его безупречный стиль одежды (на Гренаде вера к хорошо одетому человеку среди бедняков была почти неограниченной).

Гейри предусмотрительно открыл свой профсоюз для всех гренадцев, (другие профсоюзы ограничивались обычно представительством интересов ряда конкретных профессий), независимо от профессии и уже через три месяца после регистрации в рядах его организации было 2070 членов. С таким внушительными по гренадским меркам силами можно было начинать и борьбу за власть. К чему Гейри с самого начала и стремился. Интересы рабочих были для него лишь средством навязать свою волю правящему на Гренаду классу белых и «цветных» крупных собственников, чтобы самому войти в его ряды.

Но, естественно, что на публике Гейри таких планов не афишировал, выступая в роли бескорыстного адвоката интересов униженных и оскорбленных.

В течение месяца после регистрации своего профсоюза Гейри бросил вызов «Гренадской сахарной фабрике» – монополисту по производству сахара в стране. Он потребовал для всех рабочих компании повышения заработной платы сразу на 50 %., причем задним числом – с 27 июля 1950 года[63]. Кроме того Гейри требовал повышенной оплаты за сверхурочные работы (за пределами 8-часового рабочего дня), оплачиваемого 14-дневного отпуска для каждого рабочего, отработавшего не менее 200 дней в году, полной оплаты государственных праздников (и двойной оплаты за работу в такие дни). Помимо этого на каждом предприятии компании должен был быть установлен кран с питьевой водой для рабочих.

17 августа 1950 года компания ответила, что все требования вынесены на повестку дня заседания совета директоров, но никакого ответа рабочие так и не дождались. И тут произошло нечто, доселе невиданное в гренадской истории: 24 августа профсоюз Гейри объявил первую в истории острова забастовку. Помимо 496 рабочих компании стачки солидарности стали охватывать близлежащие поместья и к 1 сентября к бастующим присоединилось уже 12 поместий (430 человек). Забастовка сопровождалась уличными протестами, насилием и поджогами. Губернатору пришлось вызвать полицию с соседнего острова Сент-Люсия.

Власти пытались как-то посредничать в трудовом споре, но сахарная компания вообще поначалу не признавала профсоюз Гейри, предпочитая иметь дело с привычными соглашателями.

Однако под давлением губернатора компания все же объявила о готовности к переговорам, если забастовка прекратится. Гейри согласился, и с 7 по 12 сентября 1950 года при посредничестве департамента труда прошли две встречи конфликтующих сторон. Компания плакалась на сложное финансовое положение и была готова повысить зарплату лишь при условии предоставления ей государственной субсидии. Как альтернатива предлагалось увеличение продажных цен на сахар на 1 цент за фунт. Получалось, что сами трудящиеся должны были финансировать повышение своей собственной зарплаты. Профсоюз естественно отверг такое требование, заявив, что трудящиеся и так платят основную массу подоходного налога на Гренаде, в то время как плантаторы от налогов всячески уходят. Со своей стороны рабочие предложили, чтобы компания использовала на повышение зарплаты ту часть своей прибыли, которая шла на погашение кредитов. Работодатели возразили, что условия кредитных договоров этого не допускают.

В результате переговоров было решено передать спор на государственный арбитраж. Назначенные губернатором арбитры вынесли 4 ноября 1950 года следующее решение по принципу «и волки сыты и овцы целы»:

– повышение заработной платы на 25 % с 27 июля 1950 года, при этом цена на сахар повышалась с 7 долларов за 100 фунтов до 8 долларов; повышались цены и на сахарный тростник

– рабочие, отработавшие не менее 200 дней в году, получали право на оплачиваемый отпуск в размере 7 дней начиная с 1 января 1950 года

– за работу в государственные праздники полагалась двойная оплата труда.

Таким образом, было выполнено только одно, да и то не самое главное требование бастующих.

Но на первых порах решение арбитража внесло некоторое успокоение и предприниматели немедленно решили воспользоваться паузой, чтобы полностью подорвать авторитет профсоюза Гейри. Они решили вести переговоры по трудовым спорам только с двумя соглашательскими профсоюзами, которые в отличие от людей Гейри требовали ранее повышения зарплаты всего на 20 %.

В этом случае договоренность была достигнута быстро и предусматривала сохранение утвержденного ранее властями минимального уровня оплаты труда (82 и 68 центов в день). При этом повышение цен на продукцию на 10 центов и выше давало рабочим право на доплату в 3¾ %. Эти доплаты подлежали пересмотру каждый квартал. Таким образом, соглашательские профсоюзы «добились» на последний квартал 1950 года заработной платы в 94 и 78 центов соответственно для мужчин и женщин.

Хитрость предпринимателей состояла в том, что при снижении цен на сахар, падала и заработная плата. Например, на первый квартал 1951 года она должна была составить уже 91 и 76 центов.

Однако попытка плантаторов представить себе, что профсоюза Гейри вообще не существует, свидетельствовала лишь о том, что правящая элита утратила представление о том, что реально происходит на Гренаде.

Союз Гейри напомнил о себе и обратился 16 октября 1950 уже к объединению предпринимателей с письмом, требуя повышения зарплаты на 46.5 % и установления минимальной дневной оплаты труда в 1.20 и 1 доллар. В качестве компромисса Гейри соглашался на 7-дневный отпуск, но требовал дополнительно оплаты двух недель временной нетрудоспособности в год. Важным было требование об улучшении транспортировки продукции. Дело в том, что предприниматели использовали для переноски тяжелых грузов женщин, которые обходились им дешевле ослов и мулов.

Основная тяжесть требований на сей раз была направлена против производителей какао. Гейри ответили, что обо всех вопросах уже договорились с «желтыми» профсоюзами и соглашение действует начиная с 1 октября 1950 года. Там была предусмотрена такая же бонусная система, зависящая от цен на какао, как и в случае с сахарной компанией.

Правда эта система была настолько непопулярной среди рабочих (они зависели от мирового рынка, на который не могли оказать ни малейшего влияния), что начали роптать даже соглашатели. Они предложили сохранять без изменения оплату труда, если цена на какао упадет ниже 59.5 центов за фунт. 17 июля 1951 года предприниматели нагло ответили, что не видят причин менять уже заключенное соглашение.

Для Гейри настал его звездный час, который никогда бы не наступил, если бы плантаторы и бизнесмены хотя бы чуточку уважительно относились к тем, кто заработал им их богатство.

29 января 1951 года Гейри собрал митинг в поместье «Ла Сажесс» и выступил там с зажигательной радикальной речью. 8 февраля под аплодисменты собравшихся он на другом митинге потребовал от хозяина поместья повышения зарплаты на 45 %. Тот ответил, что, к сожалению, уже связан соглашением с «желтыми» профсоюзами.

Власти, понимая, что Гренаде грозит общенациональная забастовка, а то и революция, пытались воздействовать на ситуацию и кнутом и пряником, хотя явно упирали