Занимаясь своими обязанностями, стараюсь не пропустить уход Снежаны. Но как оказалось, она не собиралась никуда уезжать. Поэтому, только уловив момент, когда Демид все-таки уезжает, я нахожу ее.

– Снежана Олеговна, я хотела бы с вами поговорить, – начала я.

– Что? – поворачивается ко мне, отрываясь от какого-то журнала.

– Я увольняюсь. И сегодня работаю последний день, – собралась с духом и выпалила.

– Что вдруг? – идеальная бровь выгнулась в дуге.

– Я подыскала более приемлемый вариант, – вру.

– И платят так же? – усмехнулась.

– Нам хватит.

– Иди, работай, – отмахнулась от меня как от назойливой мухи. – Закончишь, поговорим.

Мне больше ничего не остается, как только продолжить уборку. До самого вечера так и не отпускает накатившее чувство тревоги, даже домой звонила, узнать, как у сына дела, как Света. Но все не то.

Когда работа была доделана, а силы оказались на исходе, я вернулась в свою комнату. Переоделась. Собрала все свои вещи в надежде, что больше сюда не вернусь.

Подходя к прихожей, прислушалась. Снежана ведь хотела сказать свое решение, но ее нет. Тогда я ставлю сумку на комод и иду ее искать.

– Снежана Олеговна, я закончила, – говорю чуть громче и вздрагиваю от ее неожиданного появления.

– Я вижу, – на ее лице ни одной эмоции.

– Так что вы скажете? Я свободна? – об оплате я даже не решаюсь спросить.

– Подумала. Только для начала хочу убедиться в правильности своего решения. Открой сумку и покажи ее содержимое, – чеканит каждое слово женщина.

Меня пробирает холод.

– Что?

– Сумку, повторять больше не буду! Или это сделаешь ты, или я сама выверну ее, – зло звучат ее слова.

Я подхожу к комоду и беру свою сумку в руки. Тяну за бегунок, раскрывая ее. Мое сердце бьется так гулко, словно я не сумку открываю, а ящик Пандоры.

– Вытаскивай все, что там лежит! – следует приказ.

Я, недолго думая, переворачиваю сумку и вытряхиваю все на поверхность комода. И тут на глаза попадаются незнакомые мне вещи и пачка денег, которых точно тут не было.

Вета

Смотрю на деньги, на пару драгоценных украшений и не понимаю что мне делать. Как?

- Ну, как ты это объяснишь? - первой заговаривает Снежана.

Она подхватывает пальцами свои серьги и крутит их передо мной.

- Мои любимые. Муж подарил их мне на нашу годовщину, - продолжает издеваться.

- Зачем вы так со мной? - выдаю хриплым голосом.

- Я? Ты серьезно? - усмехается.

- Вы же это мне подсунули, - настаиваю.

- Да конечно, - смеется. - Нет. Зачем мне это?

- Вот и мне не понятно, - сжимаю пальцы в кулаки от беспомощности.

- Разве? А ты хорошенько подумай. Думаешь я ничего про вас с Демидом не поняла? Только ты не на ту напала. Муж был моим и им останется. Я готова ему все простить. Тем более мы уже задумались о детях. Ты знаешь, он чувствует вину, поэтому пойдет на все теперь. Так что… Ты даже не представляешь каким он вернулся взвинченным, - блаженно улыбается и закатывает глаза. Такого у нас давно не было. Знаешь как это бывает, много лет вместе, страсть остывает. А тут…

- Для чего вот это? - киваю в сторону комода. А у самой все рвется внутри от обиды и боли. Неужели меня просто использовали? Хотя я сама же этого хотела. Но из ее уст это звучит ужасно.

- Для того, что у меня есть теперь чем тебя шантажировать, да-да, тебе не послышалось. У меня есть связи. Я могу написать на тебя заявление в полицию и обвинить в попытке кражи или вообще кражи. Ведь многое можно повесить на тебя. У тебя свободный вход в дом. Дома никого не бывает в твоем присутствии. Я могу испортить тебе жизнь, - подходит ко мне вплотную. Заглядывает в глаза. На ее лице читается превосходство.

- Я расскажу своему мужу все, он тоже имеет связи.

Снежана рассмеялась мне в лицо. Нагло и с презрением.

- Вета, да кому ты врешь? Я все про тебя узнала. Муж твоей сестры связей не имеет. Ты мать одиночка, решила отхапать богатенького? Не выйдет. Демид он… Он идеальный, правильный, честный. Он никогда не разрушит наш брак. То, что с вами произошло это ничего не значит. Вот и все. Так что, если ты не хочешь попасть за решетку, если ты не хочешь, чтобы твой сын отправился в детдом, а с твоими родными не произошло что-то неприятное, то советую избегать моего мужа.

- Это все? - в груди от страха сжимается сердце. - Я уволена?

- Нет. Ты продолжишь работать у нас. Я посмотрю как ты освоила урок. И я еще кое что для тебя, Вета, подготовила. И ты не сможешь отказаться от этого. Через пару недель мы с тобой вернемся к этому разговору. И не думай куда либо уезжать, найду и будет хуже. А еще подумай, что подумает о тебе Демид, если я ему все расскажу. Так что… А теперь пошла вон. Завтра все как обычно, - берет телефон, делает фото моей сумки и того содержимого на комоде вместе со мной. Я даже не успеваю отвернуться.

Вынимает из моих вещей драгоценности и деньги и уходит вглубь дома.

Я же как можно быстрее собираю свои вещи и выбегаю из дома, забыв вызвать такси.

Плакать нет сил, да и слезами тут не поможешь. Как выкручиваться из сложившейся ситуации даже ума не приложу. Еще и посоветоваться не с кем. Свету беспокоить нельзя. А ведь чуть что мы друг другу все рассказываем. А тут даже не знаю куда податься.

До дома добираюсь автобусом. Разговариваю минут тридцать с сестрой. Несколько раз порывалась рассказать ей все, она даже поняла, что у меня что-то случилось.

- Вета, что у тебя там происходит?

- Все хорошо, Свет. Правда. Ты давай поправляйся скорее, нам тут без тебя скучно.

- Темнишь что-то ты.

- Нет, Свет, правда. Хватит там валяться. Поэтому уговаривай своего карапуза еще хотя бы месяцок посидеть внутри спокойненько и мы тебя ждем дома.

- Да я с радостью, потому что уже отлежала себе всю спину.

- Мам? - рядом подсаживается сын. - Ты такая грустная.

- Нет, тебе показалось, я просто немного устала, - обнимаю своего мальчика, целуя в макушку, вдыхая любимый запах.

Спасть расходимся, смеясь и щекоча друг друга. Я на какое-то время даже забываюсь. А лежа в своей постели снова окунаюсь в разговор с Бестужевой. Теперь меня мучает вопрос что она задумала? В какую игру она собралась играть? Чувствую, что мне так просто из этого не выйти. Только вот чем мне это грозит?

Демид

Снежана. Какого черта она творит? Это же игра на показ. Я же вижу. Но ничего не могу поделать. Вета же старается скорее сбежать. И я сбегаю от назойливого внимания жены.