Весь народ находится в совершенном невежестве и не употребляет даже никаких письменных знаков или букв. Но зато превосходит он все другие народы колдовством и чародейством. Впрочем, рассказ (слышанный мною) о способности их околдовывать корабли, плавающие вдоль их берегов, и производить попутный ветер для своих друзей и противный для тех, кому они хотят повредить, при помощи завязывания особых узлов на веревке (отчасти подобный рассказу об Эоловых мехах), есть не что иное, как басня, выдуманная (как кажется) ими самими для устрашения мореходов, чтобы те не приближались к их берегам. Оружие их составляют лук и арбалет, которыми они превосходно действуют, умея их скоро заряжать и разряжать и метко попадать в цель, вследствие беспрерывного упражнения (по необходимости) в стрельбе на охоте за дичью. Обыкновенно летом отправляются они большими партиями к морю, именно к Вардехузу, Коле, Кегору и бухте Вайда [Vedagoba], где ловят треску, семгу и другую рыбу, которую продают потом русским, датчанам и норвежцам, а с недавнего времени и англичанам, привозящим туда сукно для обмена лопарям и карелам на рыбу, рыбий жир и меха, коих у них также довольно много. Главный торг их бывает в Коле на Петров день, в присутствии губернатора Вардехуза (представителя короля Датского) или его посланца, который назначает цену рыбе, рыбьему жиру, мехам и другим произведениям, а также сборщика податей русского царя для получения подати, которая всегда платится прежде, чем что-либо будет продано или куплено. По окончании лова лодки вытаскиваются на берег, где, будучи опрокинуты килем вверх, остаются до открытия весны. Они ездят на санях, запряженных оленями [Olen deer], которых летом пасут на острове, называемом Кильдин [Kilden] (где почва гораздо лучше, чем в других местах этой страны), а на зиму, когда выпадает снег, пригоняют домой и употребляют для санной езды.

Различные версии

Существуют три версии рассказа Жана Соважа, отличающиеся друг от друга ровно настолько, чтобы ни одна из них не могла считаться оригиналом.

Две из них были напечатаны в XIX веке. Одну в 1855 году опубликовал в своей книге Луи Лакур. Это маленькое произведение, насчитывающее три десятка страниц, изданное в 183 экземплярах, носило название «Рассказ о путешествии в Россию, которое в 1586 году совершил Жан Соваж; а также рассказ об экспедиции Фр. Дрейка в Америку, произошедшей в то же время». Заголовок имеет уточнение: «Публикуется впервые по рукописям из Императорской библиотеки». Луи Лакур не читал «Повесть временных лет», переведенную Луи Пари в 1834 году. Это один из древнейших текстов на русском языке, излагающий историю древней Руси. Приложение к этой книге носило название «Важные и неизданные документы, касающиеся старинных отношений Франции с Россией (извлечение из рукописей Королевской библиотеки)» и включало в себя множество исторических документов. Среди них – рассказ Жана Соважа; в России он не прошел незамеченным – уже в 1841 году он был переведен и опубликован в русском журнале. Луи Лакур скопировал рукопись ms. 704 (fonds français) Национальной библиотеки, в то время как Луи Пари пользовался другим манускриптом, который остался неизвестным (он не указал источник своей публикации). Эти две версии достаточно близки. Можно предположить, что речь идет об одном и том же оригинальном тексте, расшифрованном и переписанном немного по-разному. Русский перевод 1841 года воспроизводится в Приложении, в старой орфографии.

Ниже мы приводим рукопись Дюпюи (ms. Dupuy 844), которая тоже находится в Национальной библиотеке[65]. Она производит впечатление наиболее аутентичной и самой полной. В конце рукописи имеется сделанный тем же почерком «Московитский словарь». В конце текста есть уточнение – «Отправлено в Париж». Получателем, по-видимому, был Андре Теве: он переписал и изменил текст, чтобы создать четвертую версию рассказа о путешествии, а также вторую версию словаря (впрочем, все осталось на уровне черновиков, см. гл. VI).

Текст Жана Соважа был переиздан (и аннотирован) в 1991 году, благодаря усилиям Мишеля Мерво, исправившего издание Луи Лакура и сравнившего его с другими версиями[66].

Варианты или различия между двумя текстами будут указаны в примечаниях, которые следуют за первой версией, в том случае, если они позволяют лучше понять рассказ. Кроме того, примечания содержат необходимые пояснения по тексту (смысл некоторых слов или географические уточнения). Внутри самого рассказа слова и фразы, указанные в квадратных скобках, ссылаются на один из двух других вариантов (или на оба) и облегчают чтение. Уточнения, исходящие от автора настоящей книги, указаны в квадратных скобках и курсивом.

Рядом приводится русский текст в переводе Виктории Гудковой и Алексея Терещенко.

Орфография

Буквы u и v в то время не всегда различались. Что же до буквы h, то в некоторые слова она была добавлена лишь с целью облегчить их чтение. Один из примеров – huit (восемь): слово происходит от латинского octo, которое в старо-французском дало oit, а затем uit. Другие слова, в которых поздно появилась буква h – huile (растительное масло), huître (устрица), huis (калитка).

Орфография еще не была фиксированной, одно и то же слово могло писаться несколькими различными способами в одной книге[67]. Чтобы сделать текст более понятным, мы восстановили пунктуацию, заглавные буквы, апострофы, отменили сокращения и ввели различие между буквами u и v. Кроме этого, орфография не была изменена.

Единицы измерения

Лье: все указывает на то, что речь идет о французском морском лье, составляющем двадцатую часть дуги меридиана в 1 градус, то естькм. Морская миля равна длине одной минуты меридиана (1,852 км) или одной третьей морского лье[68].