Кейси заметил, если Дэйтлон смотрит в окно, значит жди перемены темы.

– Где эта девчонка, которую вы привезли от Филла?

– Наверху, под присмотром Слима.

– Я хочу взглянуть на нее.

– Это нетрудно.

Спустя пять минут в гостиной появились Кейси, Слим и Шарлотта.

Дэйтлон отошел от окна. Он остановился в двух шагах от женщины и молча разглядывал ее. Она вызывала восхищение своей теплой красотой. Это юное создание было полной противоположностью Тэй. Она могла вызвать пламя в груди.

Слим представил гостью.

– Шарлотта Винтор, подруга доктора Филла.

– А вас мне представлять не надо! – злобно воскликнула Шарлотта. – Вы тот самый бандит, который хочет спрятаться под маской невинной овечки.

Дэйтлон врезал ей пощечину, и одна сторона лица Шарлотты стало багровой.

Комнату наполнила плотная, как вата, тишина. Он продолжал смотреть на нее, а она с трудом выдерживала этот взгляд. Женщина не испугалась, но ей не хотелось больше ему грубить. Она чувствовала, что у нее нет сил на сопротивление. В ней что-то надломилось. Это была первая пощечина в ее жизни.

– Рад с вами познакомиться, Лотта.

– Не могу ответить вам тем же, мистер Дэйтлон.

– Мой дом – ваш дом.

– Не дай Бог. Завтра придут легавые и здесь останется песок. Продолжение пляжа.

– Уверены?

– Вы уже давно зарылись в песок. Где ваша удаль, мистер Дэйтлон? О вас забыли. Полицейские стали толстеть, им не за кем бегать.

– Хотите в город?

– А если нет?

– "Нет" – это то слово, которое я уже забыл. Не стоит напоминать мне о его существовании.

– Я хочу домой.

– Временно этот дом станет для вас единственным пристанищем. Но прежде, чем вы доберетесь до моего лица и слепите из него мужчину своей мечты, я хочу пригласить вас на ужин и отметить наше знакомство.

– В городе?

– Конечно. Мы будем поправляться, а полицейские худеть.

– Вас прикончат, если вы высунете свой нос из берлоги.

– Вы боитесь попасть под огонь?

– Я ничего не боюсь.

– К сожалению все магазины закрыты, и вам придется ехать в этом платье, Лотта.

– Мне плевать на платье и не зовите меня Лоттой.

– Тогда я буду звать вас Шерри.

Крис повернулся к Слиму.

– Где люди?

– Чико и Джо на участке, несут караул. Стив и Люк заняли комнату братьев. То ли играют в карты, то ли спят. Мисс Тэй…

– Я здесь, Слим.

Тэй стояла в дверях веранды.

– Мне кажется, здесь замышляется безумство?

– Ты права, Тэй. Но ты ни разу не говорила мне об этом, когда мы выезжали на «чистку».

– Чистки приносили доход. А ты задумал заняться вычислением?

– Этот вопрос решен. Слим, оставь на дежурстве только Джо. Чико садится за руль «роллс-ройса». Слим и Брэд едут в «линкольне». Остальные остаются здесь. Форма одежды парадная. Смокинги! На подготовку пять минут.

– Вы сумасшедший! – сказал Шарлотта.

– Вы не сделали открытие, мисс.

Через сорок минут две машины остановились на Джефферсон-стрит у одного из самых шикарных ресторанов города «Континент». Этот ресторан выбрала Шарлотта. Скуповатый Филл лишь раз приводил ее сюда, хотя ей очень понравилась кухня.

Кейси остался в машине. Он хорошо видел, что происходит в зале сквозь тюлевые занавески на огромных, как витрины, окнах. Первым в зал вошел Чико, следом Слим, а затем Дэйтлон с дамой.

Хотя стрелки часов приближались к полуночи, зал был набит холеной публикой. Слим договорился с мэтром, и для них подготовили столик на двоих в центре зала. Его заняли Крис и Шарлотта. Слим остался стоять у входа, а Чико пристроился у стойки и следил за кабинами телефонов-автоматов, находящихся в конце зала.

Обслуживающий персонал не обращал внимания на милую парочку. Никому и в голову не могло придти, что Дэйтлон-банкир может посетить солидное заведение в центре города, да еще в тот вечер, когда в этом заведении окружной прокурор отмечает четвертьвековой юбилей своей свадьбы.

Их столики находились на близком расстоянии, но никто из них не любил оглядываться по сторонам.

– Мне кажется, мистер Дэйтлон…

– Называй меня Крис, Шерри.

– Что вы за имя придумали: «Шерри»?

– Тебе не нравится?

– Не знаю. Но это лучше, чем Лотта. Я хотела сказать вам, что в этом зале бриллиантов больше, чем денег в банке. Здесь нет охраны. Почему вы выбрали банки?

– Эта система мне хорошо знакома. Я беру деньги и никого не задеваю. Грабить живых людей – это наносить прямой ущерб, трепать людям нервы и наживать себе врагов. У меня нет врагов среди этих людей. – Дэйтлон провел рукой по залу. – Я им не делал зла и они не станут отвечать мне злом.

– Не уверена. За вашу голову Федеральное правительство предлагает двадцать тысяч долларов. Десятилетний заработок медсестры. Не правда ли соблазнительно?

Девушка улыбнулась. Крис видел доброту в этой улыбке. Она изменилась с момента знакомства, и Дэйтлон был уверен, что она уже не побежит его закладывать за двадцать тысяч долларов.

– Вы выбрали Филла, потому что у него есть деньги?

– Конечно. Этого только он не понимает. Деньги я люблю больше всего на свете. Мужчины, которые мне нравятся, молоды, а у молодых нет денег. Деньги есть у стариков. Жизнь несправедлива в этом смысле. Вот так и калечатся молодые жизни красивых женщин.

– Если они задумывают ускорить смерть своего супруга.

– Таких случаев немало, я люблю читать криминальную хронику, но я бы не пошла на такое мероприятие. Я глупа! Но и умные женщины сыплются на этих делах. Так что мне придется действовать по другому. Филл уже стал моим подданным. Он похож на плюшевого медвежонка. Я выйду за него замуж и останусь свободной. Я хочу сама выбирать себе партнеров… Скажите, Крис, женщина, которую я видела в вашем убежище, она ваша подруга?

– Нечто большее. Но оговорюсь сразу. С женщинами мне не везло. Я так и не получил того, чего хотел.

– Но если вы не связаны по рукам и ногам, то у вас еще есть время и есть выбор.

– Лучше поговорим о тебе. Чего ты хочешь?

Шарлотта обвела взглядом зал и указала пальцем на женщину, сидевшую в кругу гостей через три столика от них.

– Я хочу такое же ожерелье из натурального крупного жемчуга.

Дэйтлон повернул голову и взглянул на пожилую даму, ожерелье и ее соседей. За столом сидело восемь человек. Судя по тому, что свечи догорели до середины, они сидели не меньше двух часов. Рядом с дамой в жемчужном ожерелье сидел Уильям Фостер, окружной прокурор. По правую руку от него сидел комиссар полиции Легерт. Он выпил лишку и его толстая физиономия напоминала помидор.