а то оружие испортишь.

Если честно, я даже не мог себе представить, что буду убивать людей даже из арбалета, надеюсь, что мне этого делать не придётся и удастся отсидеться в обозе.

Догнали мы вояк ближе к вечеру, причём сразу стало понятно, куда это они так спешили. Открывшаяся перед глазами картина тронула меня до глубины души. Мне много разных фильмов доводилось смотреть, были среди них и про войну, но видеть последствия нападения на деревню своими глазами, это совсем другое. Тикс вроде бы говорил, что война между баронами несерьёзная, так, небольшие стычки, после чего аристократы договариваются и подписывают мирный договор, ну или как тут всё происходит. Думаю, что жители этой деревни никогда не скажут, что война так себе.

Нет, это поселение не горело, не поджигали его, да и зачем, если солдаты сами в домах разместились. Детей зачем-то согнали на площадь, ну а женщин, думаю, не стоит говорить, что с ними сделали. Вон, один из так называемых рыцарей тащит по земле одну в изорванном платье за волосы, при этом громко хохоча, как будто у него совсем с головой всё плохо. Куда он её тащил видно и сам не знал. Все солдаты были уже пьяны, видимо запасы местных присвоили, сволочи.

В общем, дети плакали, солдаты вытаскивали из домов всё, что им понравится, зачем-то забивали скотину. Ладно бы просто к себе угнали, но нет, нужно убить, причём такое количество мяса точно не съесть. Почему местный барон не приказал своим людям спрятаться? Скорее всего, ожидал нападения где-то в другом месте, а может ему просто на них наплевать. С другой стороны, эти люди платят налоги, так что глупо, если их вот так грабить будут.

Как мне и говорили, больше всех лютовали именно рыцари, впрочем, никто на это не обращал внимания, один даже ребёнка ударил, когда тот попытался заступиться за свою мать. В общем, зрелище ещё то. Конечно, бежать и защищать этих людей я не стал, да, жаль их, конечно, но тут ничем помочь не могу, скорее меня тоже прирежут. Вон, всех пожилых под нож пустили, твари, слов нет.

Обозники тоже не стали скромничать, тут же помчались лазить по домам, чтобы прибрать к рукам то, что солдаты себе не взяли. Я просто в шоке, они не думают, что сейчас, в это самое время, может быть, их родных вот так же грабят. Теперь надо быть ещё осторожнее, сомневаюсь, что местные после такого будут хоть кого-то щадить, так что и обозников могут запросто вырезать. Не удивлюсь, что барон во всех деталях расскажет, что произошло в их деревне, чтобы солдаты бились лучше.

Вскоре около телег остался только я и Анар, который смотрел на происходящее испуганными глазами. Остальные, едва только распрягли и покормили своих лошадей, тут же умчались грабить. Причём тащили к себе в телеги всё, что только можно: какие-то горшки, тарелки, причём всё это было глиняное и на рынке стоило очень мало. Видно всё металлическое до них уже собрали, кстати, завтра, наверное, воины начнут подходить и просить, чтобы их вещи взяли. Им же с барахлом ходить не сподручно, а лошади есть далеко не у всех.

— А вы чего грабить не идёте? — Спросил у нас один из обозников. — Ладно, этот дурак, но ты же должен понимать, что тут ещё есть ценные вещи.

Видимо этот придурок решил, что мы не идём только потому, что думаем, будто уже до нас всё выгребли.

— Давайте без меня, — отмахнулся я. — Лучше за телегами пока присмотрю.

— Как знаешь, — улыбнулся мужчина и снова ушёл.

Этой ночью я совсем не выспался, дети плакали, то и дело раздавались пьяные вопли солдат. Мне стало интересно, а у нас хоть какой-то дозор или охрана есть? Вдруг сейчас враг примчится и нападёт, а эти все пьяные, вояки чёртовы. Если нападут, постараюсь в лес сбежать и Анара попробую с собой увести, вдвоём может и получится. К счастью, ночью на нас никто не напал.

Утром наступила расплата, воины ходили хмурые с опухшими рожами, видно вчера перебрали с алкоголем. Как я и думал, начали подходить к обозникам, договариваться и оставлять у нас награбленные вещи, чтобы присмотрели за отдельную плату. Меня тоже вниманием не обошли. Один из солдат бросил большой узел мне под ноги.

— Вот, положи к себе и смотри, если что-то пропадёт, голову твою сниму, понял меня? — Заявил он, как будто я обязан был его барахло караулить.

— В задницу иди, — посоветовал я ему. — Понял меня?

— Что? — Даже как-то обиженно переспросил воин, разозлился и схватился за меч.

— Даже не думай, — предостерёг я его. — Тебе барон самому башку открутит, если на меня нападёшь, я тебе не прислуга, сам за своими вещами смотри.

Мужик посверлил меня злым взглядом, после чего, подхватив узел, куда-то ушёл, но ненадолго. Вскоре он вернулся с моим старым знакомым десятником Дэраком. Вид воина не сулил ничего хорошего, к тому же в руках у него была знакомая мне плеть. Пришлось поднять задницу с лежанки, на которой я валялся. Это с простым воином можно вот так запросто лёжа общаться, а этот может и в рожу дать, причём он имеет на это право.

— Ты что тут опять выделываться начал? — Зло спросил у меня десятник. — Плетей захотел?

При его словах Анар, который был за их спинами, ухватил свою дубину, видимо парень приготовился меня защищать.

— Что я сделал? — Состроил я невинное лицо.

— Почему вещи брать не хочешь, тебя же попросили?

— Никто не просил, пытались только приказывать, а я служу барону, а не этому человеку.

— Вот теперь просит, так что бери и не заставляй меня больше сюда приходить, — приказал Дэрак. — Да и вообще, тебе что, трудно за вещами посмотреть, не на своём же горбу несёшь?

— Это с какой стороны посмотреть, Вы гляньте на это чудо, — показал я на свою клячу.

— И что? — не понял десятник.

— Да то, что я переживаю как бы эта мощная животина не подохла от старости по дороге, а вы ещё на неё груза хотите взвалить.

— Не подохнет, — отмахнулся десятник, — дальше по хорошей дороге пойдём. Всё, вещи чтобы взял и поменьше к себе внимания привлекай, ты меня злить начинаешь.

Я его злю,