– Доставай, – согласился сержант. – Нам, Савелий, лучше пока тут полежать и оглядеться. Место это хорошее, с него далеко вокруг видно, особенно если на какую-нибудь из этих ив залезть. Благодарствую, – кивнул он, принимая от товарища большой кус вяленого мяса и сухари. – Ты это, как только мы подкрепимся, и пока совсем не рассвело, на самое раскидистое дерево вскарабкайся. Схоронись в развилке и не двигайся. Главное, оглядывай всё внимательно. В сетке нашей хорошо будешь с кроной сливаться. Тут и вплотную, если будешь смотреть, даже не заметишь.

Запив водой из фляги еду, Савелий оглядел все семь деревьев, выбрал самое, по его мнению, удачное и сноровисто на него вскарабкался. Часа три егеря вели наблюдение за окрестностями. Все три озера были отсюда видны как на ладони, да и всё это море колышущейся на ветру высокой травы вокруг было у них перед глазами.

– Кажись, это я дорогу вижу, Евграфович, – проговорил негромко Дроздов. – Далеко, конечно, она, еле глаз цепляется, но уже в пятый раз в одном и том же месте кто-то мелькает.

– Так и есть, – ответил лежащий за стволом Лужин. – Как я понял, там по сухому месту дорога от Исакчи к Тульче и к Бабадагу проходит. Ты речку никакую не видишь с правой стороны, ту, которая в южное озеро заходит?

– Поблёскивает вроде что-то, – пробормотал Савелий. – Трудно сказать – или это старица, или же и правда река.

– Река, – уверенно заявил Цыган. – Вот она-то и приведёт прямо к большому селу. До него отсюда вёрст десять. А дорога, кстати, через реку по мосту проходит. Хлипкий такой мостик, старенький, – вспоминал Лужин, – и оба речных берега кое-где сильно травою и кустами заросшие. Савелий, на озёрах ничего подозрительного не замечал? Может, точка какая, или блеснуло чего?

– Не-е, точно ничего не было, – уверенно ответил егерь. – Отсюда, с моего места, озёра хорошо, на всю их ширь просматриваются. Какая бы лодчонка ни была малая, я бы её всё равно сразу заметил.

– Ладно, тогда ты, Савелий, тихонечко, медленно за стволом вниз сползай, – посоветовал сержант. – Только чтобы без дёрганий, и смотри не прыгай, а то такое далеко в глаза на открытом месте бросается.

Дроздов медленно, по малой пяди, укрываясь за стволом, спустился вниз, и вот его фигуру уже закрыли кусты и травяные заросли.

– Руки, ноги разотри, поприседай осторожно, жилы потяни, покрути, разогрейся, – посоветовал старый разведчик. – А то у тебя всё, небось, затекло, пока ты вверху сидел?

– Есть такое, – сознался егерь. – Застыл там ещё, заледенел, колотит сильно. Там ведь и двигаться не моги.

– Ничего, сейчас в дороге согреемся, – проговорил Лужин. – Ну как тебе, лучше уже?

– Ага, аж колоть всё начало, – растирая грудь и плечи, проговорил егерь. – А по ногам как будто горячим плеснули.

– Вот это ладно, – кивнул сержант. – Значит, ты кровь разогнал по жилам. По горсти орехов закинули в рот и пошли. Тянуть нам никак нельзя, паря, до вечера нужно будет к нашим вернуться.

Следующие шесть-семь часов дозорная пара провела в непрерывном движении. Вдоль южного берега озера егеря дошли до впадающей в него реки, а потом по ней вдоль правого берега до моста. Раза три вдали мелькали конные дозоры, но близко всадники не подъезжали, и рассмотреть их не представилось возможным. Так же по своим следам и отходили обратно.

До озера оставалось с полверсты, когда идущий сзади сержант стукнул Дроздова по спине и вместе с ним рухнул на травяной полог. Послышался скрип, что-то плеснуло, и между метёлок тростника на реке мелькнула тень.

– Лежи, – выдохнул в ухо Савелию Цыган. – Я скоро, не вставай.

На полусогнутых он нырнул в заросли и пропал. Прошло минут десять, и так же бесшумно, выскочив из тростника, он снова оказался перед Дроздовым.

– Пошли, Савелий, только чуть дальше от берега отойдём, – прошептал Лужин. – Баркас это был, с турками, и ведь немаленький, – ответил он, опережая вопрос напарника. – Там, похоже, с ними и местные ещё были, на вёслах они сидели, а вот дозорных я восьмерых насчитал. И у половины из них ружья разглядел. Вот, не зря же я говорил, что нам лодок здесь нужно опасаться. Похоже, конницей-то не сподручно эти заливные места неприятелю осматривать, вот и посылают сюда такие отряды. Нужно бы к нашим поторопиться, предупредить, не дай бог на них нарвутся! Бежим!

И он, пригнувшись, бросился вперёд.

Обратный путь шёл быстрее. Запыхавшиеся егеря добежали до перешейка между озёр и упали под ивы.

– Эх, старость не радость, – пробормотал Лужин. – Кто бы знал, что вот такое скажу когда-нибудь. А что ты хочешь, Савелий? Да, пятый десяток уже мне пошёл, не шутки, – и он поднялся, чтобы оглядеться. – Ага, вот где они, – проговорил он, всматриваясь в озёрный простор. – В нашу сторону вдоль самой кромки гребут. Что-то долго – небось, на берег выходили, осматривались. Так, давай-ка мы сейчас вот так поступим. Ты обратный путь хорошо ли запомнил?

– А как же его не запомнить, очень хорошо помню, – кивнул Дроздов. – Я, если раз по нему ногами прошёл уже, потом не забуду.

– Тогда, Савелий, беги-ка ты по своему следу до наших и доложись господину подпоручику обо всём, что видел. Пусть они снимаются и быстрей от берега отходят, а потом веди их осторожно сюда. А я здесь за окрестностями погляжу и наш след покараулю, вдруг кто на него нарвётся и в погоню пустится. Если выстрелы услышите, то уходите вниз по течению вдоль берега. Там места гиблые, турки следом точно за вами не сунутся. Ну а уж вы-то, небось, сами потом выберетесь. Ну всё, паря, давай, пригнулся и побежал, – хлопнул он напарника по плечу.

Савелий спешил.

«Вместе выберемся, Фёдор Евграфович!» – твердил он про себя, скользя в зарослях. Один раз егерь оступился и провалился по пояс в холодную воду бочажины. Спасло то, что руки среагировали правильно, и, опершись о выставленную плашмя фузею, он выбрался из природной ловушки.

– Растяпа, тетеря снулая! – ругал он себя. – Только время зря потерял! Бего-ом!

Ещё около версты пути – и на него уставились из тростника два ружейных ствола.

– Дрозд, ты? – выглянул из травы Комаров. – Ты прямо как кабан ломишься. Чего такой взмыленный?

– К командиру надо, уйди, Игнатка, – прохрипел тот и рванул дальше.

– Ваше благородие, я с докладом, – подбежал он к натянутому командирскому пологу.

Через пять минут оставшиеся на месте стоянки пятеро егерей поправили, как смогли, притоптанное место и побежали вслед за отрядом.

– Малой, Пастух, за нами тропу