– Тогда возьмись покрепче за обе мои руки. И, пока ты не научишься тут ориентироваться, не отпускай меня, договорились?

– Я бы с радостью никогда тебя не отпускал!..

* * *

Астральный полёт оказался совсем не похожим на полёт птичий. Я не успел насладиться видом с высоты – мы, кажется, вообще не отрывались от поверхности. Просто привычные декорации, на которых был нарисован интерьер моей комнаты, вдруг упали, сложились, как карточный домик, и на их месте появились другие. Всё произошло за долю секунды. Следом за Мариной я пронзил пространство и время с головокружительной, космической скоростью и, разумеется, тут же растерялся, не понимая, где нахожусь. Молниеносная быстрота перемещения полностью меня дезориентировала. Единственное, что я сразу отчётливо ощутил – здесь было очень холодно.

Оглядываясь по сторонам в попытках узнать, куда меня занесло, я не видел ничего, кроме снега – чистого, нетронутого следами человека или зверя. Небо было безоблачным и настолько светлым, что сливалось с белоснежной, переливающейся яркими бликами, землёй. Линия горизонта терялась в этом искрящемся сиянии, и глаз с трудом мог её различить. Высоко над нашими головами светило солнце – лимонно-жёлтое, окружённое бледным туманным ореолом.

Я ступил вперёд. Идти было очень трудно, сугробы морозили и сковывали ноги, но всё же я сделал ещё несколько шагов, прежде чем без сил упасть на эту хрустящую, мерцающую белую перину. Моё лицо зарылось в снег, я приподнялся на оледеневших руках, которых уже почти не чувствовал, и понял, что через считанные секунды, если ничего не предпринять, мы замёрзнем здесь заживо. И, что самое интересное, никто не придёт нам на выручку, потому что это место необитаемо. Здесь никогда не ступала нога ни одного живого существа.

Моё сердце, скованное льдом, едва билось.

– Марина?..

В следующую секунду девушка упала со мной рядом, она тоже была похожа на одну большую ледышку. Её рыжие волосы, разметавшиеся по корке плотного наста, моментально покрылись снежинками.

– М-марин, – мои зубы стучали. – Тут хол-лодновато. З-зачем мы сюда п-пришли?

Если уж и путешествовать в астрале, – отметил я про себя, – то куда-нибудь в жаркую страну, но не на Северный же полюс!..

– Мы на Южном, – поправила меня девушка, и я к своему ужасу понял, что она прекрасно слышит мои мысли. – Извини, я забыла тебя предупредить. Духовное очищение всегда происходит только через катарсис.

– Катарсис?!

– Тебе придётся дойти до высшей точки страдания, чтобы раскрыть свою внутреннюю силу.

– Откуда ты знаешь, что во мне есть какая-то сила? Я же совершенно обычный человек…

– Сила есть в каждом человеке, Макс, просто до определённого времени она дремлет. Это место поможет тебе пробудить свой внутренний огонь. Расслабься и доверься ему. Позволь ему согреть тебя и очистить.

– А что если у меня не получится?

– Ну, тогда ты замёрзнешь здесь насмерть, – без сюсюканий ответила Марина и добавила, поясняя. – Как и всегда никто не сможет помочь тебе, кроме твоей собственной души.

Пока мы говорили, моё тело совсем окаменело от холода. Я уже не мог пошевелиться и напоминал самому себе гипсовую статую, застывшую в комичной, неестественной позе. Моё дыхание остановилось, воздух больше не шёл в лёгкие. Веки покрылись инеем, губы потрескались. Сердце в груди болезненно сжалось и замерло. В моих глазах потемнело, я потерял сознание и вскоре, кажется, скончался.

Хм, постойте-ка, а разве я могу вот так взять и умереть? – вдруг пришла ко мне в голову здравая мысль. – Я же просто сплю. Да и физического тела у меня здесь нет, а это значит, что мне не страшен никакой холод.

Как только я так подумал, из самого центра моей груди вспыхнуло и разрослось белоснежное пламя. Мне стало не просто тепло, а даже жарко. Пульсируя, огонь поглощал меня, сжигая на своём пути все преграды – весь тот энергетический хлам, который я накапливал в себе годами. Тёмные места моей ауры светлели и постепенно исчезали под натиском этой искрящейся внутренней силы. Разрушались все привязки, блоки, недобрые пожелания, брошенные мне в спину. Разбежались врассыпную все сущности, которые повадились питаться моими эмоциями и которых я по неосознанности сам кормил. Теперь в этом сверкающем своей чистотой месте не осталось больше ничего несовершенного – по цвету я слился со снегом, с небом, с невидимой линией горизонта, с кристально-белыми звёздами. Горячий как огонь и одновременно холодный как лёд, я был полностью неуязвим.

Мысли в моей голове иссякли. Закончились, сгорели вместе с остальным мусором. Постепенно я всё сильнее растворялся в пламени, теряя память о том, кем был, когда пришёл сюда. И, утрачивая себя, я приобретал нечто большее. Я испытывал неописуемое, растущее с каждой секундой, удовольствие.

Наверное, я мог бы навечно остаться здесь, но в какой-то момент волшебница мягко дотронулась до моего плеча и шепнула:

– Макс, пора возвращаться. Хорошего понемножку. Я провожу тебя.

Моё собственное имя неприятно порезало слух. Сейчас оно казалось мне чем-то не имеющим абсолютно никакой связи со мной настоящим. Оно вносило суету в тотальную безмятежность и непоколебимое спокойствие, с которыми я не хотел прощаться. Однако Марина была непреклонна. Взяв меня за руку, она, будто маленького ребёнка, отвела меня домой.

Когда мы вернулись в хорошо знакомую мне комнату, белый огонь погас, осталось только туманно-молочное мерцание, очерчивающее контур моей астральной оболочки. После ослепительной Антарктики ориентироваться в глубокой, кромешной темноте реального мира было очень сложно, я даже не сразу смог найти своё утопающее в черноте ночи физическое тело. Обернувшись на Марину, я задал ей немой вопрос. Девушка кивнула и подбадривающе подтолкнула меня к кровати.

Я ещё не решил, собираюсь ли просыпаться, но всё же сделал шаг навстречу себе. Потом ещё один. И ещё. Вгляделся в черты своего спящего лица, наклонился над ним, поднёс к нему ладонь, проверяя дыхание. Я почувствовал слабый выдох, а следом за ним вдох, и вдруг какая-то неведомая сила втянула меня через ноздри в мои же собственные лёгкие. Сопротивляться ей я не мог, выбраться тоже – словно песчинка, я оказался прочно заперт внутри гигантского пылесоса. Всё произошло так неожиданно и быстро, что я даже не успел попрощаться.

Я знал, что Марина ещё некоторое время продолжала стоять рядом с моей постелью, но обратиться к ней уже не мог. У меня не получалось даже взглянуть на неё, потому что мои глаза оказались закрыты, и, как бы я ни силился разлепить свинцовые веки, они мне не подчинялись. Тяжело гудящее тело, похоже, вообще не торопилось передавать мне бразды правления. Прошло несколько долгих, абсолютно беспомощных секунд, в течение которых я был полностью парализован, вынужденно наблюдая уже знакомый мне пёстрый «снежок», а потом всё внезапно погрузилось во мрак. Плотная вибрация, сотрясавшая мои обездвиженные конечности, прекратилась.

«Семь ноль две, Макс, – её тихий мелодичный голос прозвучал откуда-то сверху. – Береги себя».