— Простите, понимаю, что вы выполняете свою работу и выполняете ее на совесть. Но мне здесь страшно. И мне нужно домой. Как мне выйти отсюда?

Ответ был таким, которого я и опасалась.

— Вы здесь потому, что вам стало плохо, и вы повели себя неадекватно. Скажите спасибо, что вас еще не привязали к кровати!

Мое живое воображение тут же нарисовало картину, от которой холодок побежал по позвоночнику.

— Не надо привязывать! — с расширенными от ужаса глазами прошептала я. — Помогите мне, пожалуйста! Мне нужно позвонить мужу! Дайте мой телефон!

— Не положено. Пациентам нельзя нервничать, а связь с внешним миром может спровоцировать приступ. Так что, пока вы здесь, телефон вы не получите. Он в хранилище. А теперь ложитесь и не вздумайте еще раз выдернуть капельницу!

Она взяла иглу и кивком головы показала, что ждет, пока я выполню приказ.

— У меня есть сережки. Золотые. Возьмите их, и никто не узнает. А мне просто дайте позвонить. Со своего телефона. Пожалуйста!

Невероятным везением было то, что номер Вадима состоял из цифр моего дня рождения. И поэтому я его помнила наизусть.

— И не надо мне ничего колоть. Я не буйная. Два просьбы — две сережки. Они с сапфирами.

Я сняла украшения и тут же вложила в ладонь могучей Айболитше. На курсах по маркетингу нам читали, что покупателю труднее отказаться от того, что уже подержал в руках или примерил. Мозг начинает считать вещь своей и поэтому быстрей поддается на уговоры продавца.

Теперь мне пришлось воочию убедиться в действенности приемчика. На лице женщины мелькнула почти сладострастная улыбка, в глазах полыхнула неприкрытая алчность. Возможность получить драгоценности за пустяковую услугу напрочь выключили соображения профессиональной этики. Спасибо небесам!

Как жадная мартышка, она поспешно сунула сережки в карман и протянула мне телефон.

— Один звонок, — строго предупредила она.

— Да-да! — я тут же согласно закивала головой. Прощай, последняя память о Платоне! Это он решил, что сапфиры — лучше всего будут смотреться на моих ушках. И по иронии Судьбы, я рассталась с ними, чтобы позвонить другому мужчине.

Боясь, как бы Айболитша не передумала, я быстренько набрала номер Вадима. Я умоляла Вселенную, чтоб он не спал, не был пьян в зюзю и не забыл телефон где-нибудь.

— Слушаю, — раздалось ленивое после нескольких гудков.

— Вадим! Вадим! — обрадовавшись, как родному, затараторила я. — Забери меня отсюда! Мне тут капают какую-то дрянь. Это же наверняка повредит ребенку! Твоему ребенку!

— Какому на фиг ребенку?! Я к тебе и пальцем не прикасался, больно надо! Я не знаю, от кого ты залетела, но это точно без меня.

Я чуть не потеряла дар речи. Зачем же меня убеждали, что я совершила смертный грех?! Да еще и забеременела от Вадима… Острая боль прострелила виски, в груди полыхнуло жаром. Значит, ребенок от Платона? Голова шла кругом. Я ничего не понимала.

— Зачем, Вадим? Ты врешь про ребенка? Зачем я тогда тебе с чужим?

— Не истери. Тебе вредно. Назначат новые лекарства, если будешь буянить. Мне нужна жена. Послушная жена. Такая, какой ты станешь скоро.

Мне показалось, что от ужаса зашевелились волосы на голове. Прежние злоключения, казавшиеся верхом невезения, сейчас поблекли перед новой бедой.

— Ты голубой? — я попыталась найти хоть какое-то разумное объяснение его поведению. Он не претендовал на меня совсем. Женился, зная, что я беременна от другого. И это давало ему возможность выглядеть благопристойно в глазах общества… Есть жена, ребенок и полная свобода действий!

В ответ раздался чуть ли не истерический смех, и мне стало еще страшней. Может, он псих, и ему нельзя иметь детей, чтоб не передалось заболевание по наследству? Это тоже может объяснять, как из обаятельного и порядочного Вадим превратился в настоящее чудовище. Он держался, когда было нужно, а дома расслабился.

Но зачем тогда именно я? Стоило ехать так далеко, чтоб найти скромнягу, которой за счастье будет жить на всем готовом и ни о чем не спрашивать? Да в Москве дай какое-нибудь завуалированное объявление, откликнутся сотни девчонок, выживающих на зарплату официантки или уборщицы!

Нет. Он приехал именно за мной. Читала, что на правильное решение тело всегда отзывается. И сейчас, несмотря на тяжесть в голове, в области груди потеплело и сердце забилось чаще. Раз у нас с ним ничего не было, значит, он сознательно обманул меня, чтоб рассорить с Платоном и лишить меня поддержки. Провернул он это с помощью Динки. Или Динка с его помощью, чтоб в итоге забрать мою квартиру?

Я добрела до палаты и бессильно рухнула на кровать. Уставилась немигающим взглядом в потолок, пытаясь ухватить мысль. Нет, Динка не могла. У нее не было ресурсов. Ведь надо было оплатить услуги «представителей Агапова»! А ведь они настоящие бандиты. Да и зачем тогда Вадиму жениться на мне?

«Лети-лети, лепесток,

Через что-то на восток,

Возвращайся, сделав круг…» Пришли в голову строчки, потому что и мои размышления вернулись к тому, с чего я начала. Зачем я Вадиму?

Я застонала от бессилия и в отчаянии стукнула кулаком по краю кровати. Рука соскользнула, и я почувствовала под ладонью кожаный ремень. Между лопатками стало холодно от выступившего пота. Вспомнила слова медсестры «Скажи спасибо, что не привязали!»

Значит, во что бы то ни стало нужно показывать свое безразличие к происходящему и никакой работы мысли на лице. Апатия и равнодушие.

И тут же еще одна мысль шаровой молнией прострелила мозг. А что если и странное исчезновение Платона — это его рук дело? Ну не могут чувства просто так взять и испариться, как мокрое пятно на солнце?! Сердце будто превратилось в холодную лягушку от страха. Что с ним?! И Анчи не мог сам убежать!

Ну же, Белочка! Думай! Что делать?

Выход из безвыходного положения там же, где и вход. Вход в мой лабиринт несчастий был… С чего все началось? В торговом центре мы «случайно познакомились» с Вадимом. Значит, он уже знал Динку. И она нужна была, чтоб подобраться ко мне!

Бинго! Капитан Очевидность! Опять вернулась туда, откуда пришла. Я почувствовала себя слепым котенком, тычущимся мордочкой в стенку картонной коробки. Хотелось реветь белугой от отчаяния, но я удержалась. Здесь ни в коем случае нельзя привлекать к себе внимание.

А что привлекло мое внимание? Я мысленно вернулась к тому моменту, когда пришла в себя. Открылась дверь, а в коридоре, наверняка была открыта форточка. И я явственно услышала колокольный звон.

«Не дай Бог, потеряешься в чужом городе или попадешь в беду, иди к церкви. Божии люди помогут. Не спросят документы, не оставят на улице. Ты у меня крещеная. Главное, чтоб «Отче наш» не забыла». Так говорила бабушка.

Слабая тень надежды, которая была почти съедена туманом безысходности, вдруг обрела хоть призрачный, но все же силуэт. Я верила, что в церкви мне помогут. Мысль, что меня сдадут обратно сюда, я отметала. Иначе просто можно сойти с ума от бессилия.