В освобожденных Красной Армией селах Ростовской области и Ворошиловградской области, на Украине, крестьяне подвергались со стороны оккупантов неоднократному ограблению, когда через данную местность проходили разные немецкие воинские части и каждая из них возобновляла обыски, разбои, поджоги, расстрелы за несдачу продовольствия. То же самое имело место в Московской, Калининской, Тульской, Орловской, Ленинградской и других областях, откуда сейчас войсками Красной Армии изгоняются остатки войск немецких захватчиков».

В целях экономии времени я не буду оглашать дальнейшие абзацы этой ноты и лишь своими словами доложу Суду, что в них приводится целый ряд совершенно конкретных фактов ограбления мирного населения различных районов, деревень и областей Советского Союза с упоминанием фамилий ограбленных и тех вещей и имущества, которое у этих мирных жителей было разграблено.

Далее в ноте указывается:

«Грабительская оргия германских офицеров и солдат распространилась по всем захваченным ими советским районам. Германские власти узаконили мародерство в своей армии и поощряют эти грабежи и насилия. Германское правительство видит в этом осуществление провозглашенного им бандитского „принципа“, согласно которому у каждого германского вояки должна быть „личная материальная заинтересованность в войне“. Так, еще в секретной инструкции от 17 июля 1941 г., обращенной ко всем командирам рот пропаганды германской армии и обнаруженной частями Красной Армии при разгроме 68-й пехотной германской дивизии, прямо указывается на необходимость „воспитывать у каждого офицера и солдата германской армии чувство личной материальной заинтересованности в войне…“ Такого же рода приказы, толкающие армию на массовые грабежи и убийства в отношении мирного населения, издаются и в других армиях, воюющих в союзе с Германией…

…На германо-советском фронте, и в частности на подступах к Москве, все больше встречается офицеров и солдат, одетых в награбленную одежду, с ворованными вещами в карманах, везущих в танках содранную со своих жертв женскую и детскую одежду, обувь и белье. Германская армия все больше превращается в армию хищных грабителей и мародеров, которые разоряют и грабят цветущие города и села Советского Союза, расхищают и уничтожают имущество и всякое добро, нажитое трудовым населением наших сел и городов. Факты свидетельствуют о крайней моральной деградации и разложении гитлеровской армии, заслужившей за свои грабежи, воровство и мародерство гневное проклятие и презрение всего советского народа».

Через несколько месяцев, 27 апреля 1942 г., в связи с продолжающими поступать данными о преступлениях, чинимых немецко-фашистскими войсками, народный комиссар иностранных дел СССР вторично опубликовал ноту «О чудовищных злодеяниях, зверствах и насилиях немецко-фашистских захватчиков в оккупированных советских районах и об ответственности германского правительства и командования за эти преступления».

И эта вторая нота представлена Трибуналу…

Председатель: Что Вы имеете в виду, когда говорите «опубликовал»?

Шейнин: Это значит, что эта нота была, во-первых, послана всем правительствам, с которыми СССР находился в дипломатических отношениях, и, кроме того, текст этой ноты был напечатан в советской официальной прессе.

Суду этот документ уже представлен советским обвинением под № СССР-51. Я также в сокращенном виде зачитаю несколько выдержек, относящихся к теме моего выступления.

Я оглашаю выдержки из ноты Народного комиссара иностранных дел от 27 апреля 1942 г., причем в целях сокращения я, с разрешения господина председателя, постараюсь огласить лишь наиболее существенные и очень короткие извлечения из этой ноты. В этой ноте обращалось внимание на то, что новые данные, поступившие в распоряжение Народного комиссариата иностранных дел, и документы, попавшие в руки советских властей, свидетельствуют о преднамеренном характере грабежей, учиненных гитлеровцами. Цитирую: «В приложении к специальному приказу оперативного отдела генерального штаба германской армии за № 43761/41 указывается:

„Необходимо путем принудительного обложения населения занятых областей любыми способами добывать одежду. Прежде всего необходимо забирать шерстяные и кожаные перчатки, пальто, жилеты и шарфы, ватные жилеты и брюки, кожаные и валяные сапоги, портянки“.

…В ряде освобожденных пунктов Курской и Орловской областей обнаружен приказ, которым предписывается:

„Имущество, как-то: весы, мешки, зерно, соль, керосин, бензин, лампы, кастрюли, клеенки, шторы, занавески, ковры, патефоны с пластинками — должно быть доставлено в комендатуру. Виновные в нарушении данного приказа будут расстреливаться“.

…В городе Истре Московской области оккупанты „конфисковали“ детские елочные украшения и игрушки. На станции Шаховская они организовали „сдачу“ жителями детского белья, стенных часов, самоваров. В районах, еще находящихся во власти оккупантов, продолжаются обыски и ограбление населения, уже доведенного до нищеты разбоем, который не прекращается с первого же часа появления германских войск».

Я опускаю несколько абзацев и заканчиваю последним извлечением из этой ноты.

«Повсеместный характер запланированного гитлеровским правительством разбоя, на котором германское командование стремится построить снабжение своей армии и тыла, характеризуется следующими фактами. Только по 25 районам Тульской области оккупанты отобрали у советских граждан 14 048 коров, 11 860 свиней, 28 459 овец, 213 678 кур, гусей и уток и уничтожили 25 465 пчело-семей».

Я опускаю дальнейшее перечисление имущества, скота и птицы, отобранных оккупантами в 25 районах Тульской области.

Господа судьи! В оглашенных мною нотах изложены лишь немногие факты бесчисленных злодеяний и грабежа, совершенных гитлеровцами на советской земле. С разрешения Суда я представлю теперь несколько немецких документов, из которых вы увидите, как характеризовали поведение своих солдат сами немецкие командиры и чиновники.

Я оглашу позже откровенные высказывания немецко-фашистских главарей о том, что не следует мешать немецким солдатам и офицерам в их мародерской деятельности. Естественно, что при этих условиях моральное разложение немецко-фашистских войск достигло своего апогея. Дело доходило до того, что гитлеровцы стали уже грабить друг друга по известной русской поговорке «вор у вора дубинку украл».

Позвольте мне сейчас огласить несколько выдержек из документа, который я представляю Трибуналу под № СССР-285.

Вот выдержка из донесения немецкого областного комиссара города Житомира генеральному комиссару Житомира от 30 ноября 1943 г. Вы найдете этот документ, на который я ссылаюсь, на странице 93 тома документов. Читаю:

«…Еще до того, как германская администрация оставила Житомир, можно было наблюдать, как расквартированные здесь части взламывали квартиры имперских немцев и присваивали себе все сколько-нибудь ценное. При этом похищался даже личный багаж тех немцев, которые еще работали в своих учреждениях. Когда город был снова захвачен, было установлено, что квартиры немцев почти не подвергались ограблению со стороны местного населения, но что войска, только что начавшие вступать в город, уже приступили к расхищению квартир и заводов…»