было. Он говорил, что когда-нибудь его труд будет востребован. И мне кажется, это случится раньше, чем думал Спиндл! С тех пор как я был в твоем возрасте, кротовий мир стал шагать гораздо быстрее. Но как бы то ни было, я вместе с Фиверфью расскажу тебе о самых важных вещах, а подробности могут подождать, пока ты сам научишься читать и писать...

Триффан рассказал о своем путешествии в Аффингтон, о Босвелле, о нашествии грайков и долгом затмении света Камня тьмой Слова; о своих похождениях вместе со Спиндлом и о проникновении в самое сердце Верна, где он встретил Фиверфью. А потом про Верн, и про возвращение в Данктон, и про небесную звезду, возвестившую о его, Бичена, рождении.

Когда на землю упала ночь, а в небе взошла луна, Триффан живо описал Бичену разных кротов, многие из которых так и остались неизвестными, а их задачи невыполненными, но эти кроты несли в сердцах свет надежды и веры в то, что когда-нибудь придет крот и укажет им путь из темноты. Многие начали понимать, что они сами помогали проложить этот путь. И так Триффан довел свой рассказ до пришествия Крота Камня.

— Ведь ты знаешь, Бичен, кто такой Крот Камня?

Бичен кивнул и посмотрел на освещенный лунным светом Камень.

— Это я, да? — просто спросил он и добавил с трогательной скромностью: — Но я всего лишь крот. Самый обыкновенный. И... — Бичен запнулся.

Триффан придвинулся к нему с одного боку, Фиверфью с другого, и все трое посмотрели на Камень и на темное небо за ним.

Бичен тихо продолжил:

— Иногда мне кажется, что я — не просто я, и это пугает меня, но также и волнует. Я чувствую, что кроты ждут меня, но не знаю, как и где их найти. Прикоснувшись к Камню, я понял, что некоторые из них были рядом и помогали мне. Но...

Бичен обернулся к Триффану, а потом к матери, и в глазах его были слезы и страх. В лунном свете он казался совсем кротенком.

— Но пока мне еще не надо уходить, а?

— Нет, пока еще не надо, — сказал Триффан, не в состоянии скрыть обуревавшие его чувства, видя в Бичене смесь страха и покорного принятия своего назначения, трудность и величие которого молодой крот уже ощутил. — Тебе нужно кое-чему научиться в Данктоне, и все мы поможем тебе. Твоя задача сейчас в том, чтобы слушать других и учиться у них по их словам и поступкам.

В прежние времена подростки уходили из дома вскоре после Середины Лета. В Данктоне они уходили на Луга, а некоторые, как я, совсем покидали систему. В первый раз я ушел из Данктона в сентябре, и, думаю, тебе тоже настанет пора уйти, когда придет осень, но в этом тебя направит Камень. Возможно, кто-нибудь из нас пойдет с тобой, ибо тебе предстоит многое сделать и тебе понадобится помощь, как она нужна была мне. Но тебе также поможет и Камень, как он помог мне найти Спиндла, и Мэйуида, и многих других, кого я полюбил. Да, крот, уходить страшно, но это одновременно и вызов судьбе. А по пути тебе встретится немало кротов, и ты найдешь у них многое такое, о чем и не мечтал.

Однако теперь ты должен покинуть свою мать. Я проведу тебя по системе, чтобы ты получил представление о тоннелях и познакомился с живущими там кротами. Мы поселимся в Болотном Крае, и к Середине Лета ты уже немного научишься писать. Потом ты постигнешь еще многое, и это будет нелегко, потому что времени мало — летние годы почти наверняка, но не дольше. Я провел с Босвеллом больше времени, но никогда не чувствовал, что узнал достаточно! Однако давай пока поспим. Близится рассвет, и нам нужно спешить отсюда.

Естественная осмотрительность Триффана уже подсказала ему, что лучшее место для Бичена — тоннели Болотного Края. Там находились хранилища манускриптов самого Спиндла, где на протяжении долгих зимних лет до нынешнего лета Триффан писал свои тексты, и в той атмосфере Бичен должен был узнать все, что можно, о сделанном кротами Камня, а также обо всем, что не сделано.

— Как бы то ни было, — сказал Триффан Фиверфью чуть позже, когда Бичен уснул, — теперь, с наступлением лета, я чувствую: нужно вернуться к писаниям, которые я прекратил, когда умер Спиндл и родился твой сын. У меня куча работы, и он может мне помочь, а заодно и сам научится кое-чему. В Бэрроу-Вэйл и Болотном Крае многие будут рады встретиться с ним, а он любознательный и доброжелательный юноша и многому научится у них.

— Я буду скучать, — сказала Фиверфью. — Но потребны ли кроту тишь и покой после весенних страстей? Следи за ним, любый мой, и за собою тоже.

— Я прослежу, Фиверфью. Но и ты не забредай далеко. Праздник Середины Лета — такое время, когда грайки начинают проявлять бдительность, и, несомненно, они возьмутся за Данктон и его окрестности. Впрочем, ты знаешь ходы в нашей системе и сумеешь скрыться от пришельцев, а Скинт лучше любого другого знаком с местами вдоль пути ревущих сов, и он организовал дозоры, так что грайки не застигнут нас врасплох.

Они подремали вместе, лапа к лапе, бок к боку, уткнувшись рыльцем друг другу в шерстку, и рассвет, прокравшись сквозь ветви деревьев в сырой от дождя лес, облил спящих кротов своим мягким светом, пока восходящее солнце пригревало им шкурку. Оно высушило влагу на их лапах, и тогда кроты проснулись.

Почистив шерстку и мирно позавтракав, все трое прочли короткую молитву Камню и спустились по склону вниз. Вчерашние волнения остались за деревьями и кустами, и вскоре показались ходы и тоннели, которые Триффан, Фиверфью и Бичен делили с апреля.

Триффан и Бичен попрощались с Фиверфью и, повернувшись, стали спускаться еще ниже, чувствуя грусть от разлуки, а перед ними расстилались роскошные нижние склоны Данктонского Леса, и для Бичена началась новая, самая важная часть жизни.

❦

Возвращение Триффана в Бэрроу-Вэйл после столь долгого отсутствия, да еще вместе с самим Биче-ном, Кротом Камня, не прошло незамеченным и вызвало большое возбуждение. С самого апреля спорили, на кого Бичен похож, обсуждалось то немногое, о чем поведали его опекуны — Бэйли, Сликит и Мэйуид, и эти разговоры усиливали уверенность, что действительно Бичен — крот, которым система может гордиться, что он призван оправдать надежды данктонских