— Алло, — сказал я.

— Привет, узнаешь?

— Конечно, узнаю, как не узнать, — судя по голосу, это была Женя Резникова, сестра Юли Межерицкой.

— Нахон[34]. Меня всегда узнают. Ну, как настроение?

— Прекрасно. А как ты? — добавил я, понимая, что это, кажется, не она.

— Классно, только спать хочется, — голос звучал невероятно знакомо; так ведь это же вчерашняя Аня, подумал я, только по телефону ее голос звучал как-то иначе, чем живьем, и акцент топорщился еще сильнее, — и наша менаэлет[35]на меня весь день косилась, чего это у меня сонная рожа. А я говорю, в гостях была, поздно вернулась.

— А она что? — спросил я.

— Ничего. Чего она скажет. Кстати, я у тебя помаду забыла.

— Забыла. Заходи забрать.

— А у тебя еще такое вино есть?

— Будет. И другое есть, не хуже. Так что вот.

— А я тут пивом закупилась. В дороге с работы. Решила, что после целого дня страданий на работе надо отдохнуть.

— И как, уже прикончила?

— Ну да! Не выношу я пива всухомятку. Вот сейчас сделаю ужин, и под ужин хорошо пойдет. Я тут уже салат настрогала. А ты чего делаешь?

— Да сам не знаю. Взялся бумаги разбирать, так позвонил Боря. Помнишь мой приятель, который вчера был?

— Помню — тот, что говорил все время. Слушай, а он чего, больной?

— В каком смысле?

— Да у них с Веркой вчера какие-то непонятки вышли. Довез он ее, значит, до ее дома, она того-сего, а он ей — наим меод[36]было познакомиться, я тебе завтра позвоню. Назад в машину, и уехал. Она там совсем охренела. Он чего — не того?

— Да нет. У него даже бывшая жена есть. — Знала бы, что она уже бывшая, — подумал я. — Просто романтик.

— Слушай, не умни. Романтик — это я не понимаю. Ты толком скажи, чего это он свалил?

— Ну, не знаю. Я тебе что — психоаналитик? Может решил, что если отсрочить, то так надежней. И ей серьезным покажется. А может, просто выпили много. Он как выпьет, у него крыша едет. А вообще-то он хороший.

— Да я вижу. Слушай, я хочу что-нибудь спросить. Он там Верку грузил, что он вовсе не программер, а в универе чего-то изучает. А ты говорил, что вы программеры.

— Я — да, он — нет. Он ученый.

— Слушай, а говорят, что в универах бабки маленькие, это правда?

— Как где? Здесь все нормально. Ему еще с американского гранта доплачивают, так это и вообще куча денег.

— А Верка говорит, что слышала, что универы русских используют и кидают. Он там как, кэилу[37]в воздухе или как? Ну, в смысле, он там крепко сидит, или как что — так пойдет в шмиру[38]?

— Не пойдет. — «У него там квиют[39]», — хотел сказать я и понял, что говорить это нельзя, поскольку сам Боря и будет это отрицать, дабы быть правдивым перед любимой женщиной, — у него там почти квиют. И к тому же он гениальный ученый. Без него там все встанет. А ты чего спрашиваешь? Верка интересовалась? Не бойся, не сдам.

— Да нет, не то чтобы интересовалась. Я сама за Верку волнуюсь. Она дура, хоть и старше меня. А муж ее просто полный мудак был. И деньги все на баб тратил. Я вчера на этого Борьку смотрела, и непонятно как-то. Ни молочное, ни мясное. А теперь ясно. Ты «Харцуфим»[40]сегодня видел?

— Нет, у меня ж ящика нету.

— Чего нету?

— Ну, телевизора.

— А, да, я и забыла. Я еще посмотрела и подумала, где это, интересно, у него телевизия; хотела спросить, а потом забыла. А чего с ним?

— Да так, — сказал я, — старый сломался. А новый все как-то не могу купить. Хочу, чтоб классный был, 33 дюйма и хорошей сборки. А тут повсюду одна китайская. Даже «Грюндиг» теперь в Китае собирают. Представляешь «Грюндиг» китайской сборки?

— Вау! 33 инча — это круто. Я к тебе сразу приду смотреть. Я тут была в гостях, а там домашнее кино. Экран казе[41]на полстенки и ДиВиДи. Сначала трудно было привыкнуть, все странное такое, а потом как втянулась. Крутизна. А когда будешь покупать?

— Ну вот, надо будет заняться. Просто руки не доходят.

— Понятно.

— Когда за помадой зайдешь? — сказал я, чуть подумав.

— Хочешь завтра?

— Хочу, но не могу. Завтра сваливаю на два дня на север. Там у них хайтековская зона. Гефен[42]. Вернусь послезавтра, но сильно поздно. Так что давай созвонимся в четверг.

— Беседер[43], договорились. Во сколько? А то я в четверг вечером с подругой в кафе иду, у нее день рождения, давай я тебе часов в шесть позвоню. Бешеш[44], нормально? Ты уже дома?

— В четверг — да.

— Ну, беседер[45]. Пока.

— Все. Пока.

Я повесил трубку; еще один такой разговор я сегодня не переживу. Но становилось все прохладнее; дул слабый ветер; осень все больше давала о себе знать, особенно по вечерам. Я выдернул из розетки телефонный провод, с наслаждением разделся и лег спать.