Эти слова всколыхнули воспоминания. Гвен ощутила болезненную тоску по родителям и старому, ветхому поместью, где они жили. После того как мать превратила старый амбар в сыроварню, все вокруг напиталось своеобразными запахами. Гвен встряхнула головой. Она сейчас была здесь, в стране корицы и жасмина, какой смысл оглядываться на прошлое.

– Ну что, начнем готовиться? – предложила Фрэн.

После того как они обе приняли ванну, Гвен повязала голову лентой, расшитой жемчугом, а Фрэн помогла ей убрать волосы так, чтобы ее темные кудри свободно свисали сзади вдоль тонкой шеи. Короткие каштановые волосы самой Фрэн, убранные под красную повязку с пером, блестели и красиво подчеркивали абрис головы.

Фрэн окинула сестру оценивающим взглядом.

– Ну как? – спросила та.

– Операция по соблазнению начинается! – с усмешкой ответила ей кузина.

К одиннадцати часам бал был в полном разгаре. Оркестр сделал перерыв, и Гвен принялась рассматривать людей вокруг. Большинство женщин были одеты в старомодные платья пастельных тонов длиной чуть выше лодыжек, даже девушки не отличались в этом от матерей.

Лоуренс, очень красивый в белом смокинге, не мог глаз оторвать от жены, и они с наслаждением кружились в вальсе, но потом им завладела сестра. Когда Гвен отошла, Лоуренс криво улыбнулся ей. Нигде не находя Фрэн, она совсем потерялась. Прислонилась к колонне недалеко от входа и стояла, прислушиваясь к обрывкам разговоров и кивая смутно знакомым лицам, но вдруг рядом прозвучал мужской голос:

– Миссис Хупер, как приятно видеть вас.

Гвен обернулась и увидела его – облаченный в темный вечерний костюм с каким-то невообразимым жилетом, украшенным вышивкой в красно-золотистых тонах, он выглядел великолепно. Его взгляд задержался на ее лице чуть дольше, чем допускала обычная вежливость. Гвен вспомнила эти блестящие глаза цвета карамели, и теперь, как тогда, стоило ему улыбнуться, они сразу потеплели, отчего изменилось выражение всего лица. Гвен встрепенулась и стала подыскивать слова, подходящие для описания этого человека. Экзотический, так она подумала при первой их встрече, но не только. Может быть, лишающий покоя? Гвен попыталась улыбнуться, но не преуспела в этом, потом, вспомнив о правилах приличия, протянула руку, и он едва заметно коснулся губами шелковой перчатки, которая тянулась до самой подмышки.

– Мистер Равасингхе! Как у вас дела?

– Вы сегодня выглядите прелестно. Не танцуете?

– Благодарю вас, нет, в данный момент не танцую. – На этот раз, польщенная комплиментом, Гвен засияла улыбкой, но тут же смутилась. – Лоуренс где-то здесь со своей сестрой.

– Ах да. Верити Хупер, – кивнул мистер Равасингхе.

– Вы знакомы с ней?

Он склонил голову:

– Наши пути пересекались.

– Я только недавно встретилась с ней. Кажется, она очень любит Лоуренса.

– Да, я это помню. – Он помолчал и улыбнулся Гвен. – Не хотите ли потанцевать, миссис Хупер, когда оркестр вернется?

– Прошу вас, зовите меня Гвен. Но я не уверена, стоит ли мне. – Она огляделась и увидела входившую в зал Фрэн – та несла что-то, зажав под мышкой. Как обычно, она выглядела эффектно и в полном соответствии с обстановкой: на ней было приталенное красное платье с расклешенной юбкой и красные туфли на пуговках. – О, послушайте! Я должна познакомить вас со своей кузиной и лучшей подругой Фрэнсис Майнт.

Как только та подошла, Гвен почувствовала, что между ней и Сави сразу возникла симпатия. Они долго смотрели друг на друга, и он, казалось, никак не мог заговорить. Фрэн сияла здоровой красотой и была просто очаровательна. Никогда еще она не выглядела лучше, подумала Гвен, хотя главным, что ее выделяло, было жизнелюбие. Уверенность в себе влекла к ней людей, будто они хотели напитаться энергией от близости с ней, чтобы часть ее сияния отразилась в них. Либо восторг, либо неодобрение – иначе к Фрэн не относились.

Гвен ощутила мимолетный укол ревности. Хотя при обеих встречах с ней Сави Равасингхе явно выглядел восхищенным, но никогда он не смотрел на нее так. Да и сказать по правде, стоило ему обратить на нее внимание, как она сразу робела и ощущала, что заливается краской. Теперь же просто чувствовала себя глупо. Сави заботился о ней, как старший брат о сестре, взял под свое крыло, и даже его предложение потанцевать, сделанное только что, Гвен расценила как проявление доброты, не более.

– Смотрите, что я принесла, – сказала Фрэн и показала им две пластинки, записанные каким-то новым способом с применением электричества и микрофонов. – Я попрошу вон того парня прокрутить их. – Она указала на мужчину в костюме, который отвечал за граммофон. – Вы танцуете чарльстон, мистер Равасингхе? – Он покачал головой и изобразил на лице смятение; Фрэн с улыбкой взяла его за руку. – Ну ничего, я научу вас обоих.

Глянув поверх плеча сестры, Гвен заметила Лоуренса, которому преградила путь американская вдовушка Кристина. Это была одна из тех дам, вокруг которых роятся мужчины. Скроенное по косой, изящное черное платье, облегавшее ее фигуру в нужных местах, обеспечивало это. Гвен посмотрела на взбившиеся волной надо лбом Лоуренса волосы, и ей захотелось подойти к мужу и забрать его. Она подняла руку, подавая ему знак, но он вовсе не замечал ее, свою жену, и не переставал улыбаться чужой женщине! Гвен подавила жгучие уколы ревности, глядя, как американка подняла руку и погладила Лоуренса по щеке. Когда тот наконец отвел от нее взгляд и увидел, что Гвен смотрит на него, он кивнул Кристине и подошел к жене:

– Гвендолин, вот ты где.

– О чем ты говорил с той женщиной? – Она понимала, что ее голос звучит обиженно.

Лоуренс слегка скривился:

– О кое-каких делах.

Гвен прищурилась и втянула ноздрями воздух:

– Лоуренс, я видела, как она прикасалась к твоему лицу. – (Он засмеялся.) – Это не смешно…

Лоуренс обхватил ее рукой за талию, притянул к себе и усмехнулся:

– Я готов смотреть только на тебя. Но она вроде как владеет банком. – Можно подумать, это все объясняло! Потом лицо его помрачнело, и он стал серьезным. – Важнее то, что я видел, как ты разговаривала с Сави Равасингхе. Пожалуйста, развлекайся, танцуй чарльстон с Фрэн, делай что хочешь, но я бы предпочел, чтобы ты не общалась с этим человеком.

Гвен убрала с талии его руку:

– Тебе он не нравится?

– Не имеет значения, нравится он мне или нет.

– Тогда в чем причина? Неужели дело в том, что он сингал?

– Надеюсь, ты не считаешь меня настолько ничтожным?

– Вообще-то, нет. Но, по-моему, мистер Равасингхе – очаровательный человек.

Лоуренс с сомнением посмотрел на нее:

– Очаровательный? Тебе так кажется?

– Да. – Она немного помолчала. – Твои знакомые сингалы когда-нибудь приходят к тебе в гости?