С другой стороны, были ли это чисто эстетические манипуляции, сделанные уже при мумификации, или это реально была коронка для живого человека? Было ли это постоянной практикой, доступной для всех, или это единичный случай? Вот правильные вопросы.

В египетской диете не было современного сахара, зато было много абразивных веществ – песка, оставшегося после измельчения зерна, и кусков камней, на которых готовили хлеб, что просто не могло не сказываться на состоянии зубов. Археологи отмечают неуклонное снижение стертости зубов и частоты, с которой её обнаруживают на протяжении с 4000 г. до н. э. до 1000 г. н. э. Вероятнее всего, из-за улучшения техники измельчения зерна.

Заболевания зубов были не просто частыми, они вполне могли приводить к смерти в то время. Например, нам известен случай Джедмаатесанка, музыканта из Фив, умершего в возрасте около тридцати пяти лет от обширных стоматологических проблем, сопровождавшихся образованием большой инфицированной кисты. Есть, правда, и хорошие новости – кариеса почти не было.

Но, увы, несмотря на все находки, мы знаем, что стоматологическое лечение было неэффективным, и лучшее, на что могли надеяться пациенты, это быстрая потеря инфицированного зуба. И хотя в наставлении Анхшешонк есть изречение: «Нет гниющего зуба, который остался бы на месте», у нас нет ни одной записи, подтверждающей ускорение этого процесса со стороны местных стоматологов. Нет и никаких инструментов, подходящих для удаления зубов.

Также из найденных текстов следует, что есть разделение и по другим профессиям, как минимум между врачами и хирургами. По версии Петри wr-h’.w можно перевести как «достигший успеха во врачевании плоти», и это отдельный термин от общего «доктор», весьма часто используемый в упоминании жрецов.

Вообще, слова «доктор» и «жрец» встречаются достаточно часто. Не являются исключением и «жрецы богини Сехмет». Здесь мы можем посмотреть на переводы мистера Лефебре, где он указывает что жрецы (w’b.w) богини Сехмет, богини-воительницы, которая могла причинять смерть и болезни и которую задабривали теми самыми оргиями максимально антинаучно и антисанитарно, часто называются тем самым swnw. Другими словами, они обозначаются как квалифицированные медики. Кроме того, и папирус Эберса и Эдвина Смита упоминают swnw,sз. w – магов и жрецов Сехмет как тех, что проверяют пульс и устанавливают природу болезни. Но ни расплывчатые «врачеватели плоти», ни «резчики костей» не дают нам точного указания на наличие остеопатии или хирургии. Казалось бы, нет хирурга без скальпеля, и мы должны находить огромное количество инструментов, если хирургия, стоматология, проктология и прочие направления медицины так процветали. Разве нет?

Самые старые металлические (имеется в виду бронза и медь) хирургические инструменты в мире были обнаружены в гробнице Кар (Кар был королевским врачом во время Шестой династии, примерно с 2350 по 2180 год до н. э.). Мы также знаем, что египетские врачи выделяли три категории травм: излечимые, спорные и неизлечимые. Излечимые недуги – это те, которые хирург/доктор мог быстро вылечить: наложить шину, повязку, остановить кровотечение, вынуть стрелу. Спорными недугами были те, при которых жертва могла предположительно выжить, но могла и умереть. Пациенты этой категории попадали под наблюдение, и если чаша весов склонялась в пользу того, что он выживет – ему оказывали помощь, для чего применяли ножи, крючки, сверла, щипцы, клещи, весы, ложки и пилы.

Но не стоит слишком романтизировать и представлять себе прямо операционные палаты. Египетские знания о хирургии имеют вполне ясный и обозримый источник в виде погребальных обрядов – ритуала отправления в загробный мир, вполне религиозного по своей сути, но послужившего материальной науке. Именно из бесконечных препарирований и вскрытий происходит большинство знаний об анатомии (пусть и с ошибочными выводами о назначении мертвых), и большинство так хорошо растиражированных по интернету фотографий инструментов чаще всего относятся не к медицине, а к потрошению покойных. Наиболее известное, кстати, изображение древнеегипетских хирургических инструментов – из храма Ком Омбо. Сегодня превалирует мнение, что и его эпоха, и само изображение относятся к Древнему Риму, а не Египту. Но это и не означает, что инструментов не было совсем. Напротив, научившись разделывать мертвых, египтяне вполне успешно освоили операции на живых. Это и dw’ – нож для дренирования абсцессов, и различные формы скальпелей для очистки ран и разрезания мягких тканей, щипцы, иглы, ложки, ланцеты и даже инструменты для трепанации.

Но, как вы понимаете, такая специализация и фантазии о раздельных профессиях, их пользе и глубине научных знаний весьма спорны по прозаичным причинам. Речь идет об окаменелых или мумифицированных останках, среди которых никогда за всю историю не было найдено ни одного хирургического разреза, и о мертвом языке, заниматься переводом которого, мягко говоря, сложно.

Геродот в 5-м веке до н. э., посетив Египет во время персидской оккупации, оставил восторженный отзыв: «Медицина среди них практикуется, согласно разделению, каждый доктор занимается единичными нарушениями и больше ничем… одни лечат глаза, другие голову, третьи зубы…»

Наиболее вероятно, что если явное разделение и существовало до периода Геродота, то оно находилось под влиянием религиозных табу, было расписано по богиням и храмам, хранилось в секрете и преподносилось под крепким соусом религиозных мистерий.

Сегодня многие пытаются пересмотреть десятки найденных пиктографических изображений инструментов в пользу теории о том, что египтяне практиковали ампутации, прочие сложные операции и многое другое, что могло быть связано с медициной. Мумии без конечностей, изображения отрезанных рук часто трактуются как свидетельства сложной хирургии с ампутацией и лечением гангрен, септических поражений и т. д. Мне в этом отношении нравится афоризм Г. Майно: «В то время львы были больше распространены, чем хирурги».

Проще говоря, потерять руку в пасти льва или под плитой пирамиды было гораздо проще, чем на приеме у хирурга. Хотя, конечно, удивительных находок тоже хватает. К примеру, есть определение Sekhetnankh (узкий специалист) в свитке Сахуре (Sahure, 5-я династия, 2470–2456 г. до н. э.) как «врача по носу» (наверное, ЛОР), или известняковый барельеф Ира (4-я династия) показывает нам королевского врача с упоминанием о том, что он «хранитель королевского кишечника». В какой-то момент истории назначение для фараона и знатных особ отдельных специалистов стало показателем статуса. И началась беда – появились офтальмологи, гастроэнтерологи, дантисты, «врач, наблюдающий за мясниками», «инспектор жидкостей», неруфуйт – проктолог, а дословно «пастырь ануса». Появились отдельные учреждения, называемые Per Ankh или Дома Жизни (времена 1-й династии), всё это развивалось и цвело. Ко времени 19-й династии появились такие явления, как медицинское страхование, пенсии и больничные.

Но вместе с этим разнообразием материальных профессий и благ параллельно идет другой процесс – божественное, мифическое, или, если угодно, мракобесие, оно тоже усугублялось. У каждого недуга, больной части тела появляется свой верховный покровитель: Дуау – глаза; Таурт и Хатор – роды и их осложнения; Сехмет – мор и, вероятно, инфекционные болезни; Гор – змеиные укусы, вероятно, токсикология; Исида – печень; Нефтис – легкие, пульмонология; Нейт – желудок; Сельке – кишечник, и так далее. Практически на любой симптом можно было найти не только доктора, но и жреца, и храм, и отдельный способ умилостивить бога.