— Меня потрясло не то, что я нашла новую пещеру, а то, что увидела внутри ее. По-моему, Белый Зал способен потрясти любого, кто впервые увидит его. Ты уже приходил сюда? — спросила Эйла.

— Да. Все столько говорили о ней вчера, что я уже в сумерках взял факел и пошел посмотреть. У меня было мало времени, солнце уже садилось. Но я понял, что надо вернуться сюда еще раз сегодня, — сказал Брукевал.

— Что ж, мне повезло, что ты вернулся, — сказала Эйла, поднимаясь по наклонному ходу входной галереи. — Наверное, я смогла бы найти выход, сюда проникает немного света, и Волк мог бы помочь мне, но мне даже не высказать, какое сильное облегчение я испытала, увидев огонек приближающегося факела.

Опустив глаза, Брукевал увидел волка.

— Да, я уверен, что он смог бы помочь тебе. А я и не заметил, что он здесь. Он тоже особенный зверь, правда?

— Для меня — да. Ты еще не познакомился с ним? У нас есть своеобразный ритуал знакомства. Тогда он узнает, что ты его друг, — сказала Эйла.

— Я предпочел бы стать твоим другом, — сказал Брукевал.

Он сказал это таким тоном, что Эйла незаметно, как воспитанная женщина Клана, глянула на него. Ей вдруг стало еще холоднее, словно по коже пробежал мороз, вызванный дурным предчувствием. Его слова явно подразумевали нечто большее, чем желание завязать чисто дружеские отношения. Она почувствовала его томление, но решила, что не стоит обращать на него внимание. С чего бы Брукевалу тосковать о ней? Они ведь едва знакомы. При выходе из пещеры Эйла улыбнулась ему, отчасти чтобы скрыть свое беспокойство.

— Тогда давай представим тебя Волку, — сказала она и, взяв руку Брукевала, поднесла ее к носу зверя.

Чтобы заслужить ее похвалу, Волк, как водится, обнюхал руку Брукевала.

— По-моему, я еще не успел сказать тебе, как восхищался тобой в тот день, когда ты осадила Марону, — сказал он, закончив ритуал знакомства. — Она бывает жестокой и злобной. Я ее знаю, в детстве мне пришлось жить с ней. Мы с ней в родстве, дальние родственники, но ее мать оказалась ближайшей родственницей моей умершей матери, которая могла бы выкормить малыша, и ее вынудили взять меня. Она позаботилась обо мне, но ей это не нравилось.

— Признаюсь, что мне не слишком-то нравится Марона, — сказала Эйла, — но говорят, что она не может иметь детей. Если это правда, то мне очень жаль ее.

— Вопрос в том, не может или не хочет? Некоторые считают, что она просто старается избавиться от новой жизни, как только она появляется в ней. В любом случае вряд ли она станет хорошей матерью. Она не понимает, как можно думать о ком-то, кроме себя, — сказал Брукевал. — Не то, что Ланога. Вот она будет замечательной матерью.

— В сущности, она уже ею стала, — уточнила Эйла.

— И благодаря тебе у Лоралы есть все возможности, чтобы вырасти здоровой, — сказал он. Его взгляд вновь вызвал у Эйлы чувство беспокойства. Посмотрев вниз, она рассеянно потрепала Волка по голове.

— Не я, а кормящие матери помогают ей, — сказала Эйла.

— Но никто ведь не дал себе труда выяснить, что эта малышка осталась без молока, в общем, никто не проявил желания помочь Лорале. Я видел тебя с Ланогой. Ты обращалась с ней так, словно она заслуживает внимания.

— Разумеется, заслуживает, — сказала Эйла. — Она удивительная девочка и вскоре станет замечательной женщиной.

— Так-то оно так, но ее семья имеет самый низкий статус в Девятой Пещере, — заметил Брукевал. — Я бы выбрал ее себе в жены и поделился с ней своим статусом, хотя мне от этого никакого проку, но сомневаюсь, что она захочет жить со мной. Я слишком стар для нее, а кроме того… в общем… женщины вообще не любят меня. Будем надеяться, что она найдет кого-то достойного.

— Да, будем надеяться. Но почему, Брукевал, ты считаешь, что женщины не любят тебя? — спросила Эйла. — Насколько я поняла, твой статус в Девятой Пещере достаточно высок, и Джондалар говорил, что ты прекрасный охотник и твой вклад в Пещеру достаточно велик. Джондалар высоко ценит тебя, Брукевал. Если бы я была женщиной Зеландонии и искала себе подходящего спутника жизни и если бы я не собиралась стать женой Джондалара, то обязательно обратила бы внимание на тебя. У тебя есть множество достоинств.

Он пристально посмотрел на нее, пытаясь осознать, серьезно ли она говорит, или готова разразиться унизительным смехом, как обычно делала Марона. Но Эйла, похоже, говорила искренне, от чистого сердца.

— Да, к сожалению, сейчас тебе никто не нужен, — сказал Брукевал, — но если когда-нибудь у тебя появится такая потребность, то дай мне знать, — с улыбкой сказал он, пытаясь представить свои слова шуткой.

Брукевал понял, что именно о такой женщине всегда мечтал, в тот самый момент, как увидел ее. Сложность только в том, что она помолвлена с Джондаларом. "Вот счастливчик, — подумал он, — хотя ему всегда везло. Я надеюсь, он будет ценить то, что имеет, а если нет, то я всегда буду наготове. Я принял бы ее не раздумывая, если бы она захотела меня".

Услышав звуки голосов, они посмотрели вперед и увидели, что со стороны лагеря Девятой Пещеры к ним приближаются несколько человек. Достаточно было одного взгляда, чтобы узнать этих двух, так похожих друг на друга, высоких мужчин. Эйла улыбнулась и помахала рукой Джондалару и Даланару. Они тоже узнали ее и помахали в ответ. Две шедшие рядом с ними высокие молодые женщины меньше походили друг на друга, но считались родственницами, конечно, их родство было дальним, хотя обе имели близкую родственную связь с Джондаларом. Зеландони объяснила Эйле, как сложны семейные связи Зеландонии, и сейчас, глядя на приближающуюся компанию, она задумалась о том, что же их связывает.

В племени Зеландонии только дети одной женщины считались родными братьями и сестрами; дети, живущие в очаге одного мужчины, считались родственниками или сводными братьями и сестрами. Джондалар и Фолара были братом и сестрой, поскольку родились у одной матери, хотя мужчины их очагов были разными; Джоплая была его сводной сестрой, поскольку они жили в очаге одного и того же мужчины, хотя и имели разных матерей. И несмотря на отсутствие кровного родства, было понятно, что они родственники. Такие сводные братья и сестры, их еще называли очаговой родней, считались слишком близкими и не могли основать семейный союз.

Завершал эту компанию Экозар, с которым была помолвлена Джоплая. Он также выделялся своим видом и размерами, как и высокие мужчины, особенно для Эйлы. Джоплае и Экозару также предстояло скоро пройти Брачный ритуал, как и Джондалару с Эйлой, а пары, соединившиеся на одной церемонии, обычно становились близкими друзьями. Ей хотелось, чтобы так и случилось, но вряд ли это возможно, учитывая, как далеко они живут. Когда они подошли ближе, Эйла заметила, что Джоплая то и дело поглядывает на Джондалара, и, к собственному удивлению, не расстроилась. Она сочувствовала ее положению и понимала грусть Джоплаи. Она также когда-то была помолвлена с другим человеком, но у Джоплаи не было никакого шанса изменить положение.