ее матери, во Франции. В Риме же были дополнительные офисы. Самые известные духи — «Неподвластный времени» — продавались в самых элитных бутиках. А парфюмерия и ювелирные украшения — звенья одной цепи. У дорогих ароматов и роскошных золотых безделушек одни и те же покупатели.

Кроме того, Дафни обожала драгоценности и, как наследница парфюмерной империи, часто красовалась на обложках различных изданий, в том числе и журналов Тони, рекламируя продукцию своей фирмы. Дафни была не просто деловой женщиной. Она задавала моду.