«Он ведет себя по формуле: «Все или ничего», — было отмечено на Пленуме. — Троцкий фактически поставил себя перед партией в такое положение, что или партия должна предоставить т. Троцкому диктатуру в области хозяйственного и военного дела, или он фактически отказывается от работы в области хозяйства, оставляя за собой лишь право систематической дезорганизации ЦК в его трудной повседневной работе».

Кандидатура Троцкого как преемника Ленина после таких отзывов о работе Льва Давидовича (точнее сказать, из-за его нежелания заниматься рутинным повседневным трудом) отпала окончательно. Хотя и прежде, в письме Ленина съезду, она находилась лишь на втором месте.

Так отозвался о Сталине в феврале 1913 года Ленин в письме Горькому. Тогда Коба (подпольная кличка И. В. Джугашвили) работал в Вене, изучая в библиотеках литературу преимущественно по национальным проблемам. Отметим в этой связи, что он, следовательно, отлично владея грузинским и русским языками, неплохо знал немецкий язык, а также латинский и греческий, которые изучал в духовной семинарии.

В то время Ленин был полностью согласен с высказываниями Сталина, приведенными в статье «Национальный вопрос и социал-демократия», и даже отверг предложение о дискуссии на эту тему: «Конечно, мы абсолютно против. Статья очень хороша… Вопрос боевой, и мы не сдадим ни на йоту принципиальной позиции против бундовской сволочи».

Приходится напоминать об этом, ибо за последние двадцать лет многократно писалось и говорилось на многомиллионную аудиторию, будто Иосиф Виссарионович был малообразован, не знал языков, плохо разбирался в теориях и т. д. Все это надо было для того, чтобы не просто развенчать «сталинизм», но и унизить русский и, шире, советский народ, якобы тупо подчинявшийся умственно отсталому и психически больному тирану.

Марк Алданов посвятил Сталину статью, опубликованную в 1927 году в парижской газете. В ту пору за рубежом о руководителе Советского Союза отзывались преимущественно весьма нелестно. Считалось, что в отличие от Троцкого Сталин — не более чем партийный функционер с ограниченным кругозором и невысоким интеллектуальным уровнем.

Такое мнение было обусловлено в значительной мере тем, что новый вождь коммунистической партии не относился к числу «пламенных ораторов», возбуждающих эмоции толпы бурным темпераментом и броскими фразами. Не был он и автором ярких публицистических статей.

Тем не менее Алданов предугадал в нем крупного государственного деятеля (как, между прочим, и в Гитлере, — почти во всем антипод Сталина, а уж тем более по национальному вопросу).

«Мне крайне трудно, — признавался Алданов, — «объективно» писать о большевиках. Скажу, однако, тут же: это человек выдающийся, бесспорно самый выдающийся из всей ленинской гвардии. Сталин залит кровью так густо, как никто другой из ныне живущих людей, за исключением Троцкого и Зиновьева. Но свойств редкой силы воли и бесстрашия, по совести, отрицать в нем не могу. Для Сталина не только чужая жизнь копейка, но и его собственная, — этим он резко отличается от многих других большевиков».

* * *

Вновь обращаю внимание на распространенные в «демократических» кругах современные высказывания о Сталине политиков, писателей, журналистов, значительно уступающих ему не только в уме и жизненном опыте, но и в образовании. Утверждают, будто он приписал себе заслуги в подпольной деятельности и во время революции, Гражданской войны. Откуда такое мнение? От Троцкого. Сошлюсь опять на Алданова, не скрывавшего свои антисоветские взгляды.

«В своих книгах, посвященных октябрю 1917 года, — пишет он, — Троцкий отечески расхваливал самых серых революционеров… Но о Сталине Троцкий совершенно забыл упомянуть, Сталину не малейшего букетика не досталось. Двухтомный труд Троцкого о 1917 годе украшен портретами Свердлова, Иоффе, Антонова-Овсеенко, Подвойского, Крыленко, — портрет Сталина так и не попал в книгу. Между тем роль нынешнего диктатора в Октябрьской революции была чрезвычайно велика: он входил и в «пятерку», ведавшую политической стороной восстания, и в «семерку», ведавшую стороной организационной».

Случайно ли Сталину доверили столь ответственные посты? Нет, конечно. Ведь он, помимо всего прочего, как отметил Алданов, «был верховным вождем так называемых боевиков Закавказья». Они устраивали налеты на банки и почты. Наиболее знаменитым и успешным оказалось «изъятие» в центре Тифлиса огромной суммы денег (около 300 тысяч золотых рублей) местного отделения государственного банка. Деньги везли в фаэтоне, сопровождаемом полицейскими и казачьим конвоем. С помощью гранат и стрельбы террористы устроили панику, разогнали конвой (было убито и ранено полсотни человек) и скрылись. Следствие виновных и денег не нашло.

«Сталин занимал уже тогда, — отметил Алданов, — слишком высокое положение в партии для того, чтобы исполнять роль рядового террориста. По-видимому, ему принадлежало высшее руководство этим делом. Бомбы же для экспроприации были присланы из Финляндии самим Лениным. Ленину для нужд партии и были позднее отвезены похищенные деньги. Ни Сталин, ни Камо (Тер-Петросян, активный участник акции. — Р. Б.), в отличие от многих других экспроприаторов, не пользовались «эксами» для личного обогащения».

Приехав в Петербург после Февральской революции, Сталин «сразу оказался ближайшим помощником Ленина. Роль Сталина была, однако, не показной. Показную роль играли вначале Зиновьев, а потом Троцкий».

Для Сталина партийная работа была главным делом жизни. Его избрали в состав ЦК РСДРП, возглавляемый Лениным, в 1912 году. Через пять лет он стал членом Политбюро (в мае 1917-го). Его, в отличие от Троцкого, с полным основанием можно было считать одним из наиболее старых и последовательных большевиков-ленинцев.

Правда, за последние 20 лет упорно навязывается мнение, будто своими победами в октябрьском перевороте и в Гражданской войне большевики во многом обязаны Троцкому, а Сталин в этих событиях играл второстепенные роли, непомерно раздутые в период его культа. Определенный резон в последнем утверждении есть. Преувеличения сталинских деяний порой действительно были большими. Однако недооценивать их было бы еще более несправедливо.

На первый взгляд может показаться, что во время Гражданской войны Сталину поручались не слишком ответственные дела. Это не так. Он очень много сделал для разгрома белых на Южном и Юго-Западном фронтах. Успешная оборона Царицына — его заслуга. А то, что он организовал доставку огромного количества зерна в Центральную Россию, скорее всего, позволило большевикам выстоять. По странной прихоти судьбы в ходе Великой Отечественной войны оборона Сталинграда оказалась таким же ключевым эпизодом, что и оборона Царицына в Гражданскую.

…В заключение своего очерка Алданов, отметив, что «диктаторское ремесло» Сталин «знает недурно», выразил сомнения в успехе его дела: «Роль Сталина в большевистской революции в последнем счете почти наверняка окажется не слишком выигрышной… Что сделает Сталин в этом трудном экзамене на трудную историческую роль?»

Как мы знаем, Сталин со временем взял в свои руки все бразды правления страной и расправился с оппозицией: сначала использовал мягкие меры партийных взысканий, а в 1930-е годы перешел к репрессиям, нередко завершавшимся смертными приговорами…