Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мы пришли с очередной просьбой, дорогая, — сказала Сесилия с извиняющейся улыбкой и потянула Лурелию, чтобы та села рядом с ней на диван с отороченной золотистым кантом обивкой, — Хотя, строго говоря, наша просьба обращена к Ливии. Вы просто должны выступить посредницей.
— Да, в самом деле, леди Фарнем, — заявила Марджери Эллентон, пристраивая свои пышные формы в кресло. — Речь идет о больнице для подкидышей в Баттерси.
— У Марджери появилась превосходная идея — устроить цветочную выставку, — пояснила Сесилия. — Как вы думаете, позволят ли нам дорогая Ливия и князь Проков использовать их оранжерею? Это такой восхитительный парник, в нем столько интереснейших цветов! Мы будем просить о пожертвованиях у каждого, кто придет. — Она с энтузиазмом похлопала Аурелию по руке. — Как, по-вашему?
— Я уверена, что Ливия и князь Проков будут счастливы, оказать вам такую услугу, — ответила Аурелия. — Князь Проков очень любит свою оранжерею. Я не сомневаюсь, он придет в восторг — такой чудесный повод показать ее другим! Сегодня же вечером напишу Ливии… о, спасибо, Эстер. — Она улыбнулась горничной, согнувшейся под тяжестью нагруженного подноса, — та как раз ставила его на низкий стол перед Аурелией.
— Мисс Мейвис испекла кекс с тмином, мэм. Но если леди пожелают…
— Кекса с тмином вполне достаточно, спасибо, Эстер. — Она разлила чай, протягивая чашки Эстер, чтобы та раздавала их дамам. — Не желаете кусочек кекса, леди Северн?
— Нет, благодарю вас, леди Фарнем. — Леди наклонилась вперед, и страусовые перья, украшавшие ее шляпку, закачались у нее перед глазами.
— О, у вас еще визитеры! — игриво произнесла Сесилия. — Мы всегда говорили, что вы очень популярны. Леди с Кавендиш-сквер, так мы вас называли, когда вы жили здесь все вместе! О, кажется, это было так давно.
— Очень, правда? — раздался из открытой двери голос Нелл. — Смотри, кого я привела к тебе, Аурелия. Ник и Дэвид только что вернулись домой после недели ужасного загула в Брайтоне, и теперь им отчаянно требуется отдохнуть и прийти в себя в злачных местах Лондона.
— Что за ерунду ты говоришь, Нелл! — воскликнул сэр Николас Питершем с непринужденностью старого друга. — Аурелия, леди… — Он поклонился собравшимся. — Умоляю, не обращайте внимания на эту клевету!
— Да, право же, мы исключительно благопристойны… всегда… ты же нас знаешь, Элли. — Лорд Дэвид Фостер склонился над рукой Аурелии. — Ты неотразима, моя дорогая, если мне будет позволено так выразиться, — добавил он нежно.
Аурелия улыбнулась. Она привыкла к экстравагантным комплиментам Дэвида — они не вредили ничьей самооценке.
— Льстец, — весело пожурила она его. — Но молю тебя, не замолкай.
Он фыркнул и снова поцеловал ей руку.
— Клянусь, никакой лести. — Он повернулся, чтобы поздороваться с остальными дамами. — Леди Лэнгтон, полагаю, речь, как обычно, идет о вашей благотворительной деятельности? — Дэвид сел рядом с леди Лэнгтон.
Аурелия разливала чай, от дверей послышался голос Моркомба:
— Тот джентльмен опять здесь, мэм.
Аурелия заметила удивленный взгляд Нелл, лучезарно улыбнулась и повернулась, чтобы приветствовать нового гостя:
— Полковник Фолконер, как мило, что вы зашли.
— Как мило позволить мне это, леди Фарнем. — Он вошел в комнату, быстро окинул взглядом собравшихся и, как показалось Аурелии, отметил каждого, потом обернулся к Корнелии, поклонился и пробормотал: Леди Бонем, я ваш покорный слуга.
— Полковник. — Она протянула ему руку. — Вы знакомы с леди Северн?
— Еще не имел удовольствия, — произнес он, склонившись над пухлой рукой леди, — Ваш покорный слуга, леди Северн.
Она поднесла к глазам лорнет и с любопытством посмотрела на Гревилла.
— Вы новый человек в нашем городе?
— Последние несколько лет я провел за границей. А сейчас остановился у моей тетушки, леди Бротон.
— О-о, должно быть, вы тот самый ее племянник, которого, по ее словам, она никогда не видит! — воскликнула леди Северн и погрозила ему пальцем, изобразив на нарумяненном лице нелепую кокетливую улыбку. — Вы бесстыдно пренебрегаете своими родственниками, сэр!
— Я надеюсь исправиться, мэм. — Он склонился над унизанными кольцами пальцами и очаровательно улыбнулся, а потом обернулся к стоявшей за его спиной Аурелии.
— Хотите чаю, полковник? — спросила она. — Или, может быть, это слишком слабый напиток для лихого солдата, вернувшегося домой с войны? — Она говорила легким, дразнящим тоном, но глаза ее смотрели серьезно.
— О да, Элли, дай человеку бокал чего-нибудь из превосходных подвалов Прокова! — вмешался Дэвид. — Я бы не отказался от глотка портвейна… а ты, Ник?
— Меня вполне устроит чай, — ответил Ник и подошел к Гревиллу со своей обычной дружелюбной улыбкой на устах. — Фолконер, кажется, мы не знакомы?
— Нет. Я в Лондоне относительно недавно, — сказал Гревилл, пожимая ему руку.
— Гарри его знает, — вмешалась в разговор Корнелия, — и ручается за него. Так что можешь спокойно знакомиться.
— Вот и хорошо, — отозвался Дэвид, насмешливо вздохнув якобы от облегчения. — Могу я принести вам бокал великолепного портвейна от Прокова, Фолконер?
— Будьте так добры, — ответил Гревилл.
— Что ж, угощайтесь. — Негромко засмеявшись, Аурелия показала на буфет. — Алекс не жадничает.
— Когда вы ожидаете, возвращения в Лондон князя и княгини? — осведомился Гревилл, отводя ее чуть в сторону.
— Не раньше чем через два месяца, — ответила Аурелия, остро ощущая прикосновение его теплых пальцев к локтю и гадая, зачем он отвел ее от остальных. Точнее, создал такое впечатление.
Устремив на нее взгляд, и тепло улыбнувшись, он произнес:
— Я надеюсь, вы не откажетесь как-нибудь прогуляться со мной по парку, леди Фарнем. Дни уже становятся длиннее.
«Отлично, — подумала Аурелия. — Посмотрим, могу ли я играть в эту игру». Она тоже тепло улыбнулась ему и сказала мягко и искренне:
— Я буду в восторге, сэр Гревилл.
— Если я предложу вам завтрашний день, вы не сочтете меня безнадежно назойливым? — спросил он игривым тоном, не отнимая руки от ее локтя.
Аурелия чувствовала, что все взоры устремились на них. Главное, глаза друзей, которых больше всего интересует не сам разговор, а его тон.
— Я сочту вас восхитительно внимательным, сэр, — ответила она, кокетливо улыбнувшись, и подумала: «Не так уж это и трудно». А потом вспомнила, что еще не дала Гревиллу официального ответа на его предложение. Но после этой сценки он и сам все поймет.
— Ваш портвейн, Фолконер, — произнес Дэвид довольно прохладным тоном и протянул ему бокал, глядя на полковника вопросительно. Гревилл тотчас же убрал руку с локтя Аурелии, взял бокал, благодарно улыбнулся и отошел, пробормотав слова извинения.