я увижу, что Церковь их искренне примет, то, возможно, стану набожным католиком, как и вы»[89].

Кавур продолжал интересоваться внутренней политической жизнью Франции и наблюдал за заседаниями палат французского парламента, внимательно слушая речи членов правительства, депутатов и ожесточенные дебаты. Он посещал приемы знаменитого государственного деятеля Франции герцога Виктора де Брольи, чьим характером и делами восхищался. Огромный опыт и советы герцога, несомненно, были весьма поучительны для начинающего политика.

Итальянец был частым гостем в салонах мадам Сиркур, графини де Кастеллан, княгини Бельджойозо[90], где познакомился с Проспером Мериме, Шарлем Сент-Бёвом, Александром Дюма и другими литераторами. Камилло принимал участие в костюмированных балах-маскарадах Opéra Comique, слушал постановки Итальянского театра и Комической оперы. Познакомился с Элизой Рашель, актрисой французского театра Comédie-Française, с которой обсуждал последние представления и получал уроки актерского мастерства.

В мае 1843 года к нему в Париже присоединился Огюст де ла Рив, и они вдвоем отправились в Англию. Этим визитом в Британию Кавур снова воспользовался, чтобы еще детальней изучить политическую и экономическую систему страны, а также последние изменения в промышленности и сельском хозяйстве.

В середине лета 1843 года Кавур вернулся в Пьемонт. Он снова занялся делами поместья Лери и другими проектами, но на этот раз посещение Франции и Англии сопровождалось серьезной внутренней интеллектуальной работой, которая нашла свой выход в написании литературных трудов. Данный вид деятельности был весьма труден для него, поскольку сейчас он осознал в полной мере те упущения в своем образовании, знании литературы и владении пером, допущенные в детстве. Всю оставшуюся жизнь он сожалел об этом. Тем не менее Кавур не был новичком в этом ремесле. На протяжении последних лет де ла Рив привлекал своего друга к экспертизе статей по вопросам сельского хозяйства и промышленности, которые выходили на страницах женевского издания Bibliothèque Universelle. В некоторых французских изданиях вышли его небольшие рецензии по той же тематике. Однако на этот раз под влиянием последней поездки на Британские острова он взялся за написание обстоятельной статьи, связанной с ирландским вопросом.

Ирландия была составной частью Соединенного королевства Великобритании и Ирландии. Спецификой региона было то, что англичане колонизировали остров и проводили соответствующую политику. Местные жители-католики потеряли свои земельные владения, а правящий класс сформировался из выходцев-протестантов из Англии и Шотландии. Ирландия развивалась исключительно как аграрный регион, а ресурсы острова направлялись в Великобританию. Несколько раз ирландцы поднимали восстания против колонизаторов, которые были жестоко подавлены, что делало отношения между ними весьма напряженными. В начале 1840-х годов ирландцы, ведомые известным политическим деятелем Даниелем О'Коннеллом[91], требовали отменить Акт 1800 года об унии между Великобританией и Ирландией, а также восстановить независимое Королевство Ирландия.

В статье Кавур с пониманием относился к нуждам и чаяниям ирландцев, их зависимому положению от метрополии. Он приветствовал местное национальное движение, но не одобрял воинствующий католицизм и невежественные крестьянские порывы под влиянием католических священников. Итальянец обращал внимание на структуру собственности в Ирландии и давал совет по перераспределению земельных наделов в пользу крестьян, которое позволяло укрепить и улучшить качество и продуктивность сельского хозяйства, а также материальное положение самих работников. Поскольку в Англии набирал обороты процесс социального развития и обеспечения малоимущих, то аналогичное движение должно было идти и в Ирландии. Программа социальных реформ на острове могла бы снизить остроту экономических и политических проблем. Кавур выражал надежду, что британский кабинет Роберта Пиля в состоянии провести соответствующие преобразования и ситуация в Ирландии улучшится. В этой связи он склонялся к тому, что ирландский национализм, призывавший к отделению от Великобритании, сделает в конечном итоге хуже для Ирландии.

Статья появилась в январском и февральском номерах Bibliothèque Universelle за 1844 год и получила положительные отклики, в том числе из Англии и Франции[92]. Яркой чертой этой публикации станет то, что впервые Кавур выступил не в роли фермера или эксперта по экономике, а как политический деятель, который рассматривает один из важнейших вопросов европейской жизни на совершенно ином уровне. Правда, уже через два года в Ирландии начнется страшнейший голод, вызванный неурожаем, болезнью картофеля и эгоистичной политикой крупных земельных лендлордов. Следствием этого станет процесс массовой эмиграции местных жителей. Эти события в Ирландии ужаснули британское правительство и общество.

За статьей по ирландскому вопросу последовала новая публикация о так называемых «Хлебных законах» в Великобритании. Это было связано с тем, что британцы активно обсуждали возможность отмены законодательства об ограничении импорта зерна в страну, введенного еще в начале века. В своей работе Кавур отстаивал принципы свободной торговли и конкуренции. Он полагал, что искусственные ограничения тормозят развитие производительных сил и искажают рынок. В качестве примера он также приводил ситуацию с правовыми ограничениями в сфере производства и торговли сахаром во Франции. Через несколько месяцев в Великобритании действительно отменили «Хлебные законы».

Следующей работой Кавура стала большая статья, посвященная развитию железных дорог Италии и вышедшая в парижском издании Revue Nouvelle в 1846 году. Причем публикация была подготовлена по просьбе герцога де Брольи. Стремительные экономические преобразования во Франции, в Германском союзе, Бельгии, на западе Австрийской империи, обусловленные промышленной революцией, стали стимулом для внедрения технических новинок, и прежде всего железных дорог. Консервативные итальянские государства, находившиеся под влиянием абсолютистско-клерикальных воззрений, значительно отставали от передовых государств континента. Железные дороги были в зачаточном состоянии. Сардинское королевство также не было исключением.

В статье Кавур пытался доказать, что Италии необходимо развивать сеть железных дорог, которая должна соединить полуостров с государствами Западной и Центральной Европы. Новый вид транспорта стал бы двигателем экономического развития и торговли. Преобразования, связанные с железной дорогой, касались повседневной жизни простых людей, предпринимателей и влияли на политические решения. Железные дороги могли бы связать воедино разные государства Апеннинского полуострова, соединить крупнейшие регионы и города, что сблизит итальянцев, вдохнет в них уверенность и позитивно повлияет на их самоощущение как единого целого национального организма. В этом процессе огромная роль должна принадлежать Пьемонту как связующему звену между «Германией и латинской расой»[93]. Сардиния могла стать двигателем всего процесса модернизации Италии, а сами итальянцы под влиянием новых дорог и открывающихся перспектив стали бы более «европеизированными»[94].

Особенностью данной публикации Кавура было то, что автор имел непосредственное отношение к железным дорогам. Он состоял акционером в компаниях, проектировавших дороги между Лионом и Женевой, Генуей и Турином, призывал правительство создать сеть дорог, соединявших Турин с главными городами Пьемонта, проложить туннель через горный проход Мон-Сени в Альпах. В некоторой степени это был ответ на австрийское понимание Италии