В нынешние времена вампиры убивают людей нечасто. Но все же чаще, чем хотелось бы людям…

Проходили дни и ночи. Ян обустроил для Ани собственную комнату, перед рассветом укладывал девушку в постель и целовал в лоб. Она проваливалась в тяжелый летаргический сон и просыпалась в сумерках с неизменным чувством голода; Ян брал ее за руку и вел на охоту. Он всегда был рядом, помогал и направлял. Он стал неотъемлемой частью ее нового существования.

Неделю Аня провела в совершенной беззаботности. Ян учил ее быть вампиром, учил завораживать добычу, учил пить кровь, вовремя останавливаться и устранять следы нападения. В первые ночи после обращения он приводил добычу домой, потом они начали выходить на улицу, и Аня стала охотиться самостоятельно.

Сочтя, что девушка освоила основные премудрости, Ян заявил, что пора предстать перед вампирским сообществом.

Аня забеспокоилась; вампирское сообщество представлялось ей сборищем негодяев вроде Михаила и его друзей, но Ян разуверил ее:

— Я должен представить тебя Князю Города, таковы правила. Я попрошу у него прощения за то, что обратил тебя без его дозволения. Он милостиво согласится принять тебя в качестве подданной, и ты принесешь ему клятву верности.

— Что еще за клятва? Надо положить руку на вампирскую священную книгу и сказать: «Клянусь вечно хранить верность»?

— Нет. Ты встанешь на колени перед Князем, поцелуешь ему руку, а потом подставишь ему шею. Он возьмет у тебя немного крови. При этом ты должна открыть ему свое сознание, чтобы он тебя прочитал… Впрочем, ты еще не умеешь закрываться, он тебя легко прочитает. Это для старых вампиров важно: снять щиты перед князем. А потом он надрежет себе кожу на груди, возле сердца, и ты выпьешь немного его крови. Это установит между вами связь. Не такую сильную, как между мной и тобой, но все же. Он больше не будет ощущать тебя чужаком на своей территории.

— А без этого никак нельзя?

— Никак. Пока ты чужая и не имеешь права жить на подвластных ему землях. Это касается любой территории, контролируемой вампирами, будь то мегалополис или захудалый райцентр в глубинке. По нашим законам, жить и охотиться на определенной территории могут только свои. Только подданные местного владыки. Чужаки же должны испросить разрешения на прибытие на данную территорию и прийти к Князю на поклон… Понимаешь, ведь мы живем, только если охотимся. А охотиться на чужой территории без соизволения владельца нельзя. Даже обращать новых Птенцов без его разрешения запрещено. Кроме экстренных случаев, если умирает любимый смертный человек… Но и в таком случае Птенца надо немедленно представить Князю.

— А он точно простит, что ты обратил меня? Точно разрешит мне жить на его территории?

— Вряд ли у него есть другой выход. Варя, Жорж, Андрей — его Птенцы, Михаил — его любимчик, и они едва не убили тебя, Анни. Они совершили куда более серьезное преступление, чем я. Если о нападении с покушением на жизнь узнает Совет Вампиров, у Никиты будут неприятности… Нет, поверь, он закроет глаза на мой маленький проступок, если это позволит ему скрыть более злостное нарушение Закона.

— Значит, этим гадам ничего не будет? — насупившись, спросила Аня.

— Полагаю, ничего. Князь не станет их сильно наказывать. Ведь они его дети, точно так же, как ты — мое дитя.

— Значит, ты тоже защитил бы меня, если бы я совершила преступление? — вскинула ресницы Аня.

И Ян ответил ей очень серьезно:

— Я буду защищать тебя всегда. Ты — моя.

Как приятно это слышать! «Ты — моя…»

— А ты — мой, — прошептала Аня, обнимая своего Мастера и прижимаясь лицом к его груди. — Почему ты спас меня, Ян? Почему не позволил разбиться?

— Я не люблю убивать и не люблю, когда убивают. Ты не должна была умереть. Ты такая красивая…

— Ты правда считаешь меня красивой?

— Правда.

— Я казалась тебе красивой, даже когда была человеком?

— Конечно.

Аня улыбнулась. Классно!

— Мне повезло, что ты был там, что успел меня подхватить.

— Это не везение. Я в ту ночь случайно столкнулся с Михаилом и по его поведению понял, что он замыслил какую-то гадость. Он… Он мерзавец. Таких даже среди вампиров немного. А ты так уютно спала на заднем сиденье его машины… ты ничего не подозревала, ты доверяла ему.

Глаза Ани наполнились слезами.

— Когда-нибудь я отомщу ему, — со злостью проговорила она.

— Непременно, — уверил ее Ян, — как только наберешься достаточно сил.

Аня ненавидела Михаила. Его — и всех, кто был с ним той ночью. Их имена, их лица были словно выжжены на ее сердце каленым железом. Она никогда не простит им того, что они сделали! Никогда не забудет! Они не просто убили ее, они украли ее душу, подчинили ее чувства. Заставили поверить в то, что она наконец обрела любовь и дружбу. Уничтожили мечту о том, что когда-нибудь Аня встретит тех, кто сразу, с первого взгляда поймет ее и оценит по достоинству. Мечту о необыкновенных и ярких людях, которые примут ее в свою компанию и отвлекут от повседневной скуки. Мечту о потрясающем мужчине, о капитане Грее, который войдет в ее жизнь под алыми парусами романтики… И в новогоднюю ночь она поверила, что мечта исполнилась! А они… Они воспринимали ее, Аню, как добычу. Они воспользовались ею — и выбросили. Как пустую банку из-под кока-колы. Нет, как пустую бутылку из-под шампанского…

Аня загорелась идеей о мести. Но чем больше узнавала о вампирах, тем менее реальным казалось ей осуществление этой идеи.

Молодые вампиры слабы. А Михаил, хоть и не очень стар по вампирским меркам, зато пожил в удачное для вампиров время. В годы войны Закон Тени не был отменен, но мало кто его придерживался; молодые вампиры часто убивали, пользуясь царящей у смертных неразберихой, и быстро набирались сил. И Михаил тоже. Так что остается ждать, когда за Аню отомстит сама судьба, когда Михаил в очередной раз кого-нибудь убьет, и его наконец за это покарают.

Иногда — очень редко — Аня вспоминала родных. Наверное, они заявили в милицию о ее исчезновении. Наверное, переживают, что поругались с ней под самый Новый год. Некоторое время надеялись, что Аня затаилась у кого-нибудь из друзей. Но когда минуло несколько недель, а Аня не объявилась, надежда испарилась. И теперь они думают, что Аня мертва. Стала жертвой какого-нибудь маньяка. А ведь так оно и было! Михаил и его друзья — настоящие маньяки. И Аня в самом деле мертва. Да, теперь уж вряд ли когда-нибудь мама с бабушкой, да и брат с сестрой порадуются Новому году! Теперь под бой курантов будут поминать Аню и терзаться из-за того, что были равнодушны к ней, что не пытались понять ее юную, мечущуюся душу. Иногда Ане становилось жалко родных, и она подумывала, не явиться ли к ним бледным призраком, не объявить ли, что она их прощает? Это было бы красиво… Но Ян запрещал. Вампиры не должны появляться перед смертными.

Из библиотеки и архива все же кое-что пропало.