– Прости, никак не могу поверить своему счастью.

Она ласково улыбнулась:

– Постарайся.

Джейн наклонилась и выключила лампу.

Занавески были задернуты, но неплотно, и в щель между ними пробивался лунный свет. Я сбросил халат и постарался как можно скорее стянуть пижаму, даже чуть не споткнулся. Джейн не торопилась. Я лег в кровать и смотрел, как она аккуратно вешает одежду на спинку стула. Раздевшись, Джейн была уже не так похожа на призрачное видение, стало видно, что она вполне материальна. Белая кожа будто светилась в темноте.

Джейн скользнула под одеяло и оседлала меня. От такого неожиданного напора я охнул. Джейн быстро задвигалась, но, поняв, что я вот-вот достигну разрядки, остановилась.

– Еще рано, – сказала она. – Подожди, пожалуйста.

Когда все закончилось, слова нам были не нужны – ни ласковые заверения в любви и клятвы верности, ни искренние признания. Мы просто лежали, обнявшись на смятых простынях, и обменивались ленивыми ласками. Я вдыхал аромат духов Джейн и гладил ей волосы.

Едва слышный шум прибоя успокаивал, и вскоре я задремал.

Мне приснился маяк, луч которого озарял черные воды. Волны были тягучие и едва двигались, они казались маслянистыми. На небе ни звездочки. Луч метался из стороны в сторону и издавал резкое шипение, напоминающее звук работающей домны. Когда я проснулся, эта картина долго оставалась со мной, но наконец рассеялась. Почему-то это меня огорчило.

В комнате было все еще темно, только луна светила сквозь щель в занавесках. В ее лучах я разглядел, как тень Джейн скользнула мимо окна. Она явно старалась не шуметь, чтобы не разбудить меня, – я не слышал ни звука.

– Милая, – шепотом позвал я.

Но она не ответила. Джейн снова замерла напротив окна, заслоняя свет.

– Милая, – повторил я, на этот раз немного встревоженно. Неужели я чем-то обидел ее?

Тут рука Джейн легла мне на грудь, и я понял, что это не она. Возле моей кровати стоял кто-то другой.

Я напрягся. Первая мысль была проста и очевидна: кто-то из пациентов сбежал из палаты. И все же я точно помнил, что запер дверь на ключ. Значит, замок взломали. Но ни у кого из пациентов, кажется, не было криминального прошлого, и вообще трудно было представить, чтобы кто-то из них, мужчина или женщина, мог совершить подобное. Я успокоил себя тем, что всем пациентам дают сильнодействующие успокаивающие, а значит, вряд ли этот человек нападет на меня.

Но меня тревожило другое обстоятельство. Если не уладить ситуацию без шума, Джейн придется отвечать перед сестрой Дженкинс. На то, что пациент сохранит эту историю в тайне, рассчитывать не приходится. Да, дело может плохо кончиться.

Я высвободился из объятий Джейн и сел.

– Кто вы? – спросил я, стараясь говорить спокойным тоном, чтобы не напугать пациента.

Тот перестал загораживать свет, но я не понял, в какую сторону он отошел, влево или вправо.

– Не бойтесь, – продолжил я. – Я не сержусь. Пожалуйста, никуда не уходите. Сейчас я включу свет.

Я нащупал выключатель. Лампочка была очень слабая, и все равно от света я прищурился. Дождался, пока привыкнут глаза, и осмотрелся. В комнате никого не было.

Я вскочил с кровати, надел халат, обошел коридор и все комнаты, включая пустующие. К моему удивлению, беглого пациента нигде не оказалось, а дверь, ведущая на площадку, была заперта. Я сходил в туалет и вернулся в спальню. На кровати заворочалась Джейн.

– Что случилось? – спросила она. Волосы ее были в живописном беспорядке.

– Ничего, – ответил я. – Спи.

Я выключил лампу, а когда лег обратно, Джейн прижалась ко мне и положила голову мне на грудь. Рука ее оказалась у меня между ног. Я попытался найти научное объяснение произошедшему, и такое объяснение нашлось: сразу после пробуждения людям довольно часто что-то мерещится. Мозг еще не совсем проснулся и как бы продолжает спать. Это тщательно исследованный феномен, особенно часто подобное происходит, когда человек перед сном испытывал сильные эмоции…

– Да, – сказал я себе. – Скорее всего, так оно и было.

Тепло, близость Джейн, ее мягкость, аромат ее тела – все это успокоило меня. Ощущение неведомой опасности отступило. Я решил больше не думать об этом незначительном случае и уснул.

Проснувшись, я хотел обнять Джейн, но в кровати ее уже не было. Джейн ушла. Я открыл глаза и посмотрел на часы. Было половина седьмого, комнату окутывал серый свет раннего утра. Я не торопился вставать, просто лежал, вспоминая нашу ночь. Желание пробудилось снова, и я надеялся, что скоро Джейн опять постучится в мою дверь. Состояние ленивой неги продолжалось, пока я не вспомнил о ночном вторжении. Впрочем, как я уже рассудил, никакого вторжения не было. Я даже припомнил научный термин, которым называют подобный род галлюцинаций, – гипнопомпические, от греческих слов hypnos – «сон» и pompe – «отправлять прочь». И все же у меня оставались кое-какие сомнения.

Я сел и потянулся за сигаретами. Первая затяжка заставила меня закашляться. Я огляделся и заметил стопку книг. Ту самую, которая вчера упала, когда мы с Джейн целовались в коридоре. Теперь я обратил внимание на то, что стопка была довольно маленькая. Странно, ведь при падении раздался настоящий грохот. Даже пол задрожал. Я встал с кровати, подошел к стопке и внимательно рассмотрел книги. Хрупкие корешки двух самых старых томов покрывали трещины. Раньше я их не замечал. Потом я нарочно толкнул книги. Они рассыпались по ковру, но тихо, почти неслышно.

И тут я сообразил, что стопка могла упасть с таким грохотом только в одном случае – если кто-то поднял книги вверх и уронил с большой высоты. От этого и задрожал пол.

Я опустился на край кровати, задумчиво глядя на валяющиеся книги. Докурил сигарету и сразу потянулся за второй.

* * *

Мейтленд так и не дал никакого ответа по поводу Хильды Райт, и невольно я начал за нее беспокоиться. В конце концов решил еще раз наведаться в Розовый коттедж, чтобы удостовериться, все ли с женщиной в порядке, и выкинуть эту тему из головы. Я объяснил ситуацию сестре Дженкинс, она отнеслась ко мне с большим пониманием и даже посоветовала обратиться к мистеру Хартли, чтобы тот подвез меня. Тогда я обернусь меньше чем за час. Хартли согласился выполнить мою просьбу, и вскоре я уже стоял у кровати Хильды Райт и снова осматривал ее. К счастью, состояние женщины не ухудшилось, и я смог обнадежить миссис Бейнс. Тем не менее я понимал, что окончательно успокоюсь, только когда Хильду Райт примут в женское отделение и за ней будут круглосуточно присматривать медсестры.

На следующий день позвонил Мейтленд и сразу перешел к интересующему меня вопросу:

– Боюсь, вынужден сообщить плохие новости. Пациентка, которую вы осматривали в субботу, Хильда Райт, скончалась вчера вечером. По всей видимости, от перитонита.

Я был потрясен: