Я проснулась от того, что в мою комнату заносят коробки. Целая вереница слуг занята этим занятием. Приподнялась на постели.

– Что здесь происходит? – спросила довольно громко, и слуги переглянулись, явно не зная, что мне ответить. Следом за ними вошла Рамар, одетая в красивый темно-фиолетовый костюм. Ее тучное и полное тело выгодно смотрелось в этом наряде, но скрыть полноты оно не могло, хотя и было довольно темным и искусно сшитым.

– Это подарки, – пропела она совсем иным тоном, он отличался от того, которым она говорила со мной раньше. – Архбаа сделала вам невероятно роскошные презенты. Она решила полностью обновить ваш гардероб. Заносите сюда и раскладывайте в новом шкафу…

Шкаф собирали прямо у меня на глазах два мастера. На меня и в мою сторону они даже не смотрели, и я знала, что им это запрещено. Широко распахнув глаза, я наблюдала за тем, как вносят картонки и коробки, и не могла понять, что именно здесь сейчас происходит.

– Мила вас переоденет в соседней смежной комнате, накиньте халат и пройдемте.

Она говорила со мной на «вы»? Мне не показалось? Я не сплю?

И кто такая Мила?

– Мила – это ваша личная служанка.

– Я бы хотела сама выбрать себе служанку. Мне сказали, что это возможно.

На какие-то мгновения глаза Рамары вспыхнули, но тут же погасли, и она чинно поправила свои черные волосы.

– Да. Возможно. Вы можете предложить мне кандидатуры, а я лично отвергну их или приму. А пока что пусть Мила оденет вас к завтраку. Сегодня вы будете есть вместе с королевскими особами. Так пожелал Повелитель.

Это было не просто неожиданно, а неожиданно настолько, что у меня задрожали колени. Еще вчера мне нельзя было приближаться к его покоям, а сегодня…сегодня меня приглашают на завтрак в императорскую залу?

– Давайте поживее. Вас никто не будет ждать. В этом доме есть распорядок. И завтрак проходит ровно в восемь утра.

Судорожно глотнув воздух, я позволила увести себя в соседнюю комнату, которую выделили для моей личной прислуги, чтоб она могла прийти ко мне по первому зову. Милой оказалась скромная девушка с темными испуганными глазами и длинными волосами, заплетенными в косу. Она не разговаривала и только молча помогала мне одеться… в невероятное роскошное платье. Оно скорее подошло бы к какому-то вечернему приему. Мои волосы укладывали в высокую прическу, на лицо нанесли легкий макияж.

Еще вчера я умирала от голода в своей спальне, и ко мне никто не приходил, еще вчера я думала, что, скорее всего, умру, и никто не вспомнит обо мне, а сейчас смотрю на себя в зеркало и не верю, что это мое отражение. Особенно когда мне на шею надевают шикарное ожерелье из синих камней, а в уши – серьги, свисающие до самых плеч.

Вспоминаю, как ОН стоял у моей постели и держал мою руку у своего рта, как трогал губами мои пальцы. Тогда мне показалось, что это предсмертный сон.

– Выйди!

От голоса, который вдруг раздался позади меня, я вздрогнула и выпрямилась в кресле. Позади стояла сама архбаа в темно-бордовом брючном костюме с волосами, собранными в высокий хвост. Изысканная, утонченная, шикарная и…внушающая ужас.

– Здравствуй, Лана.

Она произнесла мое имя с неким презрением. Это не укрылось от меня и заставило поежиться. Мне казалось, что ничего хорошего мне этот визит не сулит, но архбаа улыбалась мне и выглядела очень приветливой.

– Как ты себя чувствуешь? Ты всех нас очень напугала.

Не верю, что она могла напугаться, но я улыбнулась в ответ.

– Хорошо, спасибо. И…спасибо за подарки. Не знаю, правда, почему и…

– Вчера мой сын провозгласил тебя официальной фавориткой этого гарема. А это дает определенные привилегии и накладывает обязательства. У тебя должна быть соответствующая одежда, штат прислуги. Ты должна выходить к гостям, сидеть за общим столом, если того пожелает Повелитель.

Сердце гулко билось, и не верилось, что все, что она говорит, правда.

– Я лично позаботилась о том, чтобы здоровьем твоей матери занялись самые лучшие врачи столицы. Ее определили в частную клинику.

И мое сердце тут же оттаяло, когда она заговорила о моей маме.

– Как она там? О Боже…огромное вам спасибо, вы не представляете, как я вам благодарна.

Высокомерно подала мне руку, и я придалась к ней губами.

– Не знаю, как она, но ты сможешь узнавать сама. Вот личный номер ее врача. Я сказала, что ему будут звонить от меня. Конечно, тебе нельзя себя обнаружить…но справляться о ее здоровье ты сможешь напрямую.

– Божеее, я не знаю, как мне вас благодарить!

– Самая великая благодарность – это не забывать о милости, тебе оказанной.

– Я никогда не забуду!

Воскликнула горячо, и она мне снова улыбнулась.

– Я слыхала, что ты хочешь сама подобрать себе слуг? Ты можешь это сделать.

– Я… я бы хотела, чтобы мне прислуживала Ари, номер двадцать один…она…

– Эскама?

Брови архбаа сошлись на переносице, и она вся выпрямилась.

– Да…она…она была мне близка, и я бы хотела, чтобы она…

– Исключено. Эскамы не могут становиться личными слугами фавориток и кого бы то ни было из наложниц. Эскамы – это низшее звено и, если ты хочешь подольше продержаться там, где ты сейчас находишься, тебе следует выучить наши законы!

– Я выучу… обязательно.

– Конечно, выучишь. С завтрашнего дня с тобой начнут заниматься. Ты выучишь законы, наш язык, наши обычаи и историю нашей династии. Иначе…о чем с тобой вообще можно говорить.

– Архбаа Роксана!

Мы обе резко обернулись, и у меня все замерло внутри – я увидела Вахида. Такого величественного, красивого настолько, что замирает сердце.

– Законы созданы для того, чтобы их переписывать и менять, и кому это делать, как не императору.

– Сынок!

Роксана поклонилась, а он поднес ее руку к губам и посмотрел на меня, его глаза вспыхнули, опустились к декольте платья, и снова посмотрел в глаза, обещая взглядом все муки ада.

– Как ты сказала? Номер Восемь? ЕЕ сегодня приведут к тебе…Фаворитка может высказывать свои пожелания, а я решаю – выполнять их или нет.

Улыбнулся, и по всему моему телу прошла адская дрожь возбуждения. Господи! О чем я думаю в восемь утра!

– Только тебе это решать. Хоть раньше эскамы не имели право ни на что…кроме столовой! А теперь…Увидимся за завтраком.

Она развернулась и демонстративно вышла из комнаты, оставив нас наедине. Тут же с грохотом захлопнулась дверь, повернулся сам по себе ключ в замке.

– Кажется, ты должна меня отблагодарить!