Ральф согласился и поблагодарил посланников. Тогда старец вскричал:

– Вставайте, сыновья мои, и покажите нашим дорогим друзьям свою сноровку!

Юноши тут же, не медля ни секунды, вскочили, стреножили быков и сняли с них всю поклажу, а затем спустились, перейдя луг, в каштановую рощу, нарубили ивовых ветвей и запаслись другой подобной древесиной, потом притащили колья и связали вместе ивовые ветви. Иногда они просили Ральфа с Урсулой помочь им, и те с радостью присоединялись к работе. Для двух странников большим счастьем было после стольких месяцев вновь видеть лица сынов человеческих и вновь беседовать с ними. А юноши невинного народа любовались Урсулой и восхищались статностью и силой Ральфа.

Постепенно приближался вечер. Уже был возведён прекрасный плетёный шалаш. Его покрыли шкурами, что хранились в пещере, увешали гирляндами, а пол усыпали цветами. Закончив работу, все вернулись на холм перед домом в скале. Старец уже распаковал груз, приготовил еду, и теперь пёк на костре пироги. Рядом с ним стояли плотно скреплённые обручами бочонки с вином и деревянные чаши, украшенные резьбой, и лежала одежда из тонкой белой шерсти, расшитая в необычной, но красивой манере яркими перьями птиц. Она предназначалась Ральфу и Урсуле.

И вот нарядили молодых, подали еду и наполнили чаши. Незадолго до заката все расселись на зелёном холме, и начался пир. Он продолжался до тех пор, пока не настала ночь и всё вокруг не осветилось светом луны. Тогда Ральф взял Урсулу за руку, встал с ней перед старцем и попросил его и юношей, пришедших с ним, быть свидетелями их брака. Затем молодые поцеловали своих гостей и, окружённые ночной прохладой, рука об руку отправились в свой брачный шалаш.

Утром Ральф с Урсулой быстро собрались в дорогу, ведь вещей, которые они брали с собой, было совсем мало. Уходили с радостью, хотя и чувствовали, что успели немного полюбить своё зимнее жилище. Итак, когда, наконец, они тронулись в путь, день только начинался. Юноши невинного народа сильно удивлялись необычным для них коням и доспехам путников, но старик сказал, что однажды, в молодости, он отводил к Источнику человека, который ехал на коне и был одет в рыцарские доспехи.

Местность, по которой пролегал их путь, была безлюдной, но не пугающей. Они быстро, в три дня, миновали горы, которые по прошествии ещё трёх дней казались уже облачками, замершими в небе за спиной у путников. Повсюду росли деревья. Прекрасные долины сменялись низкими холмами, но людей по-прежнему не было. Отряд продвигался медленно, так как быки шли довольно неспешно. Через восемь дней после начала пути им повстречалась отара взъерошенных овец, которых пасли четверо: двое мужчин и две женщины, одетые так же, как и их провожатые, только попроще. Пастухи поприветствовали их добродушно, но скорее почтительно, чем по-дружески, и долго обсуждали между собой коней и доспехи. Отряд прошёл мимо них и на следующий день достиг широкой долины. Там не было недостатка в воде и густой траве, местами попадались рощи и везде стояли хижины. Теперь Ральф с Урсулой часто встречались с людьми – как мужчинами, так и женщинами. Вокруг паслись коровы и овцы, на огороженных участках земли росла пшеница, на склонах холмов располагались виноградники (на кустах уже появился зелёный виноград). Земля казалась такой плодородной, какой только может быть, а все люди, что им встречались, – добрыми и почтительными.

Вечером того же дня отряд прибыл в город невинного народа. Город был маленьким, совсем не огороженным на случай войны, с низкими зданиями. Но не было здесь ни грязи или болезни, ни бедности или несчастья, а все жители выглядели весёлыми и красивыми. Одевались они, как и проводники, в белую шерстяную одежду грубой выделки.

Вести о прибытии путников бежали впереди них, поэтому встречать их вышли все горожане. Теперь они стояли по обе стороны от дороги и приветствовали гостей, почтительно склонив головы.

Ральф и Урсула проехали так до ворот большого прекрасного дома, который носил три названия: Храм, Палата собраний и Гостевой дом. Перед его вратами стояли старейшины народа. Когда Ральф и Урсула натянули поводья, старейшины и наиболее почтенные горожане вышли вперёд и радостно приветствовали гостей, хотя и старались придать торжественность своим голосам:

– Добро пожаловать, трижды желанные Искатели! Пусть ваша жизнь станет долгой и счастливой, и пусть вашим уделом станет любовь доброго народа земли!

Затем старейшины собрались вокруг путников и пригласили их сойти с коней и отдохнуть. Обращаясь с гостями очень любезно, они привели их в Палату собраний, где уже ожидали красивые и статные мужчины и женщины. Мужчины взяли под руку Ральфа, а женщины – Урсулу и повели в комнаты, где их искупали и, сняв дорожные одежды, облачили в белое шерстяное убранство из очень тонкой душистой ткани. Затем гостей короновали цветами и отвели обратно в зал, где теперь собралось много людей. Их посадили на возвышение, словно они были королём и королевой или, что вернее, божествами. Когда люди невинного народа увидели их там такими прекрасными, они закричали от радости и потом всё время выкрикивали приветствия.

Затем гости пировали вместе с этим добрым народом. Когда же все наелись, несколько юношей и девушек запели очень нежные песни. Слова их были просты и бесхитростны: в них пелось о красоте земли да о счастливой любви созданий, её населяющих.

После этого, когда уже наступила глубокая ночь, гостей провели в спальню. Её не украшали пышно и богато, но начисто вымыли и устлали цветами, благодаря чему в ней стоял свежий и приятный аромат, и ночь в этой комнате любви показалась Ральфу и Урсуле нежной и сладкой.

Наутро добрые люди невинного народа не задерживали гостей, хотя и опечалились их отъезду. Ещё до полудня старые провожатые собрались в путь. Старику и двум его внукам, а юноши были его внуками, простой люд оказывал почести, как провожатым небесных людей – так они назвали Ральфа с Урсулой. В путь выступили в том же порядке, как и раньше. Только вместо двух вьючных быков взяли с собой пятерых, поскольку, как объяснил старик, дорога на этот раз была не только длиннее, но и опаснее. Надо было миновать ужасное место, в котором не водилось и не росло ничего и никого: ни человека, ни животного, ни травы. Таким оно и оказалось. Уже в конце первого дня пути отряд подошёл к началу этой пустыни, а на четвёртый день углубился в самое её сердце. Пустыней оно называлось по праву: повсюду были камни, валуны и песок. Гор не было, хотя встречались холмы. Вода, изредка попадавшаяся на пути, была грязной и вонючей. Переход оказался долгим, и Ральф подумал, что и в самом деле было бы очень тяжело её пересечь, если бы не провожатые, поэтому вдоль дороги он оставлял отметки и знаки и запоминал расположение скал и холмов, чтобы пройти назад этой же дорогой.

Двенадцать дней они шли по пустыне, а на тринадцатый она начала немного изменяться: появилась трава, правда, её было совсем немного, и чистая вода, вдалеке показались холмы, сплошь поросшие лесом, но всё же путникам ещё целый день пришлось пробираться через болото и низкий кустарник, прежде чем они достигли леса. Вначале высились сосны, спустя какое-то время они пропали, и путники ехали по безлесной, но хорошо орошаемой, поросшей травой земле, где настреляли много дичи. Затем начались леса из дубов и каштанов с изредка попадавшимися буковыми зарослями.