(Из устных воспоминаний Н. М. Стырикович, опубликованных в кн.: [Горобец, 2009б])

* * *

В 1970-е гг. Стырикович решил уйти из МЭИ, так как он вел работу параллельно в Президиуме АН СССР, в ИВТАН и состоял в ряде экспертных советов. В кабинете ректора МЭИ состоялся примерно такой разговор:

Ректор: Очень жаль, что вы уходите. Вы, конечно, подобрали себе преемника?

МА: Разумеется. Единственный человек, которого я мыслю на этом месте, это Захар Лазаревич Миропольский, прекрасный ученый, мой ученик и заместитель на кафедре в течение многих лет.

Ректор: М.А., Вы же прекрасно понимаете, что это абсолютно невозможно.

МА: Я бы хотел знать, почему?

Ректор: М.А., но Вы же прекрасно все понимаете: там пятый пункт.

МА: Мне о таком пункте и его влиянии на занятие должности официально ничего не известно. Кстати, по паспорту он русский.

Ректор: По паспорту, конечно, но мы-то с Вами прекрасно знаем…

МА сухо ответил:

— Я ничего не знаю. Но если Вы хотите высчитывать процент еврейской крови, рекомендую вам обратиться к трудам доктора Геббельса. Там очень подробно и «научно» изложено, как это следует делать.

Затем МА вышел из кабинета, не прощаясь. Дома он взял свой бланк академика и написал заявление об уходе с изложением мотивов, не забыв упомянуть доктора Геббельса. Вложил его в незапечатанный конверт и попросил шофера отвезти заявление в МЭИ и сдать под расписку в приемную ректора. Он знал, что с его заявлением негласно ознакомится ряд лиц еще до того, как оно попадет на стол ректора, и что ректор тоже это поймет и окажется в ловушке. Ведь ректор «засветился». А что, если завтра ветер подуст в другую сторону? Предъявить претензий к Стыриковичу в разглашении конфиденциальной беседы ректор тоже не может, разглашения не было. А незаклеенный конверт? Ну, так приличные люди не читают чужих писем.

Вечером ректор позвонил МА домой, попросил к телефону его жену, профессора О. И. Мартынову, долго уговаривал ее воздействовать на МА. Но она ответила, что М А не изменит уже принятое решение.

(Со слов Н. М. Стырикович, опубл. в кн.: [Горобец, 20096. С. 233])

Владимир Александрович Котельников

В 1963 г. на физфаке МГУ, в курсе статистической радиофизики мы изучали знаменитую теорему Котельникова. Она была сформулирована и доказана в 1932 г. в нашей стране. Но 15 лет спустя ее переоткрыл Клод Шэннон, основоположник теории информации.

В 1932 г., будучи аспирантом Казанского университета, В. А. Котельников подготовил большой доклад к I Съезду связистов. Но Съезд не состоялся, а доклад В. Котельникова «О пропускной способности эфира и проволоки в электросвязи» был заслушан на Ученом совете электроэнергетического факультета МЭИ. О нем говорили: «Вроде все верно, но похоже на научную фантастику». Доклад был принят к печати в ноябре 1932 г. (дата приоритета) и опубликован в 1933 г. в сборнике Материалов к указанному Съезду.

Много лет спустя в 1999 г. в официальном представлении В. А. Котельникова на международную премию и медаль Эдуарда Райна (Германия) было дано такое пояснение о практической сути теоремы: «Голос, музыка, изображение, телевидение — всё это при передаче и хранении информации подвергается процессу оцифровки во все больших масштабах. Классическим примером замены аналогового способа хранения информации цифровым способом может служить переход от грампластинки к компакт-диску. Надежность и устойчивость к помехам невелика у пластинки с се механическими, граверными канавками, представляющими собой аналог исходного сигнала (звука). Но эти качества на много порядков больше у числовых последовательностей, хранящих и передающих звуковой сигнал. Такую последовательность получают, делая отсчеты амплитуды сигнала и записывая их в двоичной системе счисления как биты информации в микроэлектронных ячейках памяти диска, храня и считывая по мере надобности».

Встаёт ключевой вопрос: сколько надо делать отсчетов, чтобы передать качественную информацию? Ответ дает теорема Котельникова. Её смысл такой: исходный сигнал может быть восстановлен без ошибок, если число отсчетов в секунду, по крайней мере, вдвое превышает наибольшую частоту, присутствующую в записываемом сигнале. В человеческом голосе при оперном пении присутствуют частоты приблизительно до 20 тыс. герц. Поэтому, чтобы его записать на диск без искажений, достаточно делать не менее 40 тыс. цифровых отсчетов в секунду.

В 1936 г. В. А. Котельников направил статью с теоремой и ее доказательством в ведущий российский журнал «Электричество». Но получил отказ вследствие «перегруженности портфеля и узкого интереса данной статьи». Ниже приведена копия этого исторического документа (она была напечатана в 2006 г. в журнале «УФН»). Таким образом, приоритет отечественной науки не был закреплен на международном уровне путем публикации в центральных журналах. А русскоязычную статью в малотиражных Материалах конференции в Казани, конечно, зарубежные ученые не знали. В 1948 г. Шеннон опубликовал свою теорему отсчетов, аналогичную теореме Котельникова, написав о том, что не встречал ранее публикаций подобных результатов. Так еще раз было доказано, что «нет пророка в своём отечестве».

Копия

Редакция журнала «Электричество» Орган Главэнергопрома и Главэнерго НКТП и Энергетического института Академии Наук СССР

Издание ОНТИ

Москва, Калужская, д. 67, Энергетический Институт Академии Наук СССР им. Г. М. Кржижановского

Адрес для корреспонденции: Москва, Главный почтамт, почтовый ящик № 648

Тел. редакции: В 5-32-79 Тел. отв. редактора: В 5-32-78

11. X.1936.

Тов. Котельникову В. А.

Москва, ул. Горького, 17.

Научно-Исследоват. Ин-т Электросвязи

Уваж, тов!

Редакция журнала «Электричество» возвращает Вам статью «О пропускной способности эфира и проволоки в электросвязи», так как из-за перегруженности портфеля и узкого интереса данной статьи, учитывая профиль нашего журнала, использовать ее не сможем.

Приложение: Статья на 24 стр. и 4 рис.

Отв. редактор журнала «Электричество»

/Я. А. Климовицкий!

Зав. редакцией

/М. Г. Башкова/

Голубцова Валерия Алексеевна

В. А. Голубцова — легендарный ректор Московского энергетического института в военные и послевоенные годы. При ней в институте было создано несколько новых факультетов, а также ОКБ. О Голубцовой в превосходных степенях отзывались крупнейшие ученые, академики, ее выдвиженцы: В. А. Кириллин, В. А. Котельников, Б. Е. Черток, А. Е. Шейндлин, А. Ф. Богомолов, десятки профессоров МЭИ. Некоторых из них она надежно прикрыла от серьезных неприятностей. Так Б. Е. Чертока она спасла от отчисления из МЭИ, а В. А. Котельникова отстояла, когда его хотел забрать в свое ведомство, шарашку МГБ в пос. Марфино, министр госбезопасности В. С. Абакумов, чтобы заставить руководить разработкой секретной телефонии (об этой шарашке повествует А. И. Солженицын в романс «В круге первом»).