мог бы промахнуться — все-таки у нас серьезная разница в росте, но все вышло достаточно гладко.

Подхватив агонизирующее тело, я уложил его в нишу, снял с трупа автомат, два запасных магазина рассовал по карманам, а наступательную гранату взял в левую руку. Изделие японцев легло в ладонь, как влитое, впрочем, косоглазые всегда умели в эргономику.

Ступая дальше спокойно и расслабленно, я добрался до другого коридора и, не выглядывая, бросил гранату. Наемник успел крикнуть, предупреждая соратника, а потом раздался негромкий хлопок и последующие за ним стоны с английской руганью вперемешку.

— Что ты сказал про мою мать? — спросил я, выходя из-за угла.

Три пули ударили в голову, разворотив жертве череп, и я продолжил шагать дальше. На сетчатку левого глаза транслировалась трехмерная карта завода, фигурки наемников подсвечивались красными точками. Но меня волновала только одна — зеленая в подвале.

Я направил ствол автомата левее и нажал на спуск за несколько мгновений до того, как засевший за ящиком наемник высунется из укрытия. Наверное, он просто не знал, с кем имеет дело, иначе зачем было так громко дышать?

Первая же пуля разворотила врагу глазницу, прошила череп и остановилась только каской. Вторая и третья окончательно превратили голову в фарш, и я пошел дальше, не трогая тела.

— Противник стягивает силы к лестнице в подвал, — доложил «Оракул» голосом Кристины.

— Понял, — отозвался я и тут же вскинул автомат к плечу.

Но наемник не спешил показываться, наоборот, медленно отползал в глубину перпендикулярного коридора. Наверное, надеялся успеть скрыться раньше, чем сюда прибудут царские бойцы. Он же не мог знать, что я здесь сейчас совершенно один.

Впрочем, и меня одного хватит, чтобы закончить все дело.

Сняв с пояса зажигательный снаряд, я метнул его под углом в стену. Граната перелетела через залегшего на полу наемника, и прозвучал взрыв. Пламя осветило коридор, заиграло на осколках в оконных рамах. Главное же — отрезало жертве возможность сбежать.

Присев на колено, я высунулся из-за угла и прикончил его. К сожалению, ничем полезным они поделиться не могут — «Мертвая голова» всего лишь низкоуровневые исполнители, заказчики не делятся с ними своими планами. Иначе я бы оставил кого-нибудь для более вдумчивого разговора. Впрочем, мне и не нужны никакие доказательства, я здесь в своем праве.

Сменив магазин, я прошел к трупу и поднял еще один запасной. Вооружены ребята стандартно, так что никаких проблем совместимости не возникало. Это не уличная шпана, которая воюет всем, до чего может дотянуться, здесь закупки промышленного масштаба.

Все-таки «Мертвая голова» не маленькая банда, а практически правительственная ЧВК. Из тех, кто работает на крупных европейских политиков, но официально трудится за большие деньги. Впрочем, их услуги действительно продаются, вот только мало у кого хватит средств, чтобы нанять таких солдат.

У Александра Витальевича, на его беду, хватило. Эта мысль повлекла за собой иную: теперь «Мертвая голова» служит напрямую кайзеру Германского рейха. А тот в свою очередь связан с корпорацией «Армтек». Так что у наемников, возможно, могут иметься какие-то особые козыри.

— «Оракул», видишь аугментации? — спросил я, уже шагая дальше по коридору в направлении лестницы.

— Нет, — ответил искусственный интеллект через секунду анализа.

Дроны продолжали крутиться вокруг здания, собирая информацию. Не зря я их в спину вмонтировал, а не на доспехе оставил. С того момента, как мы со Святославом Святославовичем использовали их на машинах «Роя», эти машинки прошли больше двадцати итераций улучшений. И теперь обладали не только камерами и микрофонами, но и целой плеядой всевозможных датчиков.

— Значит, здесь только мясо, — прокомментировал я ответ. — Продолжай следить.

Наемников оставалось всего семеро, и бойцы распределились на лестничном пролете, заняв удобную позицию. Гранатами мне их не достать, а если сунусь лично, нашпигуют свинцом.

Это единственное объяснение, почему не стали прикрываться заложником, а приготовились дать отпор. Они просто не поняли, с кем имеют дело.

Выйдя на лестницу, я спокойно прошел на пролет ниже. Сейчас стоит только шагнуть в сторону, и в меня полетят пули. Наемники напряжены и прекрасно знают, что плен им не светит.

Вздохнув поглубже, я унял бушующий в груди адреналин. Мое реальное тело находится в Красноярске, однако химические процессы в нем влияют на мое сознание здесь. Сейчас мне понадобится вся концентрация.

Не так-то просто дотянуть до своего клона на другом конце страны. Но Игорь Михайлович смог устроить огненный дождь за триста километров. А мне требуется куда более слабое воздействие, чтобы повесить простейший щит.

Воздух вокруг пошел слабой рябью, видимой только мне. Долго я этот щит не удержу, не больше пары минут. Следовало торопиться, и я перемахнул через перила.

Огонь мы открыли одновременно, но я был один, а их семеро. Все шансы, казалось бы, на стороне врага…

Но их пули застывали в воздухе, не долетая до меня какие-то сантиметры. А потом бессильно падали на бетонные ступеньки.

Одиночные ответные выстрелы с моей стороны быстро уравняли шансы. Последний наемник рухнул на пол — моя пуля разнесла ему колено. Он отполз, рассыпая проклятья, выхватил из кобуры на бедре массивный пистолет и разрядил по мне весь магазин, но пули все так же зависали в воздухе и со звоном падали на каменный пол.

— Кто ты такой?! — закричал он, когда я, совершенно невредимый, приблизился на расстояние метра.

— Я — Романов.

Ствол моего автомата дернулся в последний раз, ставя точку в нашем противостоянии.

Гильза прокатилась по бетонному полу, и я двинулся дальше — туда, где находился Александр Витальевич Можайский.

Когда подъехали машины Царской Службы Безопасности, я сидел у раскрытых ворот завода, привалившись спиной к холодному бетону. Рядом со мной покоилась голова последнего представителя клана Можайских.

А как только опричники окружили меня, глядя на мой боевой трофей, я открыто улыбнулся капитану ЦСБ, который возглавлял приехавший отряд:

— Говорят, за головы Можайских награда положена? — спросил я, поднимаясь на ноги и отряхивая руки. — Можно мне кофе?

Глава 8

Киев, особняк Можайских.

Молодая женщина с явной примесью восточных кровей, одетая в униформу Царской Службы Безопасности с нашивками капитана, наступила ногой на крошево стекла, и оно захрустело под подошвой форменных туфель.

Поведя черными глазами по сторонам, отмечая расположение лежащих на земле трупов, капитан решительно направилась к главным дверям особняка. На крыльце развалился, раскинув руки, Иван Геннадьевич Можайский.

Сделав фотографию, капитан проверила качество снимка, и только после этого продолжила путь. В самом здании уже работали криминалисты, составляющие картину прошедшей здесь кровавой расправы.

— Капитан? — обратился к женщине один