Пьер Бувье оставил официанту щедрые чаевые, и тот рассыпался в благодарности. Владелец кафе проводил их до дверей с глубоким поклоном.

Когда они вышли на улицу, Пьер бережно взял девушку под руку и повел сквозь густую толпу, которая неторопливо двигалась по тротуару вдоль ярко освещенных витрин.

От его прикосновения Заза ощутила странную дрожь, потому что еще ни один молодой мужчина прежде не касался ее. «Разумеется, я бы испытала подобное чувство, находясь рядом с любым человеком», — убеждала она себя, хотя прекрасно знала, что это не правда.

До их отеля было совсем недалеко, и Заза пожалела, что прогулка была столь недолгой. В вестибюле портье обратился к Заза:

— Хорошо, что вы вернулись, мадемуазель. Доктор только что появился и как раз сейчас находится наверху у месье.

— Благодарю вас, я немедленно поднимусь наверх, — поспешила сказать Заза.

С сожалением она рассталась со своим спутником.

— Благодарю вас от всей души, — произнесла она как можно мягче. — Вы были так добры и так щедро угостили меня.

— Мне незачем говорить вам о том, какое удовольствие получил я, находясь в вашем обществе, — сказал он.

Этим заявлением молодой человек опять поверг ее в смущение, и, чтобы он не видел краску, выступившую на ее лице, Заза резко отвернулась и чуть ли не вприпрыжку взбежала по лестнице. Она так торопилась, что, добравшись до третьего этажа, едва перевела дыхание.

Постучавшись в номер к профессору и услышав его голос, она вошла в комнату.

Доктор — средних лет мужчина с густой черной бородой — стоял возле постели месье Дюмона. Он оглянулся на вошедшую девушку и, как ей показалось, посмотрел на нее с некоторым удивлением.

— Это моя племянница, — представил ее профессор, а затем обратился к Заза:

— Пожалуйста, познакомься, моя дорогая, с месье Саше, который проявил ко мне столько внимания и так ободрил меня.

— Ваш дядя, к счастью, избежал перелома, — сказал доктор. — Но очень сильно растянул связки и не должен даже пытаться вставать в ближайшие несколько дней.

— Как это печально! — воскликнула Заза. — Ведь ему так хотелось побродить по Парижу.

— Но даже лежать в постели в этом городе для меня наслаждение, — бодро заявил профессор. — Сам воздух Парижа вливает в меня силы и делает более молодым. Пусть нога моя болит, зато сердце поет, а разум вскипает идеями.

— Желаю вам скорейшего выздоровления, — улыбнулся доктор. — А теперь, после того как имел счастье увидеть вашу племянницу, я преисполнился уверенности, что оставляю вас в надежных руках.

— Поверьте, что я приложу все старания, чтобы мой дядюшка исполнял все ваши предписания.

Доктор с трудом оторвался от хорошенького личика родственницы своего пациента.

Обернувшись снова к профессору, чтобы пожать ему руку на прощание, он вдруг заметил на столике возле изголовья маленький пузырек с каплями, который кто-то — Заза решила, что это был Пьер Бувье, — извлек из кармана месье Дюмона при раздевании.

Профессор потянулся к пузырьку, чтобы убрать его, но доктор успел перехватить его руку.

— Что это такое?

— Это мои сердечные капли, — поспешно объяснил профессор.

— Вас беспокоит сердце?

— Только иногда. Ничего страшного, просто временами я ощущаю некую тяжесть в груди, мне становится трудно дышать, и я испытываю легкое головокружение.

Доктор внимательно прочитал этикетку на пузырьке, и лицо его выразило озабоченность.

— Вы относитесь слишком легкомысленно к тому, что, может на самом деле оказаться весьма серьезным. Если вас снова будет беспокоить нечто подобное, вызовите меня немедленно.

Он посмотрел на девушку.

— Пожалуйста, помните, мадемуазель, что человеческое сердце вещь коварная и таит всякие опасности, если им пренебрегать.

— Моего дядю очень взволновало происшествие в поезде, но когда я дала ему эти капли, он тотчас же оправился.

— Он должен всегда иметь их при себе, — предупредил доктор. — А в случае ухудшения не забудьте послать за мной. Я живу неподалеку.

— Вы очень любезны. Я обязательно так и сделаю. Доктор обменялся с профессором рукопожатиями.

— До свидания, месье. Я не в силах забыть ваши выступления, хотя это было уже давно, и я еще учился тогда в Сорбонне. Помню, что на ваших концертах я погружался как бы в иной мир — мир красоты и волшебства. После этого я по несколько дней ходил как бы сам не свой.

— Спасибо вам, спасибо, — горячо произнес профессор, — Всегда приятно узнать, что меня еще не совсем забыли.

— Среди людей моего возраста о вас, конечно, хорошо помнят, — откликнулся доктор. — Но, к сожалению, нынешняя молодежь не так увлечена классической музыкой, как мы когда-то.

— Да, это верно, — вздохнул профессор. Доктор обратился к Заза:

— А вы тоже пианистка?

— Всего лишь любительница, — ответила девушка. — Но я обожаю слушать игру моего дядюшки.

— Я уверен, что подобная очаровательная аудитория в вашем лице заменяет ему переполненные концертные залы, — галантно произнес француз. Разрешите откланяться. Всегда к вашим услугам, мадемуазель.

— Благодарю вас, месье.

Заза проводила доктора до площадки лестницы и вернулась к профессору.

— Я так расстроена тем, что вы на долгое время будете прикованы к постели, — сочувственно сказала она.

— Вот уж нет повода для особого расстройства. Слава богу, меня не положили в гипс и не сделали из меня мумию, — невесело пошутил профессор. — Ведь могло быть и хуже, не так ли? Я взял себе за правило радоваться, когда случаются маленькие неприятности, а большая беда обходит стороной.

— Если вы радуетесь, то я могу быть спокойна, — сказала Заза. — Но вспомните, что говорил вам доктор. Надо быть очень осторожным. Вы должны разрешить месье Бувье помочь вам спуститься в кафе на встречу со своими друзьями.

— Как только я с ними встречусь, я сразу же забуду обо всех своих огорчениях, — пообещал месье Дюмон. — Мне предстоит вечер великого воссоединения с ними. И наконец, вы, моя принцесса, встретитесь с умнейшими людьми, обладающими тонким художественным вкусом и душой, способной откликнуться на любое явление прекрасного.

Голос профессора, постепенно возвышаясь, заставил задребезжать стекла в окне гостиничного номера.

Но Заза его почти не слушала. Она все думала о том, как им повезло, что на их пути повстречался Пьер Бувье, Ведь только он сможет доставить профессора на долгожданную встречу в кафе.

«Что бы я делала без него?»— мысленно восклицала она.

Окинув взглядом кафе, Заза подумала, что это заведение совсем не соответствует тому, как она представляла раньше в своем воображении, основанном на восторженных описаниях профессора. Ей казалось, что оно будет увеличенной копией того симпатичного местечка, где они с Пьером Бувье совсем недавно провели восхитительные полчаса.