Для построения графической иллюстрации нашего аргумента предположим, что спрос на фидуциарные средства обращения повышается, а пропорция, с которой экономические агенты хотят потреблять и инвестировать, остается неизменной[766]. В этих условиях экономические агенты должны уменьшить денежный спрос на потребительские блага, продать облигации и другие финансовые активы и в особенности реинвестировать меньшее количество денег в различные стадии производственного процесса, пока не смогут накопить повышенные объемы банковских вкладов, которые они хотят держать. Вследствие этого, если предположить, что общественная норма временнóго предпочтения не изменилась, и если использовать упрощенную версию рисунка с треугольником, который мы использовали в главе 5, то мы увидим, что на рис. 8–1 увеличение спроса на фидуциарные средства обращения сдвигает гипотенузу треугольника влево. Этот сдвиг отражает падение денежного спроса на потребительские и инвестиционные товары, поскольку отношение одного к другому (или временнóе предпочтение) не менялось. На этом рисунке новый спрос экономических агентов на фидуциарные средства обращения (или спрос на их «тезаврацию») представлен площадью А (см. рис. 8–1).

Денежный спрос на потребительские блага

Рис. 8-1

Фундаментальный вывод теории денежного равновесия в свободной банковской системе с частичным резервированием состоит в том, что банки ответят на это повышение спроса на фидуциарные средства обращения их эмиссией в объеме, равном дополнительному спросу (представленному площадью А). Производственная структура останется при этом неискаженной (см. рис. 8–2).

Рис. 8–2

Рис. 8–3

Рис. 8-4

Однако следует напомнить о том, что банки не передают созданные ими новые фидуциарные средства их конечным владельцам (т. е. тем экономическим владельцам, чей спрос на фидуциарные средства обращения увеличился на величину, равную площади А на рис. 8–1). Напротив, кредиты предоставляются предпринимателям, которые направляют их на покупку инвестиционных благ, инициируя тем самым сдвиг к более капиталоемкой производственной структуре, как это изображено на рис. 8–3.

Но складывающаяся в результате более капиталоемкая производственная структура не может поддерживаться в этом состоянии в течение длительного периода, потому что, когда новые фидуциарные средства достигнут своих конечных владельцев (т. е. тех, кто накапливает нужные им банковские деньги в размерах, соответствующих площадью А на рис. 8–1), они будут тратить их (в соответствии с нашим условием о неизменности временнóго предпочтения) на потребительские и инвестиционные товары в соответствии с пропорцией рис. 8–1 и 8–2. Если наложить рис. 8–3 на рис. 8–2 (см. рис. 8–4), искажение производственной структуры становится наглядным. Заштрихованная зона B соответствует инвестиционным проектам, ошибочно начатым предпринимателями.

Ошибочно – потому что весь эмитированный банками объем дополнительных фидуциарных средств обращения, который предназначался для уравновешивания возросшего спроса, пошел на инвестиционные кредиты[767]. Заштрихованная зона С (площадь которой равна площади В) соответствует той части новых фидуциарных средств, которую конечные держатели тратят на товары, ближайшие к потребительским. Производственная структура возвращается к пропорциям, представленным на рис. 8–1, но только посредством неизбежной и болезненной коррекции, описанной австрийской теорией экономического цикла. Эту коррекцию не способна предотвратить, как мы сейчас видели, никакая система свободной банковской деятельности. Таким образом, мы должны сделать вывод: несмотря на утверждение Селджина и Уайта[768], даже если экспансия фидуциарных средств обращения полностью соответствует предшествующему росту спроса на них, она все равно провоцирует типичный циклический эффект, предсказанный теорией фидуциарного (циркуляционного) кредита.

Смешение понятия сбережений с понятием спроса на деньги

Стремление сохранить хотя бы суть старой доктрины «потребностей торговли» и попытка показать, что свободная банковская деятельность с частичным резервированием не запускает экономический цикл, привела Джорджа Селджина к необходимости отстаивать тезис, близкий к тому, который Джон Мейнард Кейнс выдвинул в отношении банковских вкладов. Напомним, что, согласно Кейнсу, все, кто держит дополнительные деньги, полученные в виде кредита, осуществляют «сбережение»: «Дополнительные сбережения, возникающие из таких решений, носят ничуть не менее “подлинный” характер, чем любые другие сбережения. Разумеется, никого нельзя заставить держать дополнительные средства, соответствующие новому банковскому кредиту, в форме наличных денег, если только он сам по своему усмотрению не предпочтет хранить именно деньги, а не богатство в другой форме»[769].