Отчасти оно, конечно, так, хотя вряд ли подобная постановка вопроса универсально справедлива. В некоторых странах рядовой избиратель вполне осознает, что остановка спада производства прямо идет ему на пользу открывается перспектива образования новых рабочих мест. Он осознает также, что и в уменьшении инфляции имеется для него прямая выгода притормаживается рост цен; напротив, прибавка к зарплате и пенсии за счет «пустых» денег чем обычно покупают избирателя на самом деле никакой прибавки не дает, поскольку вызывает рост инфляции… Но это все, такое понимание в других странах, не у нас в России. У нас же с помощью примитивной демагогии легко представить экономиста-реформатора злейшим врагом народных масс. Что и было проделано раньше с Гайдаром, а затем вот с Чубайсом.

Одним словом, очередной российский реформатор, как всегда, пал жертвой не просто дворцовых интриг, но и умело вскипяченного недовольства «народных масс».

Что реально могло дать Ельцину смещение Чубайса? Неужели он надеялся, что его критики и ненавистники а их было великое множество в самых разных политических лагерях после очередной «сдачи» очередного порядочного человека, после нового ритуального жертвоприношения вдруг полюбят его? То были тщетные надежды. Все это напоминало судорожное хватание за соломинку.

Нельзя без конца шарахаться из стороны в сторону, вибрировать, колебаться. Смещение Гайдара в декабре 1992-го и замена его Черномырдиным по большому счету привели лишь к одному замедлению темпов реформ, бессмысленной потере времени, ухудшению жизни миллионов россиян и в конце концов к возникновению, по существу, критической ситуации, когда эти самые отчаявшиеся россияне опять, во все большем числе, стали возлагать свои надежды на политическую силу, которая завела Россию в исторический тупик. Какой бы могла быть наша дорога, не случись отставки Гайдара, отчетливо видно хотя бы на примере трех стран Балтии, сравнительно быстро и безболезненно преодолевших так называемый переходный период.

Но мы ведь не Балтия, мы Россия. Для нас непереносимо целеустремленное, последовательное движение к реально достижимой цели. Нам привычнее биться лбом в одну и ту же стену.

Будет ли когда-нибудь конец всем этим плутаниям, петляниям, колебаниям?

В томике Тютчева вслед за цитируемым нынче на всех перекрестках «Умом Россию не понять, / Аршином общим не измерить…» идет стихотворение-вопрос: «Ты долго ль будешь за туманом / Скрываться, Русская звезда?» Стихотворение-вопрос и одновременно призыв:

Все гуще мрак, все пуще горе,

Все неминуемей беда

Взгляни, чей флаг там гибнет в море,

Проснись теперь иль никогда…

Предчувствие неминуемой беды все явственнее разливалось в воздухе по мере приближения 16 июня и по мере того, как власти едва ли не каждый день совершали безумные конвульсивные движения. Был единственный способ предотвратить ее, эту беду, всем нашим соотечественникам очнуться от вековечной российской спячки.

* * *

На протяжении всех лет после крушения коммунистического режима и до установления путинского авторитарного (о нем разговор особый) мы всякий раз убеждались: выборы это, конечно, великое достижение демократии, но одновременно это и великая беда. В период, предшествующий выборам, отодвигаются в сторону все иные интересы, кроме интересов избрания того или иного кандидата. Все подчиняется этим последним. Если в стране царит стабильность, такая концентрация внимания на одном в ущерб всему остальному в общем-то не страшна. Если ж страна переживает кризис а Россия к началу 1996-го пребывала в нем уже несколько лет, проявления легкомысленной предвыборной психологии смертельно опасны…

Заслуга Ельцина в том, что в тот судьбоносный момент он все же в очередной раз твердо воспротивился изменению общего курса на демократию и реформы, не позволил развернуть корабль вспять, несмотря на огромный нажим и подталкивание в этом направлении. Хотя популистских обещаний раздал немало и бюджетных денег на их выполнение потратил тоже предостаточно.

Так что опасения, которые в ту пору высказывали многие, к счастью, не сбылись. Но, может быть, отчасти они и не сбылись потому, что высказывались вслух и громко.

Еще одна заслуга президента в том, что он вовремя осознал свою ошибку, касающуюся Чубайса, и быстро вернул его в свою команду.

Впрочем, может быть, Ельцин с самого начала понимал, что замены Чубайсу нет, и уже в тот момент, когда удалял его из правительства, предполагал в той или иной форме предпринять обратный маневр. Короче говоря, возможно, увольнение Чубайса с поста первого вице-премьера было все той же обычной «работой на публику», характерной для предвыборного времени.

Но это уже относится к области догадок.

На первые роли выдвигается Сосковец

Чубайса «задвинули» и одновременно принялись выдвигать и выпячивать другого первого вице-премьера Олега Сосковца. Этому немало способствовал его друг-приятель — главный ельцинский охранник Коржаков. В своих воспоминаниях он сам рассказывает, как нахваливал Ельцину Сосковца: он-де «один из немногих», кто в правительстве «по-настоящему работает»; у Олега Николаевича «стахановские показатели» он перекрывает «нормы» в несколько раз, «обрабатывает» три тысячи бумаг в год. Таков коржаковский уровень понимания существа дела: «по-настоящему» работает, допустим, не тот же Чубайс, благодаря которому в стране в 1995-м, впервые с начала реформ, удалось добиться просвета в экономике резко снизить инфляцию, увеличить валютные резервы, остановить промышленный спад, принять нормальный бюджет, а его, Коржакова, «другован» Сосковец, перелопачивающий горы бумажек.

Ну и, естественно, в тех же мемуарах бывшего начальника СБП в самом лучшем виде расписываются человеческие качества вице-премьера-«стакановца» (как говорил солженицынский Иван Денисович)…

Позже Коржаков сильно удивлялся, что после их совместной с Сосковцом и Барсуковым отставки бывший первый вице-премьер, как и управделами президента знаменитый Паша Бородин (как, наверное, многие другие), быстро предал его, Коржакова. Чего ж тут удивляться? Разве так уж трудно было распознать, какой породы эти люди? Ты им нужен, пока занимаешь пост…

А вот отрывок из книги Ельцина «Президентский марафон», повествующий о том же времени и тех же событиях:

«…В конце 1995 года в моем ближайшем окружении (а неформальным его лидером тогда был Александр Коржаков, руководитель моей охраны) стала обсуждаться идея: наследником Ельцина должен быть не проигравший думские выборы Виктор Черномырдин, а Олег Сосковец, первый вице-премьер. Статный мужчина «с открытым русским лицом», настоящий хозяйственник, бывший директор металлургического завода, по сути дела, второй человек в правительстве, он был вполне достойной представительной фигурой. Тогда я еще не до конца понимал, насколько опасен Коржаков в роли «спасителя отечества», почему он так рьяно протежировал своему ближайшему другу Олегу Сосковцу. Мне никто ничего не говорил в открытую, но я и так видел, как упорно Коржаков подталкивает меня к тому, чтобы я отправил в отставку Черномырдина. Дальнейший ход событий просматривался тоже достаточно четко: на волне борьбы с чеченским сепаратизмом, на волне «коммунистической угрозы» к власти приходит полувоенная команда постсоветских генералов: начальник службы безопасности Александр Коржаков, директор ФСБ Михаил Барсуков, которых прикрывает своим могучим телом первый вице-премьер Олег Сосковец. Найдутся и другие…»