— И поделом тебе! — подхватил Адриан. — Считай, что ты дешево отделался. Почему, черт побери, ты не предупредил меня, что она жива? По твоей вине она вломилась в мою столовую и разыграла любящую жену перед целым сборищем любителей ударов в спину — Хоклиффом, Торрингтоном и Гиддингом с женами!

Колин скривился, словно надкусил гнилое яблоко.

— Ты впустил эту свору в свою столовую?

— Что же ты сделал, увидев ее? — осторожно осведомился Уилл.

— А что я мог? Приветствовал ее с распростертыми объятиями и был вынужден взвалить на плечи непосильную ношу.

— Хочешь сказать, что отныне ты женатый человек? — воскликнул Колин.

— А разве у него есть выбор? — с вызовом парировал Уилл.

— Гостья пригрозила мне публичным разоблачением, — объяснил Адриан.

— Пусть грозит, сколько пожелает, — отмахнулся Колин. — Мы и не такое терпели.

Адриан смерил его саркастическим взглядом:

— Что может быть хуже лишения духовного сана, судебных обвинений против тебя и позорного клейма для меня? По-моему, ничто. Даже мне не все позволено.

Колин заскрипел зубами.

— Черт возьми, Рейв, она загнала тебя в угол!

— Вот именно. Но мы с ней договорились извлечь из злополучного происшествия всю возможную пользу.

Колин пропустил его слова мимо ушей. Качая головой, он тоскливо протянул:

— Вот уж не думал, что такое случится с тобой! Подумать только, Рейв женат! — Совсем загрустив, он поспешил развеяться с помощью остатков бренди. — Если уж ты попал в западню, на что же надеяться нам, простым смертным?

«Попал в западню»! Адриан оскорбился. Позволив друзьям погрустить еще пару минут, он наконец заявил:

— Но в любом положении есть свои преимущества.

— Какие? — уныло пробормотал Колин, не поднимая головы.

— Пожалуй, я немного поспешил прибегнуть к Способу Плимптона.

— Я же говорил, — вставил Уилл. — Я уверял, что ты об этом пожалеешь, но разве ты слушал?

Колин протянул ему бокал бренди:

— Возьми, утопи свои печали или себя самого — мне все равно, только замолчи! — И он кивком попросил Адриана продолжать.

— В целом, Плимптон избрал верный подход, однако здесь необходимо внести ряд поправок — что я и сделал. Я буду пользоваться всеми преимуществами супружеской жизни, пока это блаженство не осточертеет мне. И лишь потом — и только потом! — я прикажу герцогине уложить вещи и вернуться домой — к тихой, уединенной жизни, которую она так любит, а сам буду волен поступать так, как мне вздумается.

— А как же клятвы? — запротестовал Уилл.

— А клятвы навсегда обеспечат мне законную неприкосновенность. Развода не будет. Никогда! Ни при каких обстоятельствах.

Наморщив лоб, Колин соображал.

— Значит, ты будешь женат и вместе с тем сможешь жить по-холостяцки?

— Я назвал свое изобретение «способом Плимптона наоборот».

— Рейв, это же блестящее решение, черт бы тебя побрал! Нет, не просто блестящее, оно…

— Идеальное, — подсказал Адриан и внезапно сам уверовал в совершенство найденного замысла. Выход родился неожиданно, в попытке хоть немного возвыситься в глазах друзей, но теперь, все обдумав, Адриан возликовал. В выигрыше останутся все. Ли получит то, о чем мечтала — мужа для сестры и возможность вернуться домой, а сам Адриан — неприкосновенность женатого человека и полное отсутствие каких бы то ни было осложнений.

Оставалось только убедить Ли отказаться от развода, но Адриан знал один верный способ преодолеть это затруднение.

Отобрав у Уилла стакан, он залпом осушил его, наслаждаясь обжигающей горло жидкостью так, как он только что радовался хитроумному плану и предстоящему соблазнению собственной жены.

Адриан проснулся незадолго до полудня, как всегда, вялый и сонный после бурной ночи, и по привычке, прошлепал вниз босиком и в халате. Забрав по пути газету со столика в холле и мимоходом просматривая заголовки, он направился в столовую, где его ждали две неизменные чашки горького шоколада и тосты с маслом, щедро посыпанные сахаром с корицей.

Все шло, как обычно, пока на пороге столовой Адриан не застыл столбом, морщась и загораживая глаза ладонью.

— Что здесь происходит, черт возьми? — выпалил он. — Откуда столько света?

Торн стоял на обычном месте, возле стола. Ковыряя в зубах спичкой, он ждал, когда хозяин сядет, чтобы положить ему на колени салфетку и налить шоколаду. В ответ на вопрос Адриана слуга невнятно пробурчал что-то себе под нос.

— Прекрати ворчать, Торн! — Щурясь, Адриан огляделся. — Что это так ярко светит?

— Солнце, ваша светлость.

— Солнце? — Посмотрев на окна, Адриан только теперь заметил, что с них сняты тяжелые темно-синие шторы, которые висели здесь с тех пор, как он себя помнил. — Куда подевались шторы?

— Герцогиня приказала снять их.

— Зачем?

— Она сказала, что из-за них в комнате слишком темно.

— Для этого и нужны шторы. Где эта жен… моя жена… то есть герцогиня?

— Отправилась за покупками.

— Она сказала, когда вернется?

— Только к вечеру. Я объяснил, что поскольку вы обычно спите до…

— Ладно, ладно! — перебил Адриан. — Эта женщина явно не в своем уме. Как, по-твоему, я теперь должен завтракать? — Он с неприязнью взглянул на окна. — Скажи, солнце всегда светит так ярко в этот час?

— Да, ваша светлость, — за исключением дождливых дней.

— Придется помолиться, чтобы завтра пошел дождь. А сегодня я позавтракаю в библиотеке.

По пути в библиотеку герцога ждали новые сюрпризы. В коридоре второго этажа он наткнулся на незнакомца, срывающего стенные панели. Треск дерева и стук лома заставили Адриана поморщиться.

— Что, черт возьми, он делает? — спросил Адриан у Торна, шествующего следом за ним с подносом.

— Снимает стенные панели, — отозвался слуга.

— Сам вижу, дьявол тебя побери! Я хочу знать зачем.

— Герцогиня приказала снять панели — они скрывают лепнину и стены, расписанные лютиками.

— Лютиками?

— Да, ваша светлость, лютиками. По мнению герцогини, это оживит дом, — добавил Торн. — А панели выглядели слишком мрачно.

— Но мне нравятся темные панели, — возразил Адриан, хотя на самом деле он никогда не замечал не только цвета панелей, но даже их самих. — Лютики я терпеть не могу! Так и передайте герцогине.

— Слушаюсь, ваша светлость.

— Так пусть этот человек сделает все как было — водворит на место все эти мрачные, темные панели.