– Бородавка на носу?! – воскликнула я. – Скажи, что ты шутишь, пожалуйста!

Хелен вздохнула.

– Хорошо, бородавки нет, пивного животика тоже, но...

– Но?

– Но я все равно могу тебе не понравиться.

– Вот уж ерунда, – поспешила не согласиться я. – Дело ведь не в том, как ты выглядишь, а в том, какой ты внутри, понимаешь?

Хелен молчала, должно быть, все еще недостаточно убежденная моими словами. Я и не думала, что Брайан настолько не уверен в себе... Меня это удивило, однако зацикливаться на данном факте я не стала: стиснула ладонь девушки и предложила:

– Давай поможем им сбежать! Пусть это будет настоящая история о невозможной любви, закончившейся неожиданным хэппи эндом.

– Да вы настоящий романтик, мисс Синглтон! – пожурила меня девица в моей постели. И добавила: – Но для начала выясним, кто все-таки убил Алисию Хэнсли. Мы не можем оставить преступника безнаказанным!

– Да вы у нас ангел мщения, сэр Харрингтон-младший! – я не смогла удержаться от ответной реплики, и мне ответили забавной рожицей... – И как ты предлагаешь это сделать? Вудворд и Кирквуд, как мы выяснили сегодня, не имеют к смерти Алисии никакого отношения. Если только они нам не солгали...

– Нет, не солгали, – сказала Хелен с убежденностью. – Я в этом уверен.

– Хочешь сказать, вас, гинекологов, учат отличать истину от лжи?! Что-то я о таком не слыхала.

Хелен пожала плечами с многозначительным блеском в глазах:

– Просто ты посещала не тех врачей, моя дорогая.

– Приму к сведению, – улыбнулась я. – Так какие все-таки у нас планы?

И девушка сказала:

– Я слышал, преступники любит возвращаться к месту своего преступления...

– То есть в дом к Харрингтону?

– Нет, я о другом: я о похоронах Алисии, которые, если ты не забыла, назначены на завтра. Мы пойдем на них в числе прочих и будем наблюдать – уверен, преступник выдаст себя хоть чем-то.

Сама я подобной уверенности не ощущала, о чем сразу же и сообщила... Хелен покачала головой, вроде как успокаивая меня.

– Других вариантов нет, – сказала она. – Подумай сама, на меня покушались еще до убийства Алисии, то есть преступник уже тогда был настроен весьма решительно. Не знаю, что заставило его заподозрить в шантаже именно меня, только мы не можем быть уверены, что я все еще не нахожусь у него на прицеле. Вдруг Харрингтон следующая жертва... Мы не можем этого допустить.

– Даже если так, – произнесла я испуганным голосом, – идти на похороны в два раза опаснее: бедняжку Алисию убили во время бала, что помешает преступнику совершить то же самое вы время похорон?!

– Придется рискнуть, Кира, – Брайан впервые назвал меня моим настоящим именем, и одно это заставило меня прочувствовать степень его серьезности. – Я должен найти этого сукиного сына, это мой долг, понимаешь?

Нет, не понимала: пусть я тоже жалела глупышку Алисию, погибшую такой ужасной смертью, но рисковать ради ее отмщения своей жизнью...

– Я с тобой в любом случае, ты же знаешь, – сказала я.

– Спасибо, – с чувством отозвалась Хелен и, вытянув руку, поманила меня к себе. Я на секунду замялась, не решаясь действительно сделать это, а потом придвинулась ближе, свернулась калачиком под девичьим боком и сладко зажмурила глаза...

– Спокойной ночи, – прошелестел голосок Хелен над моим ухом.

– Спокойной ночи! – отозвалась я.

Прах к праху...

Погода для похорон выдалась самая что ни на есть подходящая: мелкий весенний дождик зарядил с самого утра, и матушка, всем своим видом являющая одну из свинцово-серых, затянувших все небо – не проглянуть! – туч, сетовала попеременно то на вот-вот намечающуюся мигрень, то на вымазанные в грязи подол платья и ботинки, которые непременно придут в негодность после такой-то грязи на кладбище. И это мы еще даже не вышли из дома...

Мое настроение было на порядок лучше, даже похороны условно близкой подруги не могли его мне испортить: я спала и проснулась с таким умиротворением на душе, которое давненько – а, может, и вовсе никогда – в своей жизни не испытывала. Я все еще вспыхивала от легкого поцелуя в губы, которым меня наделила Хелен, выскальзывая из моей постели...

Боюсь, я была недостаточно убита горем для такого печального дня, как этот!

– Ты взяла с собой зонтик? – осведомилась матушка уже на пороге. – Не хватало только испортить новую шляпку!

Отец улыбнулся мне какой-то печальной полуулыбкой, и я, подхватив его под локоть, направилась к поджидавшему нас экипажу. Магнус, отец моего будущего ребенка, был тут же в ливрее с гербом Синглтонов – и он тоже мне улыбнулся. Едва заметно, скрытно, но у меня дрогнуло сердце...

Право слово, подумалось мне, пусть едут хоть на край света – Харрингтону она ни к чему! От умиления даже слезы на глазах навернулись. Хоть что-то во соблюдение приличий...

Я промокнула глаза платочком, и отец стиснул мою ладонь... Пальцы у него дрожали.

Так, в полной тишине, мы и доехали до кладбища и, влившись в плотный поток скорбящих, похожих на стаю слетевшихся на навозную кучу ворон, заскользили в сторону церкви...

Всю панихиду, длившуюся не меньше часа, я вытягивала шею в поисках убийцы Алисии: вдруг кто-то ненароком выдаст себя, как и говорил о том Брайан – но ничего подозрительного так и не заметила. Сам он сидел по другую сторону от прохода, и леди Харрингтон, его так называемая мать, посекундно похлопывала его по стиснутой ладони, вроде как поддерживая в этот скорбный час. Вид у нее при этом был такой, словно бедняжка мисс Хэнсли глубоко оскорбила ее самой своей смертью под крышей ее, миледи Харрингтон, дома...

Под душераздирающие звуки органа мы покинули церковь и отправились за гробом в сторону разверстой в земле могилы... На чету Хэнсли было страшно смотреть: посеревшие и как будто бы постаревшие сразу на десятки лет, они с трудом переставляли ноги по дорожке церковного кладбища. При виде их горя я впервые поняла желание Брайана найти виновника гибели девушки. Может, это и было нашей задачей, в конце концов... Кто знает.

– … Возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься, – вещал тощий священник замогильным голосом.

Слезы сами собой побежали по моим щекам, и до самого конца церемонии я утирала их почти насквозь промокшим платком, совершенно позабыв о необходимости наблюдать за окружающими.

Дождь усилился, и, едва гроб опустили в землю и были соблюдены остальные приличествующие случаю обязанности, люди заторопились покинуть кладбище в ускоренном порядке. Отсутствие отца мы заметили уже у самой церкви, и матушка гневно воскликнула:

– В самый неподходящий момент! У твоего отца просто талант изводить меня своими глупыми поступками.