– Да, нужен кто-то посолиднее.

– Да... впрочем, я и не помню всех... Посолиднее? Ну, кто же там был посолиднее?

– Например, кто имел доступ к финансам? – старалась я навести его на мысль.

– К финансам? Хм... Впрочем, что же это я, бухгалтер имел. Конечно! Кто же еще?

– А где сейчас этот бухгалтер?

– Ну как же где, у нас. У нас в магазине работает. Софья Львовна. А я разве не познакомил вас?

– Нет, когда мы с вами ходили по задним помещениям, там никого не было.

– Ах да, действительно... Но вы можете сейчас подъехать туда. Я предупрежу, чтобы вас провели куда нужно.

– Большое спасибо.

Конечно, мне хотелось узнать, кто, кроме бухгалтера, находился в ближнем круге Бурового и Ахмерова, но было понятно, что Рабинович рассказывать обо всех мне не собирается. Думаю, даже разговор с женой Бурового был бы в этом смысле гораздо результативнее. Ведь она-то не возражала, когда я сказала о том, что, возможно, мне понадобится, так сказать, внутренняя информация. А Рабинович сразу сделал мину. Поэтому слишком активного содействия я от него не ждала.

Но бухгалтер – это уже кое-что. Впрочем, навряд ли эту Софью Львовну мне придется включить в число подозреваемых, но тот факт, что в свое время она работала в общем бизнесе Ахмерова и Бурового, и работала, если я правильно поняла, именно бухгалтером, дает надежду на получение хоть какой-то информации.

Я села в машину и поехала в центр, на Пражскую, 17, к антикварному салону Бурового. Между прочим, рано или поздно мне необходимо будет все-таки пообщаться и с его вдовой. Слишком уж явно просматривается ее стремление уйти в тень. Не мешает выяснить причину этого стремления.

Войдя в салон на Пражской и представившись, я сразу получила провожатого, который сначала завел меня за прилавок, а потом повел по лабиринту коридоров, доставив, в конце концов, в уже знакомую мне комнату с двигающимся шкафом. Интересно, а Софья Львовна знала об удивительных свойствах этого шкафа?

Между прочим, я обратила внимание и на то, что, кроме того пути к комнате со шкафом, по которому не так давно вел меня Рабинович, существует еще один, именно тот, по которому мы пришли сейчас. И поскольку этот путь шел через помещение магазина, я подумала, что убийца мог покинуть магазин и этим путем. Ведь на внешней части двери никаких отпечатков не обнаружили... Вот только с замками проблема...

Впрочем, размышлять сейчас было некогда, я уже находилась один на один с бухгалтером, и от меня явно ждали объяснений, зачем я сюда пришла.

Софья Львовна ни в чем не обманула моих ожиданий. Это была высокая худая женщина с резкими чертами лица. По ее настороженному и напряженному взгляду я сразу догадалась, что Рабинович предупредил ее не болтать лишнего. Требовалось усыпить ее бдительность, а это, как я поняла, будет непросто.

– Думаю, вам уже известно, что я расследую преступление, совершенное здесь несколько дней назад, – начала я. – И Ольга Сергеевна уверила меня, что для того, чтобы найти преступника, я могу получать любую, даже конфиденциальную информацию.

Я умышленно назвала не Рабиновича, а вдову Бурового, чтобы дать понять этой чопорной Софье, что в случае чего ей придется отвечать перед самой хозяйкой. Но, кажется, это имело не слишком большой эффект.

– Что ж, я постараюсь помочь вам... чем смогу, – немного подумав, ответила Софья. – Но, право, не знаю...

– Вы работали в казино, которое находилось в общей собственности у Бурового и Ахмерова? – с места в карьер приступила я.

– Да, но это казино давно уже...

– Мне известно. Почему вы остались у Бурового, а не у Ахмерова?

– Ну... Борис Григорьевич предложил мне...

Тактика, предпринятая мной, кажется, оказалась успешной. По некоторой рассеянности, с которой Софья Львовна отвечала на мои вопросы, и по недоумению, отразившемуся на ее лице, я догадывалась, что спрашиваю совсем не о том, к чему она готовилась. Или к чему подготовил ее Рабинович. Она была сбита с толку, и это было мне на руку. В любой момент она могла проговориться о чем-нибудь интересном, нужно было только не сбавлять темп.

– А Ахмеров не предлагал? – снова спросила я, не дав ей договорить.

– Не то чтобы не предлагал, а... просто... просто мы уже договорились с Борисом Григорьевичем, что я буду работать у него, и... А к чему все это? Какое это имеет значение?

– У вас был конфликт с Ахмеровым?

– Какой конфликт? Что за вздор вы говорите? Ерунда какая-то... Ни с кем у меня не было никаких конфликтов!

– А у кого был?

– У кого? То есть... в каком смысле?

– Когда вы работали в том старом казино, кто-то конфликтовал с Ахмеровым?

– Да нет! Что за вздор! И потом... Ахмеров – собственник, кто мог конфликтовать с ним? Так же, как и Буровой. Если кому-то что-то не нравилось, он либо терпел, либо увольнялся.

Ах вот как! Что ж, недурно. То есть ни Ахмеров, ни Буровой не склонны были терпеть даже малейшего неповиновения. Неудивительно, что у них были недоброжелатели. Но ведь друг с другом, как равные, они могли ссориться? Может, из-за этого и закрылось то старое казино, а вовсе не из-за новых законов?

– А между собой ваши хозяева часто ссорились?

– Не знаю, я при их ссорах не присутствовала.

Лицо Софьи Львовны снова приняло жесткое и настороженное выражение, и по ее тону я поняла, что она врет. Грубовато, а баба-то неглупая... Впрочем, ее дело. Уже по замечанию о том, что ни один из бывших хозяев не склонен был уступать, можно было догадаться, что ссорились они довольно часто. Другой вопрос, насколько серьезными эти ссоры были...

Но напрямую спрашивать ее об этом я не хотела, стоило сменить тему.

– А вот этот магазин, его Борис Григорьевич открыл после того, как закрылось казино, или он был у него раньше?

– Нет, магазин был и раньше.

– И как же ваш хозяин везде успевал?

– Магазином занимался в основном Михаил Натанович, у него есть связи в этой сфере, и Борис Григорьевич доверял ему. Михаил Натанович и сейчас ведет все закупки, работает с клиентурой. Это – сфера специфичная, чтобы работать в ней успешно, нужно иметь...

– Подходящие знакомства?

– Да.

– А Борис Григорьевич их не имел?

– Он вообще мало интересовался магазином. В сущности, это – приданое жены, и Борис Григорьевич почти не входил в дела. Только иногда проверял отчетность. А так в основном полагался на Михаила Натановича. Ведь он – родственник Ольги Сергеевны, он не станет действовать в ущерб семье.

– Да, действительно.

То, что сказала сейчас бухгалтерша, снова навело меня на мысль о причастности Ольги к убийству Бурового. Что, если она действительно имела причины убрать его из своей жизни? Молодой любовник, например. Или он просто надоел ей, и она решила разом убить двух зайцев – и от мужа избавиться, и семейный капитал приумножить. А Рабинович в качестве родственника и исполнителя подыскал. Он ведь не будет действовать в ущерб семье, как очень правильно заметила сейчас Софья Львовна, а его семья это именно Ольга, а вовсе не Борис Буровой. Нет, это, скорее всего, мысли безумного: зачем убивать, а потом нанимать детектива?