уйти я после этого не смогу.

Хочу я того или нет, пора плести свой щит. Лучше рискнуть раскрыться и получить охоту всей Империи на меня, чем умереть здесь и сейчас.

Да и придумал я уже, как можно схитрить.

Вспышку моего атакующего плетения вряд ли кто-то увидит в подробностях. Я у них почти за спиной, а вспышка в темноте — это просто вспышка, не различат они в ней цвета.

А вот переливы щита заметят с гарантией, потому что уже начнут оборачиваться и стрелять. Значит, мой полноцветный щит нужно «натягивать» прямо на тело.

Здешние маги на такие финты не способны, у них третий ранг — это один плоский щит, который держит пулю. Трехмерных плетений они попросту не знают. А в моем мире небольшой полусферический щит, прикрывающий тело от головы до таза, — это основа основ даже для мага первого ранга. Если присесть с готовностью уйти перекатом за дерево, этот щит скроет меня полностью.

Местные защитные артефакты срабатывают примерно в полуметре от тела, и первыми полыхнут они. За ними вполне можно спрятать работу моего полноцветного щита, попадания-то будут практически одновременными. Мне просто надо успеть уйти за дерево.

Не буду врать, коленки дрожали. На такой риск, когда любое мгновение промедления может обернуться моей смертью, я прежде никогда не шел сознательно.

Но и другого выхода я не видел.

Мне нужно убрать еще хотя бы одного мага, чтобы мой отряд получил шанс выиграть этот бой.

Я хотел было пустить одну единственную иглу точно в мага, но потом решил не мелочиться. Я же не знаю, пробьет ли моя атака его щит. Может, завязнет, а может, пробьет навылет. И глупо тогда не использовать возможность уничтожить как можно больше врагов.

Я мысленно представил перед собой оба плетение: и серп, и щит.

И только потом влил силу сначала в серп, широким жестом отправил его в мага и тут же активировал щит.

Вот же я мазила!

Мой серп пробил чужой магический щит, но я тупо промазал. Вместо того, чтобы рассечь мага пополам, мой серп прочертил кровавую борозду у него на спине, и ушел дальше, как нож сквозь масло проходя через группу неодаренных стрелков.

Бойцы, не попавшие под мою атаку, мгновенно развернулись ко мне и накрыли свинцовым дождем. Я уже был практически за деревом, но реакция у них отменная, успели. Полыхнули не только артефактные щиты, но и мой полноцветный.

Раненый маг, правда, слегка запоздал. Разлетевшееся щепками дерево, за которым я скрылся, меня спасло. Но это ненадолго.

Я вновь ломился бешеным кабаном сквозь лес, а он уже запускал новую атаку.

За моей спиной практически вплотную полыхнул щит, и я дернулся в сторону от неожиданности. Щит четвертого ранга погасить атаку пятого не мог, он лишь слегка ее отклонил. На этот раз — в противоположную от меня сторону.

Уже легче!

Маленькие сильные руки дернули меня вниз, и я в обнимку с неожиданным союзником скатился в какой-то овраг.

— Тихо, — шикнула на меня Асан.

Она сжала в руке массивный артефакт, подала в него импульс силы, и нас накрыло размытой пеленой. Это рассеяние остаточной магии или что-то подобное, догадался я, слыша растерянность в голосах преследователей.

И только тут я сообразил, что еще могу использовать. В моем мире невидимость — это растяжимое плетение. Его можно на любом ранге использовать, разница будет исключительно в эффективности. На третьем невидимость скроет только неподвижную фигуру в темноте, а на девятом под ней хоть бегать и орать в двух шагах от противника можно.

На кой черт я геройствовал, если можно было с самого начала прикрыться невидимостью? Это ж единственное плетение, которое не полыхает разноцветьем, когда подаешь в него силу.

Когда преследователи побежали дальше, Асан отключила свой артефакт.

— Я добью подранка, — сказала она. — А ты попробуй снять еще одного.

Я молча кивнул, и китаянка растворилась в темноте.

Дубль три.

Я встал, сделал глубокий вдох и вдруг осознал, что ноги у меня дрожат вовсе не от страха. Это неоконченный период восстановления, похоже, дает о себе знать. Я просто набегался и устал, даже адреналин уже не спасает.

В который раз за этот бесконечный день я пустил по телу чистую силу.

Резкое облегчение и такая же острая боль — дикое сочетание, но оно сработало, и это все, что меня волновало в тот момент.

Последний рывок. Осталось сделать последний рывок.

А потом можно будет упасть на кучу лапника, — или что у них тут его заменяет, — и наконец, отключиться.

Откуда-то справа, где особенно ярко и часто полыхали плетения, донесся победный вопль и все затихло.

Глянув магическим зрением туда, я догадался, что пока мы с Асан отвлекали двух магов противника гонками по лесу, там трое наших магов-гвардейцев зажали последнего вражеского мага и прикончили его совместными усилиями.

Если Асан действительно добила подранка, с оставшимся магом справятся и без меня. Словно в ответ на мои мысли, двинувшийся в мою сторону яркий силуэт мага погас на глазах. Во дает старуха!

Оглядевшись в поисках единственного оставшегося в живых вражеского мага, я нашел его практически у себя за спиной. Не близко, правда. Однако его целью однозначно был я.

Что ж, на этот раз попробуем сделать все по-человечески.

Я накинул на себя невидимость и затаился в том самом овраге, откуда еще не успел выбраться. Маг застыл на мгновение, но все же продолжил идти вперед.

Уже зная, что мои серпы пробивают местные щиты пятого ранга, я мысленно воспроизвел плетение и, пока было время, чуть-чуть его поправил. Это тоже, как я понимаю, чисто моя фишка. В этом мире все схемы плетений жесткие, и видоизменять их под требуемые условия никто не умеет.

Когда маг подобрался ко мне на десяток метров, я влил силу в плетение и, не высовываясь, так же мысленно запустил его прямо в чужой сияющий источник.

Автоматные очереди прошлись по земле над моей головой, но я и не думал высовываться. Зачем? Попал я или нет, это уже свершилось. Пока эти красавцы будут осторожно приближаться, опасаясь следующего удара, сюда уже прибегут мои гвардейцы. К тому же, невидимость скоро рассеется, и обновлять ее я не хотел, и так мало энергии осталось.

И да, не прошло и пяти секунд, как наверху завязалась перестрелка.

А еще через пару секунд в овраг скользнула Асан и уважительно склонила голову. Надо понимать, я попал своим ударом вслепую.

Однако, кроме уважения, в ее глазах не менее ярко светилось любопытство.