Все разговоры Анны о разводе подавлялись одним коротким, но емким словом: «Убью!!!» Она развелась, когда эта угроза перестала пугать – та жизнь, которую вела, была страшнее смерти. При этом Вениамин наотрез отказался уйти к матери, скучавшей в своей трехкомнатной квартире от нереализованных в полной мере возможностей вредной свекрови. С тех пор Вениамин трижды обзаводился гражданской женой, демонстративно притаскивал не совсем дурочек в их общую с Анной двухкомнатную квартиру, заставляя бывшую жену быть служанкой у новой. Все новые жены исчезали как-то незаметно и быстро. Самостоятельно разобравшись, что к чему. После размена квартиры и разъезда личная жизнь Вениамина Анне была неизвестна. Время от времени звонила свекровь и обвиняла ее в том, что она, аферистка, сломала ее умному и талантливому сыну жизнь.

Я поерзала на пустом пластиковом пакете, постеленном на траву, и все-таки решилась задать Анне вопрос, мучивший меня время от времени, хотя и в меньшей степени, чем вишневый джип.

– Ты не думай ничего плохого, я, например, не думаю. Просто интересно, как получилось, что ты, оставшись без старого мобильника, а следовательно, и без номеров телефонов клиентов, в том числе и наших, дозвонилась до меня?

На Анну я старалась не смотреть, было очень неудобно – может подумать, что я ее подозреваю в организации нашего преследования.

Наташка, откусив кусок огурца, забыла, что надо делать дальше. Так и сидела каменным истуканом, уставившись на Анюту. Мне совсем похужело. Мысленно пожелала подруге не подавиться и в то же время не выплюнуть откусанное, чтобы произнести гневные обвинения в адрес ветеринарши, не так давно позволившей себе усомниться в наших добрых намерениях.

Анна улыбнулась и заговорила как раз в тот момент, когда Наташка, аккуратно проглотила весь кусок целиком. На счастье, без отрицательных последствий.

– У меня привычка записывать все необходимые телефонные номера еще и в записную книжку. Кстати, она у меня с собой.

На этих словах Наташка закашлялась. Довольно поздновато, после благополучно проглоченного огурца. Я не стала расстраивать Анну тем, что ее талмуд подруга оставила прозябать дома.

– Несколько раз в мобильнике заканчивалась зарядка, он отключался, и мне приходилось прибегать к помощи сына. Звонила ему от кого-нибудь из клиентов, он мне и диктовал номера хозяев животных из моей телефонной книги. Вот и сегодня позвонила ему. Он мне продиктовал номера четырех оставшихся клиентов и еще ваши. Наташин мобильник был отключен, ваш не отвечал, – Анна смущенно развела руками.

– Дальше мы знаем, – торопливо сказала я, заметив, что лицо ветеринарши впервые порозовело. И это ей удивительно шло. – А сейчас твой вестник маньяка on line?

Она достала из кармана телефон, взглянула на монитор и покачала головой.

– Мой тоже молчит. Кажется, мы внесли серьезные коррективы в планы мистера Икс, хотя этот мистер вполне может быть миссис…

– Он маньячка иль маньяк, в планах, кажется, бардак, мы в загоне, он в погоне, нам не встретиться никак, – легкомысленно пропела Наташка, лихо запустив остатки огурца далеко в поле. Денька на секунду замерла, проследив за его полетом, и тут же рванула на поиски. Следом с радостным визгом понесся Женька. – Ну, что дальше? – посерьезнела подруга. – Насколько я поняла, от преследования мы оторвались. Если, конечно, нас преследовали. Номера этого вишневого «американца» мы ведь не заметили, хотя и следовало. Почти впритык стоял! В нем вообще могла быть целая банда маньяков – стекла-то тонированные, не разглядишь. Может, эти двое вылезли на разведку. Какой-то джип мотался туда-сюда, но я не уверена, что один и тот же. Надо быть не только осторожнее, но и внимательнее – это касается всех. Ир, особенно тебя!

Встав, я отвернулась, чтобы стряхнуть с себя крошки. Наташка захохотала. Было понятно, что надо мной, непонятно только почему. Снисходительно улыбнувшись, я, разминаясь, потянулась. И тут к Наташке присоединилась Анна. Правда, ее смех был не таким заливистым.

– Ира… – выдавила она из себя через силу, – ты на чем сидела?

Все еще недоумевая, я оглянулась на то место, с которого встала, и машинально отряхнула сзади брюки. Хорошо, что они подсохли.

– Ирка, блин! Лучше бы ты платье не стягивала… Тебе с твоими штанами только живым рекламным щитом стоять. Масса информации на заднице. И сине-коричневый фон разводами!

Новая истеричная вспышка смеха заставила подругу отказаться от намерения убрать с коленки длинноногую косиножку. Она постоянно промахивалась.

– Сейчас переоденусь, – коротко бросила я, решив отступать к машине задом. Собачий лай, донесшийся из зажатого в руке ветеринарши телефона, заставил меня повременить с отступлением. Наташка в один миг посерьезнела и, схватив косиножку за ногу, зачем-то пустила ее гулять по помидорам. Все мое внимание тут же переключилось на это ковыляющее насекомое. Пауков боюсь в любом виде, независимо от размеров. В данный момент он мне показался страшнее маньяка. Тем более что, взглянув на экран, Анна успокаивающе махнула рукой.

Звонил ее Летучий голландец. Разговор шел на английском, но Анюта иногда вставляла русские слова. Подслушивать было неудобно, пришлось сделать вид, что ничего не понимаю – как Наталья. Собственно, ничего такого личного, что могло быть нежелательным для посторонних ушей, разговор не содержал. Это подтвердила и по окончании разговора сама Анна. Прилет Питера в Москву планировался завтра в пятнадцать часов. Он, очевидно, просил Анну не беспокоиться и не приезжать в аэропорт. Его встретят русские компаньоны. К ней домой он доберется сам, тем более что ему сначала надо будет заехать на фирму, с которой он связан деловыми отношениями. Отъезд Анны из Москвы его серьезно расстроил. Договорились, что он выберет время навестить ее по месту отдыха.

– Откуда он узнал твой новый номер? – строго спросила Наталья, с помощью травинки заботливо переместив косиножку на широкий лист мать-и-мачехи. – Сиди, охламонка! В помидорах ноги переломаешь. Вот уж у кого ноги, в полном смысле, от ушей растут. У косиножек есть уши? – этот вопрос повис в воздухе. Анна отвечала на первый:

– Так я ему сразу сказала новый номер. Он же должен был сообщить мне о своем приезде. Даже не знаю, что теперь делать…

– А ничего. Только прятаться и получать от этого удовольствие.

Наташка деловито убирала остатки обеда в корзинку.

– Я думаю, что твой фоторобот уже висит на стендах с надписью «Их разыскивает милиция». У шастающего за нами по пятам маньяка подобного стенда нет, но и он тебя ищет. Летучий голландец тоже будет принимать активное участие в погоне за тобой. Кому больше повезет, тот и найдет в первую очередь. Сложнее всего удирать с Иришкой – у нее особые приметы на заднице.

– Я не собираюсь следить за дорогой задом! Если ты меня еще помнишь, мои глаза в другом месте.

– У меня хорошая память. И она мне подсказывает, что большую часть времени они у тебя не задействованы. А все потому, что существуют сами по себе – с отрывом от всего остального. Вот, возьми чистый пакет. Переоденься и сунь туда свой брючный батик, заодно пихни чехол с сиденья. Я попробую потом избавиться от всего этого абстракционизма. Ты даже и не притрагивайся.