Хм, необычное, вкусное, чуть отдает медом и… и крепкое!

Я почувствовала, как мои глаза торжественно съехались к переносице. Загадка! Как это Лендин, выхлебав десять литров, оставался трезв как стеклышко? Наверно, это какое-то специальное гномье пиво, на своих оно не действует. Вот Ларинтен уже несколько минут спит, обнявшись со своей кружкой. Счастливчик!

При мысли о снах мое опьянение улетучилось.

– Если ты видела его в маске, это определенно указывает на жрецов. Но я не помню среди них ни одного беловолосого. Вот высоких там полно, но у них у всех телосложение поздоровее, чем у _ели будет. Короче! – гном оторвался от своих размышлений. – Сегодня на Арене что-то ожидается, так что все, что нам сейчас нужно, это туда пойти и порасспросить. Но пойдем сначала на Верхнюю Арену. Там есть шанс, что тебе ответят. А во время праздника на Нижней Арене к ним на драной козе не подъедешь!

Гном посмотрел на меня и вдруг по-отечески обнял за плечо.

– Не боись, деваха! Найдем мы твоего благоверного! Да и пора ему уже за ум браться. А то наобещал всем и смылся! Хитер бобер! Ничего! Мне его только найти, а там уж я ему мозги вправлю!

Не успела я ему ответить, как сзади на нас кто-то налетел. Лендин в секунду оказался облит пивом и засунут лицом в изрядно уменьшившуюся горку сосисок. Меня сгребли за шиворот и потянули вверх, а Ларинтен только всхрапнул, покрепче обнимая кружку. Все это произошло так быстро, что никто из нас не успел среагировать. Лендин отфыркиваясь, вскочил. Злобно сузил глазки и прошипел, глядя на кого-то позади меня.

– Ах ты, сопляк! Меня! Генерала! В пиво с сосисками? Да я тебя щя по этой пивнушке размажу!

Он выхватил топор. Железная рука, сжимающая мою кофту, вдруг разжалась. Я отшатнулась и, развернувшись, увидела за собой ошеломленную мордаху Крендина. Переводя взгляд с меня на красного от злости Лендина, он шумно выдохнул и все же твердо сказал.

– Я, конечно, извиняюсь, генерал! Не узнал! Но приставать к своей девушке не позволю никому!

Невидимым движением его рука выхватила топор, секунду назад висевший на поясе. Согнув ноги в коленях, он отступил на пару шагов и стал в ожидании пружинно покачиваться.

Вот блин! Меня не устроит, если кто-то из них сейчас станет ниже на голову! Без Лендина я не найду Велию, а Крендина просто жаль! Он же не виноват, что таким болваном уродился!

Опередив на доли секунды Лендина, я встала перед ним, загородив собой парня. Гномы, уже освободив место, окружили нас в надежде на бесплатное представление.

– Уйди, Великая! – рыкнул Лендин. – Этот гад запятнал твою честь, назвав своей. Дай я отрублю его тупую башку, а затем мы обсудим наши планы.

– Да, уйди! – хрипло поддержал его Крендин. – А то тебя, ненароком, еще его кровью забрызгает, не хотелось бы портить одежду! Особенно если вспомнить, что ее тебе подарил я!

– Так, все! Успокоились оба! Если я непонятно говорю, то сейчас начну объяснять наглядно! – взорвалась я.

– А чё это ты его защищаешь? Отойди, Великая, не дай мне подумать о тебе плохо! Даже если между вами чего и было, что можно объяснить твоей бабской тупостью, то кровь этого выродка смоет все ваши грехи!

Похоже, Лендину все же ударил в голову эль. Прорычав все это, он ухватил меня за руку и решительно потянул за спину, торопясь покончить с Крендиным. Вот только я была с ним не согласна. С руки слетел белый шарик, ударился об пол и, словно растекшись, огненной стеной отгородил нас с Крендиным от Лендина Плюгалина. Минут десять слышались только ругательства на гномьем, всерасовом и треск пламени, потом Лендин не выдержав, заорал.

– Ладно, Великая! Я не знаю, где ты этому научилась, но ты меня убедила. Я пока его не убью! Туши костер, бери дружка и иди за стол. Нам нужно серьезно поговорить.

В мгновении ока огонь исчез, напоминая о произошедшем только ровной обугленной дорожкой. Лендин, ни на кого не глядя, вернулся за стол, щелчком заказав еще пива и сосисок. Служанка бросилась наводить порядок и выполнять заказ.

Я покосилась на хмурого гнома, взяла за руку Бухалина и повела к столу.

Все уселись. Я осталась стоять и, оглядев нахмуренные лица вдруг рявкнула.

– Вы чё, сдурели? Под Великоградом вместе воевали, а теперь из-за какой-то ерунды решили головы друг другу порубать? Короче так! Объясняю один раз! Лендин, это – мой друг, Крендин, – тут глазки Лендина зло сузились, и я, повысила голос, – друг, а не любовник! Это разные вещи! Он меня нашел, накормил, одел и привел в город! Я понятно объясняю?

– Хм, – Лендин кинул на меня мрачный взгляд, – интересно, а что мешает другу быть любовником?

Искривив в бесовской усмешке губы, я подняла вверх средний палец, опоясанный кольцом.

– Это!

Плюгалин скептически хмыкнул, но промолчал, и я, обращаясь теперь к Крендину, продолжила знакомство.

– А это – как я уже тебе говорила, мой давний друг и учитель Лендин Плюгалин, которого ты прекрасно знаешь, так позволь узнать, что понесло тебя макать его в сосиски и поливать пивом. Ведь если бы не я, от тебя бы и мокрого места уже не осталось! О чем ты думал?!

Крендин насупился и, виновато глянув на меня, неуверенно начал.

– А чё я? Я же тебе говорил, чтобы ты далеко не уходила! Пока я там стоял, слушал, поворачиваюсь – тебя нет! Что делать? Где искать? Ты знаешь, что такое пьяные гномы? Это же… это же… – не зная, какое помягче подобрать слово, Крендин только махнул рукой. – Всю округу оббегал! Потом гляжу, вроде в пивнушке не был. Ну и зашел, а тут смотрю, уже некоторые руки распустили! Ну, я и…

Крендин снова в негодовании засопел, осуждающе глядя на Лендина, но быстро опомнился:

– Простите, генерал! Не хотел.

– Ах ты, щенок! – теперь вызверился Лендин. – Ты что, думал, я ее подснял на праздник? Да она мне как дочь! Я ее сам сделал, вот этими самыми руками тем, кем она сейчас является! Понимаешь? Я ей как отец!

Плюгалин со всей дури опустил на стол сжатый кулак. Недопитый жбан с пивом выпрыгнул из сонных объятий Ларинтена и с громким бульком наделся тому на голову. Вмиг проснувшись, Ларинтен, натыкаясь на стекло перевернутого жбана, попытался убрать с лица налипшие патлы. Аккуратно ощупав свою, вдруг сделавшуюся стеклянной, рифленой и с плоской макушкой голову, он вдруг дико заверещал. Мы, до этого с любопытством за ним наблюдая, тут же кинулись спасать, пока он окончательно не свихнулся от этой аномалии.

Едва Плюгалин стянул с него жбан, эльф тут же ощупал себя, протер глаза и затих.

– Ну и что ты разорался? – я перевела взгляд на Лендина. – Как отец, как отец!

Он допил пиво, посмотрел на меня сквозь стекло кружки, отставил и торжественно произнес:

– Да, Тайна! Мы тебе все, как большая семья. Так что, считай, что я тебе как отец!

Ларинтен, слыша такие разговоры, оглядел нас и проникновенно икнул.