– Степ, а остальные точно дорогу найдут? – спрашивает Димас.

– Найдут, Шувалов с Юлькой тут уже были.

– А Диана с Мироном?

– С ними поедут. Вчетвером как раз поместятся в машину.

Я понятия не имею, кто все эти люди, но надеюсь, что мы сможем найти общий язык. Вика еще моложе меня, милая тихая девушка, вызвавшая во мне симпатию. Она разговорчивая, интересная и, самое главное, не назойливая. Если видит, что я не поддерживаю разговор – замолкает или сменяет тему. Тактичная, в общем, но может потому что самая молодая, волнуется, что не будет о чем поговорить с другими.

– Алина, а как тебя сокращенно можно называть?

Голос прилипалы вводит меня в ступор не столько из-за раздражающей визгливости, но и потому, что обращается она ко мне. Интересно, знай она, что между мной и ее “парнем” был секс, стала бы она спрашивать?

– Никак. Не люблю уменьшительные.

– Алей ее зови, – великодушно разрешает брат.

– Может, расскажешь о себе? И ты, Вик, тоже. А потом я расскажу.

Я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Рассказать о себе, серьезно? Что она может рассказать, чего не разболтала за последние двадцать минут. А главное, что говорить?

“Привет, меня зовут Алина, мне двадцать, я круто рисую и планирую стать хорошим дизайнером. И, кстати, я всего пару дней, как не девственница. Твой парень постарался”

Собственные мысли почему-то пробуждают на моем лице улыбку. Присутствие Леры меня раздражает. Видимо, потому что у нее есть право трогать Глеба, целовать его и разговаривать с ним, а я такого права лишена. Я за сегодня одно-единственное слово ему сказала – “Привет”.

И прикоснуться к нему, как делает это Лера, я тоже не могу, хотя вчера мы были куда ближе, чем они сейчас.

Пока Вика усердно рассказывает о себе общие факты, я достаю из футляра наушники и втыкаю их в уши.

– Ты не будешь участвовать? – прилипала не отстает.

– Не-а… у меня треки интересные, только добавила. Брат расскажет все, что интересует.

– А дашь послушать? Один наушник…

– Не дам. Ничего личного, в целях гигиены.

– Тогда может…

– Отстань от нее, – подает голос Глеб.

Прилипала дуется, но меня больше не трогает. Я касаюсь пальцем кнопки плей и откидываю голову на кресло. Мои наушники имеют прекрасный уровень подавления шума, поэтому я не слышу ничего кроме музыки и слов исполнителя.

На место мы пребываем через два часа. Не знаю, о чем все время говорили остальные, а я лично кое-как восстановила свое спокойствие. Стоит машине остановиться, я размещаю наушники обратно в футляр и, отстегнув ремень безопасности, выбираюсь наружу.

Одной из первых забираю свои вещи и бросаю их на поляну. Пока не знаю, как мы здесь разместим палатки, поэтому место выбирать не спешу.

– Давайте дождемся остальных, а потом палатки поставим, – предлагает Боря.

– Палатки лучше сейчас, – возражает Глеб. – В прошлый раз оказалось, что половина вообще не умеет их ставить и мы до темноты едва закончили. Голодные были и злые.

– Тогда да. Предлагаю разделиться. Парни собирают палатки, а девчонки занимаются готовкой.

– А мы немного еды с собой взяли готовой, – говорит Вика. – Я вчера биточков наделала, картошку молодую отварила, ну и по мелочи там бутербродов накрошила. Должно хватить на обед. И Диана должна была что-то взять.

– Отлично, тогда походите хворост поищите на костер. Только вместе и недалеко от поляны, чтобы мы вас не искали.

От одной мысли, что мне придется проводить время с прилипалой, все внутри протестующе бурлит.

– Борь… я помогу с палатками. Я умею их раскладывать, ты же знаешь.

– А я тогда с девчонками пойду, – вызывается Дима. – Вы мою разложите, окей?

Когда Дима уводил Вику и Леру, я чувствую удовлетворение. В ближайший час я смогу не слушать ее визгов и не видеть, как она жмется к Глебу, хотя с этим вот нужно что-то делать. Мы сюда не на день приехали, а она, вроде как, его девушка. Они будут целоваться, трогать друг друга и ночью заниматься сексом. Мне нужно переключиться.

– Ребят, вы начинайте пока, я отлить схожу, – командует Боря, оставляя нас наедине.

Вероятность остаться наедине в большой компании приравнивается к нулю, но мне “везет”. Боря уходит подальше от нас и мы остаемся вдвоем. Под аккомпанемент моего грохочущего от волнения сердца, приступаю к распаковке рюкзака брата. В нем как раз и находятся наши с ним палатки. Моя совершенно новая. Фиолетового, моего любимого, цвета. Мы ее даже из упаковки не доставали.

– Где будем ставить? – спрашиваю у Глеба.

– Нам нужно поговорить.

Если бы из леса с рыком выбежал медведь и бросился в нашу сторону, я удивилась бы куда меньше.

– Да, нужно обсудить, куда разместить все палатки. Поляна большая, но последовательность важна и…

– Не об этом, – обрубает Глеб на полуслове.

Я откладываю упаковку с палаткой, потому что еще несколько его слов, и она вывалится из моих рук. Мне надо повернуться… сказать ему, что нам больше не о чем разговаривать.

– То, что вчера случилось – ошибка. Ничего подобного никогда не должно повториться.

Я закусываю внутреннюю сторону губы до крови и, почувствовав металлический привкус во рту, поворачиваюсь к Глебу.

– Ты говоришь это мне?

– Не хочу, чтобы ты придумала то, чего нет.

После его слов я выбираю единственно правильную тактику поведения – равнодушную. Делаю вид, что мне наплевать, пожимаю плечами и выдавливаю на одном дыхании:

– И не собиралась.

От необходимости разговаривать нас освобождает Боря и шум мотора подъезжающего автомобиля. Из машины выходят четыре человека. Знакомимся мы быстро. Обмениваемся именами и улыбками и тут же приступаем к распаковке палаток. Стрелки на часах перевалили полдень, поэтому нужно поспешить. Как-никак, нам установить семь палаток и еще нужно время на обустройство.

Помогать мне вызывается Юля. Она оказывается опытной в походах, куда лучше меня умеет раскладывать палатку. Я делала это всего несколько раз и уже успела подзабыть, как это делается.

– Осталось колышки в землю вогнать и всё, – с улыбкой говорит Юля.

Пока мы возимся с моей палаткой, парни успевают поставить три штуки. Мы собираемся ставить палатки другим, но нас не подпускают, отправляют накрывать на стол. Оказывается, что не только Вика взяла с собой еду, но и Диана с Юлей. Мне остается почувствовать неловкость. Я понятия не имела, что нужно было собирать, положившись на Борю. Взяла только одежду и принадлежности для рисования.