Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Базел мысленно нахмурился, хотя выражение его лица ни разу не дрогнуло, когда он рассматривал молодого человека и задавался вопросом, что могло проходить у него в голове, пока они сидели в ожидании опасности, о которой предупреждал Венсит. За долгие годы их знакомства Базел усвоил, что Венсит из Рума редко преувеличивал опасность. Именно по этой причине он выгнал последних нескольких несгибаемых гостей в дождливую темноту и отправил персонал искать жилье в другом месте. Не обошлось без протестов, хотя жалобы гостей прекратились с поразительной быстротой, когда Базел склонил голову набок, глядя на Венсита и его горящие диким огнем глаза. С персоналом было немного сложнее. Никто из них не был готов "бросить" Базела и Лиану перед лицом опасности, и перед лицом чисто смертельной угрозы он позволил бы им остаться. Несмотря на эту угрозу, он подавил их протесты с безжалостной властью вождя градани... и защитника Томанака. На самом деле, он скорее жалел, что у него не хватило мужества отправить Лиану в безопасное место вместе с Гвинной.
<И что за все годы вашего брака подсказало тебе, что ты мог бы отправить Лиану Огненноволосую туда, куда она предпочла бы не ходить?> Глубокий, тихий голос прогрохотал в глубине его мозга.
<Что касается этого,> он ответил немного едко, <я думаю, у меня было бы больше шансов убедить ее, что она должна отвести Гвинну в капитул или Академию, если бы она не взобралась на этого высокого коня сотойи о чести.>
<О, пожалуйста, Базел!> Смех прокатился подобно раскату грома. <Она взобралась на высокую лошадь по поводу чести? И что именно ты говорил в тот момент, скажи на милость, мой Меч? Интересно, что случилось с тем прагматичным градани, у которого не было времени на глупости, которыми я "донимал" его, чтобы он стал одним из моих защитников все эти годы назад? В старости ты стал довольно похожим на Вейжона, не так ли?>
Базел был мудрым и хитрым тактиком. Это, несомненно, объясняло, почему он решил не отвечать ни на один из этих вопросов и почувствовал, что кто-то еще по-новому позабавился его осмотрительности.
<Ну, я думаю, что все это прекрасно,> сказал он тогда, его настроение было значительно более трезвым, чем мгновением ранее. <И, по правде говоря, я усвоил одну вещь: если во всем мире и есть человек, который может превзойти меня в упрямстве, так это Лиана, так что это не та задача, к которой я обращаюсь чаще, чем необходимо. Но это также у меня на уме, поскольку Венсит, возможно, просто немного тщательнее подбирал свои слова ранее сегодня вечером.>
На мгновение воцарилась тишина, и когда этот глубокий, рокочущий голос, в глубине которого таилась сила, перед которой большинство смертных дрогнуло бы, заговорил снова, его юмор померк.
<Венсит - волшебник, как я полагаю, он упоминал тебе раз или два раньше,> тихо сказал Томанак Орфро, Бог войны и Судья князей. <Он всегда тщательно подбирает слова. Действительно, с большей осторожностью, чем он позволил осознать даже тебе и Лиане, Базел. Но он сказал вам не больше, чем правду. Вы с Кенходэном никогда не встречались.>
<Но это не значит, что я никогда не встречал человека, которым он мог бы быть, не так ли?>
<Да, это не так,> признал Томанак. <И я действительно говорил тебе, что вы с ним когда-нибудь снова встретитесь. Я не могу рассказать тебе все о Кенходэне - кто он, почему он так важен для Венсита - и я знаю, ты понимаешь, почему я не могу. Но ты прав. Ты встретил человека, которым он был бы в другое время, в другой вселенной. И вот что я скажу тебе, Базел Бахнаксон: человек, которым он является этой ночью, человек, сидящий в твоей пивной, такой же мой человек, каким когда-либо был сержант Хоутон, даже если он этого не знает. Он не сержант Хоутон, но в том смысле, в каком ты это имеешь в виду, ты прав. Возможно, вы не встречались, но ты его знаешь. Или, другими словами, возможно, ты действительно знаешь, что живет внутри него и делает его тем, кем он является.>
<Тогда это достаточно хорошо для меня,> просто сказал Базел и почувствовал, как огромная, нематериальная рука легко легла на его плечо.
<Я знал, что так и будет, мой Меч. Но Венсит также не сказал ничего, кроме правды, об опасности, с которой столкнетесь ты и Лиана - и Гвинна, потому что в вашу жизнь вошел Кенходэн. Я говорю не только о сегодняшнем вечере, Базел. Я знаю закалку стали в тебе и Лиане, и я не боюсь, что кто-то из вас подведет Свет. Но знай это. Момент, о приближении которого я так давно предупреждал вас, почти настал. События находятся в движении, и путаница, и возможности, и отголоски того, что могло бы быть, настолько остры, настолько сильны, что даже бог не может видеть их ясно. Заключительная кампания войны между Контоваром и Норфрессой - между теми, кто стоит на стороне Света, и теми, кто отдал себя Тьме - начинается этой ночью в твоей таверне, Базел Бахнаксон. Это битва, для которой вы действительно были рождены, вызов, ради которого вы с Лианой были воспитаны, обучены и закалены на наковальне любви и чести, и это дорого вам обойдется. Я не могу видеть всех концов, и из тех, что я вижу, я не могу предсказать, какой из них испытаете вы с ней, но цена будет высока.>
В этом потрясающем голосе не было ни дрожи, ни попытки потянуть время. Этого никогда не было, и Базел никогда не отступал от железной верности своей правды. Не дрогнул он и сейчас. Он лишь на мгновение затянулся своей трубкой, затем выпустил тонкую ароматную струйку дыма.
<Тогда я думаю, хорошо, что мой меч под рукой,> просто сказал он своему божеству.
* * *
Пальцы Кенходэна погладили обмотанную проволокой рукоять меча, лежащего обнаженным поперек его бедер, и он посмотрел через зал на своего хозяина.
Если бы не дым, вившийся из трубки Базела, у него возникло бы искушение подумать, что огромный градани спит. Но задумчивые карие глаза поблескивали в отблесках света от камина, а уши Базела были навострены, как будто он
