— Может, все-таки кто-то на Базе, а? — спросил он неуверенно. — Тот же самый Доктор.

— База — во! — Мастер отмерил руками примерно метр. — А Доктор всего-навсего руководитель сектора. Он поэтому и зашуганный такой. Он там совсем не главный. И к тому же База — это просто закрытый институт. Скажем так, медико-технологический. Эксперименты на стыке наук. Конечно, там есть свой «особый отдел», который блюдет секретность, но… Понимаешь, у сенсов круговая порука не хуже, чем у нас. И их не возьмешь голыми руками. Даже Штаб, который все координирует, старается на Базу не давить. Штабные стратеги отнюдь не главные в Проекте. Кстати, они плохо разбираются в биоэнерготехнологиях и поэтому их опасаются. Получается — и ставить Базе задачи, и давать по морде должен тот, кто во всем хорошо понимает и не боится ничего. Есть кто-то над сенсами, кто им одновременно и прямой начальник, и заказчик. Техцентр. Это Техцентр, старина.

— Интересно, что с ней было?..

— Ты заметил, как она теперь на нас смотрит?

— Как влюбленная корова. — Хунта сплюнул. Он так любил Олесю прежнюю, что нынешняя его совершенно не устраивала. — Особенно на тебя.

— Ей просто нужна защита, — сказал Мастер мягко, не упрекая. — Я уверен: ей хочется быть рядом с теми, кто способен защитить. Возможно, она сама еще этого толком не понимает.

— Суки! — выпалил Хунта в пространство. — Чем мы-то ее можем защитить? Она одна целой армии стоит.

— Значит, можем. И наше дело угадать, чем мы так хороши.

— Это все построено на песке, — внезапно сдал назад Хунта. — Ты посмотрел на потолок, — он поднял глаза к небу, — и увидел там красивую и страшную версию. Я, козлище такой, поддакиваю… а от Крюгера ни звука! Стой тут! — приказал Хунта и исчез в снежной пелене. Султан рванулся за ним следом и тоже пропал.

— Что, Кармашка? — спросил Мастер. — Как жить-то дальше будем? Ты со мной тоже не согласна?

Карма улыбнулась. Она с Мастером была согласна всегда. Даже когда вкусная кошечка вываливалась у нее прямо изо рта — от крепкого удара по затылку. Или когда на нее замахивались табуреткой. Или перетягивали по хребту поводком. Как и Мастер, Карма была своевольна и трудновоспитуема. Только вот в отличие от Мастера ее можно и нужно было иногда колотить. Тем не менее бита она бывала редко. Несмотря на все свои кавказские замашки, она была все-таки девочка, по самые обрубки ушей влюбленная в Мастера и готовая ради него ползать на брюхе и скакать через барьеры. Ее любила и побаивалась вся Школа — и Карма знала почему. Ведь она — с Мастером.

А Мастер знал, как всем в Школе нравится Карма, и часто размышлял о том, насколько бы хуже относились к нему люди, не будь всегда рядом эта рыжая красотка с очень низко купированными ушами и склочным характером. Он вышел из-за машин на ветер и с горечью подумал, что когда-то его любимым временем суток была ночь.

— Вот и прошла наша молодость, — сообщил он Карме.

Ветер свистел, цепляясь за машины. Вдалеке едва виднелась темная полоса леса. За спиной мутно светились огни большого города. Мастер тоскливо вздохнул. Карма посмотрела на хозяина и нервно зевнула. Мастер облокотился на борт «Рэйнджа».

— Крайне желательно, — процитировал он какое-то старое руководство, — чтобы владелец собаки жил не один…

Вдалеке затрещали пульсаторы, и вдруг шарахнул дуплетом знакомый обрез. Мастер скрипнул зубами. Все опять не так, как надо. Он повернулся спиной к выстрелам и уткнулся лбом в холодное стекло, ощущая себя совершенно запутавшимся, вдребезги несчастным и одиноким, как никогда.

В лесу Бенни выстрелил снова.

* * *

— Ох, надоело мне это все, — сказал Доктор, аккуратно расправляя кисточку на ухе у Кармы. — Сил нет, как надоело. Ты знаешь, мальчик, я ведь устал страшно… Ты в Проекте шестой год и попал в него, в общем-то, случайно. Тебя, откровенно говоря, не хотели даже. Пока не выяснили, что ты блокирован и этим ценен. А знаешь, откуда узнали, что ты блокирован? — неожиданно спросил он.

— Когда ты меня смотрел…

— Как бы не так! — рявкнул Доктор, выпуская Карму и хватаясь за бутылку. Карма озадаченно уселась и вытаращила глаза. Мастер, закусив губу, наблюдал — поставил локоть на стол, уперся щекой в кулак и смотрел, как Доктор заталкивает в себя водку, поспешно запивает ее колой и лезет в пачку за сигаретой. Когда он прикуривал, Мастер заметил, что руки у Доктора снова подрагивают. Несколько часов назад Доктор завершил работу с попавшим в беду репортером. Вопреки ожиданиям, парень с фотоаппаратом так и не понял, что в него стреляли из неизвестного современной науке оружия. А его напарника потряс до глубины души покойник Кучум. Что ж, больше эти двое никому не расскажут, какие странные вещи случаются ночью на московских улицах.

— Когда я тебя смотрел, — сказал Доктор, — я уже знал, что твой мозг закрыт. Причем данные об этом получил в самой безапелляционной форме. Ты почему меня не поймал на слове? Почему не схватил за руку, когда я проболтался, что лично подбирал охотников, а? Думаешь, ты самый хитрый? И тебе все на блюдечке принесут?

— Я действительно хитрый, Док. И еще у меня есть кавказская овчарка. — Мастер спокойно улыбнулся. — Так что ты давай рассказывай.

— Не могу, — вздохнул Доктор. — Вот хочу, а не могу. Минуту назад готов был — а теперь заклинило. Ты даже не представляешь, насколько это все дико. И страшно. Я через этот страх прошел, я его пережил, ясно? И я просто не в силах обрушить эту глыбу на того, кто мне дорог. Особенно на тебя. Ты с ума сойдешь, когда все узнаешь. Пойми, я не могу… Не могу, и все тут!

— Леську тогда в Техцентр забирали? — неожиданно сменил тему Мастер.

— Не знаю… — Доктор опустил глаза и сжал кулаки. — Я с самого начала был против того, чтобы она брала отдельную тему, чтобы получала эту гребаную бригаду. Но она решила по-своему. Все хотела себя проявить. Ага. Проявила… Выступила… И что? Приехали какие-то… Бухгалтерия ей командировку оформила… Пропала на целый месяц. А вернулась — не узнать… И молчит.

Доктор поднял глаза на Мастера, и тот невольно отвел взгляд — столько в этих глазах было боли. «А чего ты, собственно, хотел, любящий папаша? Если так за дочку переживаешь, держал бы ее взаперти. А то получается — никто ни в чем не виноват, и ты — пострадавшая сторона. Хотя ты-то скорее всего самое главное дерьмо в этой ситуации и есть». Высказывать свое мнение вслух Мастер не стал. Хотя бы потому, что ответная реакция Доктора его совершенно не интересовала. Да и что его стыдить — не поймет. Не то поколение. Мастер вздохнул и спросил:

— Кто-то из моих стукнул?

Доктор помотал головой.

— Был у нее в бригаде один деятель… Может, даже и не один, но этот слишком ревнивый оказался. Они же все по ней сохнут…

— И где он теперь? — поинтересовался Мастер невинным тоном.