– Может, и так… - Архаров задумался. - А может, и нет… бабушка надвое сказала… Охота была митрополиту с тем сундуком связываться! Мало ему было хлопот!

– Ну, пошуми, пошуми, - дозволил Матвей. - Ты только Левушке сундуками голову не забивай. У него - служба, да и у тебя, кстати, тоже. Граф Орлов, поди, уже забыл, что велел тебе искать душегубов.

– Забыл - так напомню, - буркнул Архаров.

Вот именно теперь ему вдруг захотелось исполнить графский приказ.

Хотя сперва эта затея с розыском показалась нелепой и обременительной.

Искать в городе, который стал совершенно чужим, не имея знакомств, не имея подручных, людей из толпы, которые, весьма может статься, уже лежат на чумных кладбищах…

Архаров крепко почесал в затылке.

Из косицы выскользнула черная лента, и Левушка поймал ее на лету.

– Твою прическу надобно клеем промазывать, чтобы держалась, - с неудовольствием заметил он. - А то еще слыхал, будто в косу проволоку вставляют, чтобы красиво отгибалась.

– Более никуда проволоку не вставляют? - буркнул Архаров и потрогал свои букли. Они и по ощущению пальцев вида не имели, а что еще за безобразие покажет зеркало?

– Пойдем, Николаша, - сказал Левушка.

Всякий офицер, живя в казарме, умел при нужде оказать товарищу услуги волосочеса.

Архаров и Тучков вернулись во дворец и пошли в большую комнату - одну из отведенных офицерам-преображенцам. Там, они знали, есть довольно порядочное настенное зеркало, из тех, что не слишком кривят физиономию и не прогоняют по ней зыбкие волны.

– Ты, Левушка, в Москве бывал? - спросил Архаров, уже стоя перед тем зеркалом и приводя в порядок букли прически. Он накручивал их на палец и укладывал симметрично, хотя и без особого успеха. В это время Левушка плел ему косу.

– А ты куда собрался? - полюбопытствовал Левушка, прилаживая черный бант.

– Да к черту на кулишки.

– Так мы уж прибыли, - заметил случившийся рядом Бредихин.

– К Варварским воротам съездить хочу, поставить свечку Богородице, - объяснил Архаров.

– Вот прямо так в мундире? - удивился Бредихин. - Ну, ты, брат, недалеко уедешь. Камнями с коня ссадят, кольями добьют.

– Сидоров сказывал, вроде сейчас тихо, - возразил Медведев.

– Тихо-то тихо, а огонек тлеет, не след его раздувать.

Бредихин был прав - Архаров как раз и ценил в нем рассудительность.

– Надо простой кафтан поискать, Николаша. Можно у Матвея взять, - посоветовал Левушка.

– Мне Матвеев кафтан длинноват, а ты в него трижды завернешься. Чего вылупился? Ты разве со мной не поедешь? - удивился Архаров.

– Побойся Бога, Архаров! - воскликнул Бредихин. - Ну, ты графскую блажь исполняешь, это понятно, а младенца-то чего за собой тащишь? Тебе непременно нужно, чтобы он заразу подцепил?

– А уксус на что? - спросил Архаров. - Меня Матвей научил, я его в уксусе искупаю!

– Не ходи, Тучков, - сказал Левушке Бредихин. - Мало того, что в Москве оказался? Ты у матери один сын. Не дури. Коли нужно, я за тебя пойду.

Левушка посмотрел на него - и выскочил из помещения.

Архаров невольно усмехнулся - пожалуй, Бредихину и впрямь пора заводить своих младенцев.

Сам он решил с этим делом погодить лет до сорока, до сорока пяти - словом, до отставки.

Левушка пронесся вихрем по всему Головинскому дворцу и отыскал Афанасия Федорова. Старый смотритель с гордостью сказал, что в его чуланах и кладовых, поди, и горностаевая мантия сыщется. Пошли смотреть.

Откопали два кафтана старомодных, уж таких древних, будто их с прочими военными трофеями шведской войны сюда еще в сорок втором году фельдмаршал Ласси привез. Федоров подумал и послал кого-то из служителей в Немецкую слободу к знакомцу.

Через час два более или менее сносных кафтана, синий и коричневый, у Архарова с Левушкой были. Левушкин закололи булавками, но он был коротковат. Архаровский же не застегивался на пузе, но погода днем позволяла ходить вольготно. Тем не менее дядя Афанасий вздумал перешить пуговицы.

Архаров тем временем объявил преображенцам, что нуждается в деньгах, да не в обычных, а в редкостных.

В России на ту пору разнообразие денег было велико, попадались и совсем неожиданные монеты, которые спервоначалу могли быть приняты за фальшивые - коли покупатель и продавец не знали их истории. Архарову требовалась определенная монета - елизаветинский рубль с забавной оплошностью. Они встречались, хотя и нечасто.

Он объявил о своей нужде по всей орловской экспедиции - и те, кто не сопровождал графа в его первой поездке по Москве, тут же с бодростью отозвались. Все уже прознали о странном поручении Архарову, и всем было любопытно - что этот господин затеял.

Левушка, занятый кафтанами, за этой архаровской деятельностью не уследил.

Она обнаружилась, когда семеновец Лестев, уже вставив было ногу в стремя, окликнул его и просил передать Архарову сыскавшуюся монету - рублевик с профилем покойной государыни Елизаветы Петровны. Пожалуй, что из всех имевших хождение серебряных рублей этот был самый крупный.

Приятель уже ждал Левушку с нетерпением - требовалось записать, кому он должен за сыскавшиеся рубли.

Насчет одной монеты, принесенной от конногвардейцев, он засомневался - больно оказалась стертой.

– Возьми, у тебя глаз острее, - Архаров передал монету Левушке.

– Санкт-петербургского монетного двора, - прочитал Левушка надпись на гурте.

– Так, а тут? - Архаров показал ногтем.

– Мыслете-мыслете-добро… Ага, вензель московского денежного двора… Это как же?

– Молод, зелен, - заметил Медведев. - Тебе и невдомек, что денежка-то крамольная.

– Никшни. И теперь-то про такие дела лучше не болтать, - одернул его Бредихин.

– Я же говорил, что такие рублевики еще сыщутся, - сказал Архаров. - Редко, но попадаются.

– А с чего такая путаница? - спросил Левушка. - Надпись - одна, а вензель - иной?

– Теперь уже никто не вспомнит, - отвечал Бредихин. - Вроде бы при государыне Елизавете перечеканивали монеты из заготовок, сделанных при государе Иванушке, царствие ему небесное. Возили их с одного монетного двора на другой. И не уследили.

– Каком государе? - не понял Левушка.

Старшие офицеры переглянулись.

Медведев и сам не знал, о ком речь. Архаров не интересовался древней историей. Он начал службу при покойной государыне Елизавете Петровне, а что было до того - как бы и вовсе не было. Он только знал, что промелькнуло некое дитя, не имевшее права на престол, но тем не менее претендовавшее, и по милосердию Елизаветы Петровны было устранено от двора, поселено в тихой местности под надзором. И из-за дитяти случилось много времени спустя происшествие с господином Мировичем, взявшимся с чего-то его освобождать.