Денис положил трубку и посмотрел на коллег.

— Дело приобретает комический оборот, — спокойно, без всякого сарказма сказал он. — Сергей Михайлович Акишин, дочь которого мы ищем, пропал.

— Как — пропал? — не понял Филя. — Когда?

— Сегодня утром, — ответил Денис. — Он разговаривал с женой по телефону из своей машины. Потом связь внезапно прервалась. Татьяна Олеговна весь день пыталась до него дозвониться, но безрезультатно. Она подумала, что муж поехал в офис, и позвонила туда. Секретарша Акишина сказала, что в офисе он сегодня не появлялся. А полчаса назад Татьяне Олеговне позвонили из МУРа и сказали, что у них находится шофер Акишина. Похитители вкололи ему какую-то дрянь, поэтому он до сих пор не может внятно все объяснить. Говорит только, что босса похитили люди в черных масках.

— Где это было? — спросил Сева Голованов.

— Возле железнодорожного переезда в районе Тайнинки, — ответил Денис. — Там неподалеку находится дача Акишиных. Он туда и направлялся.

Компьютерщик Макс потер пальцами воспаленные от сидения за компьютером глаза и спросил:

— Что будем делать?

— Сейчас заеду за Акишиной, — сказал Денис, — и вместе с ней поедем в МУР. Надеюсь, ребята поделятся информацией по старой памяти. А вы продолжайте разрабатывать Артура. Если он к этому как-то причастен, то наверняка зашевелится. Он только с виду отморозок, а на самом деле парень нервный и склонен к панике. Макс, ты продолжай отсматривать все разработки Веры Акишиной.

Ищи ее следы везде где только можно. Пройдись мелкой гребенкой по всем сайтам. Чувствую, там должна быть какая-то зацепка.

— Будет сделано, — отозвался Макс.

1

В то утро Сергей Михайлович Акишин еще не знал, что перестанет видеть солнце гораздо раньше, чем наступит ночь. Вопрос Дениса Грязнова о мистере Платте он оставил без ответа вовсе не из-за сумасбродства начальства, а совсем по другой причине. Одному Богу известно, каких душевных усилий стоило Сергею Михайловичу сохранить самообладание в тот момент, когда он поднес сотовый телефон к уху.

— Слушаю, — сказал Акишин в трубку.

— Молодец, что слушаешь, — услышал он в ответ хрипловатый и, по всей видимости, сознательно измененный голос. — Оставайся спокойным, если хочешь увидеть свою дочь живой.

— Да, конечно, — ответил Сергей Михайлович, изо всех сил стараясь остаться спокойным.

— Твоя труба прослушивается?

— Нет.

— Ты ведь не хочешь принести своей дочери вред?

— Нет, — снова сказал Сергей Михайлович.

— Тогда садись в машину и езжай на дачу в Тайнинку. Прямо сейчас. И имей в виду: скажешь кому-нибудь об этом хоть слово — я собственными руками вырежу девчонке сердце. А потом…

— Сейчас буду, — оборвал излияния незнакомца Сергей Михайлович.

— Тогда до встречи.

Сергей Михайлович спрятал телефон, глянул на Грязнова (не заметил ли чего?), потом развел руками, изобразив на лице сожаление:

— Извините, Денис Андреевич, но нам придется отложить этот разговор. Сами понимаете, начальство ждать не любит.

— Это верно, — спокойно сказал Грязнов. «Слава богу, вроде бы ничего не заметил», — подумал Сергей Михайлович. — Когда мы сможем Продолжить нашу беседу? — спросил Денис.

«Хотел бы я сам это знать», — с горечью подумал Акишин, а вслух сказал:

— Думаю, сегодня вечером. Я сам свяжусь с вами, когда освобожусь.

— Надеюсь, что свяжетесь, — усмехнулся в ответ Грязнов. — Это в ваших интересах.

Едва за Денисом Грязновым закрылась дверь, Сергей Михайлович тут же набрал номер своего шофера.

— Витя, машину к подъезду! Через пару минут выйду!

Всю дорогу в голове Сергея Михайловича крутилась одна и та же мысль: «Предложу им в заложники себя. Объясню им, что просить выкуп выгоднее за меня. За Веру могу заплатить только я, а за меня — моя компания. Они должны поверить. Должны!»

— Витя, гони побыстрее, — сказал шоферу Акишин, не в силах больше сдерживать эмоции.

— А в чем дело, Сергей Михайлович? Мы ведь вроде не по работе, а на дачу к вам едем.

— Ты, главное, гони, — сказал Акишин. — А вопросы задавать будешь потом.

Все произошло, когда белая «ауди» Акишина остановилась возле железнодорожного переезда. В ожидании поезда шофер Витя достал из бардачка сигареты, а Сергей Михайлович вынул телефон:

— Алло, Таня, что-нибудь слышно о Вере?.. У меня тоже никаких известий. Я сейчас в машине. Еду…

Договорить Акишин не успел. А Витя не успел закурить. Возле «ауди», отчаянно скрипя тормозами, остановилась черная «Волга» с синими милицейским номерами. Дверцы раскрылись, и из салона выскочили трое мужчин в камуфляжной форме и в черных масках.

— Э, мужики, вы чего! — изумленно вскрикнул шофер Витя.

Дюжие парни в мгновение ока выволокли недоумевающего Витю из машины и бросили его лицом на асфальт. Будучи парнем крепким и смелым, Витя хотел было разразиться отчаянным матом в адрес «поганых ментов», но укол в шею быстро его успокоил. К этому моменту Сергея Михайловича уже пересадили в «Волгу». В отличие от Вити, он даже не пытался заговорить.

Едва Сергей Михайлович оказался на заднем сиденье «Волги», как один из похитителей быстро и умело связал ему скотчем руки, а второй натянул на голову черную шапочку.

— Сиди смирно — и будешь цел, — сказал тот, что связывал. — Братела, трогай!

Сергей Михайлович почувствовал, что машина поехала, и лишь тогда осмелился задать вопрос.

— Что с Верой? — громко спросил он. — Она жива?

— Жива-жива, — ответил Акишину тот же «спецназовец».

— Вы везете меня к ней?

— Угу. К ней.

— Ребята, я-прошу вас, не трогайте мою девочку. Я готов заплатить, скажите только сколько.

— Слышь, братела, — заговорил второй похититель, — заткни этому терпиле пасть, пока я его не завалил.

— Кончай базарить, — обратился к Акишину первый. — Приедем на хазу, там тебе все втолкуют.

— Там у вас начальник? — осторожно спросил Сергей Михайлович.

— У нас кто босса первым включил, тот и начальник. А теперь заткнись.

Сергей Михайлович предпочел не возражать. Он понял, что имел дело не со спецназовцами, а с обычной уголовкой. А от этих можно ожидать чего угодно.

Минут двадцать ехали молча. Потом второй похититель, тот, что натягивал на голову Акишину шапочку, вдруг сказал:

— Эй, терпила, ты живой?

— Да, — ответил Сергей Михайлович.