Он говорил искренне. Это было похоже на крик души.

– Ничего! – крикнула я в ответ, и мои глаза вспыхнули гневом. – Мне ничего от тебя не нужно. И больше никогда не понадобится!

От неожиданности он отступил на полшага назад.

– Больше? Так вот в чем дело? – переспросил Мэдок. – В том, что мы просто спали два года назад?

Просто спали. Я опустила глаза.

Лучше засунуть барабанную палочку себе в нос, чем дать ему заметить, насколько меня задели его слова. Я вытерла воду со лба и поправила волосы.

– Знаешь что? – прищурившись, снова начал Мэдок, не дав мне и слова сказать. – Иди к черту, Фэллон. Мне тоже было шестнадцать. Я был таким же девственником, как и ты. Ты сама этого хотела, и ты это прекрасно знаешь. Я не принуждал тебя! И тебе незачем было бежать к родителям и жаловаться. Боже мой!

Ах вот оно что.

К этому времени он уже тяжело дышал.

– Они относились ко мне так, будто я тебя заставлял или еще что похуже! – орал он, размахивая руками в воздухе. – Ты им сказала, что я заставлял тебя?

– Мэдок, я…

О чем он, блин, говорил? Дыхание, руки, ноги – у меня все дрожало.

– Да пошла ты, Фэллон, – оборвал меня Мэдок, только еще больше взбесившись. – Тебе ничего не стоило прекратить это все. Одно только слово – и я бы больше тебя не тронул, но я думал…

Он взмахнул рукой, глядя куда-то под ноги, и поджал губы. Ему было противно продолжать.

У меня перехватило дыхание от такой несправедливости. Да какого дьявола?

Его слова были как пощечины. Я не была готова к такому. Что за бред он несет?

Я сделала шаг в его сторону.

– Говоришь, они сказали тебе, что это я настучала?

Он дернул головой, и я заметила, как напряглась его шея.

– Твоя мать сказала, что тебе было противно то, что я с тобой делал. И что тебе пришлось сбежать от меня, поэтому ты исчезла в одночасье.

Каждое слово будто нож вонзалось в сердце. Его рана тоже была глубокой.

Проклятье. Я закрыла глаза и покачала головой. Не может этого быть!

Если они наврали Мэдоку, что я на него жаловалась, значит, он все это время считал мой отъезд добровольным. Думал, что я пошла к родителям и попросила отправить пеня подальше отсюда.

Я облизала нижнюю губу, широко раскрыла глаза и встретилась с ним взглядом. Он хмурился.

Выходит, Мэдок никогда не хотел, чтобы я уезжала, а был уверен, что я сбежала от него.

Неожиданный поворот.

Но это не изменит мои планы. Даже если родители наврали нам обоим, они все равно заслуживают наказания. Мэдок оказался не такой сволочью, как казался мне все это время, но и невинной овцой его не назвать. Все это время ему не было до меня дела, и он по-прежнему относился ко мне как к шлюхе. Ни разу не позвонил, не написал, даже не попытался найти меня. Мне пришлось через многое пройти, и я со всем этим вынуждена была справляться в одиночку.

Так что все они по-прежнему были врагами.

– Прочь с дороги.

Я взобралась на бортик боула и пробежала мимо него.

Но, прежде чем я успела сесть в машину, Мэдок поймал пеня за локоть и потянул обратно.

– Ну уж нет. Я не дам тебе уехать, пока не услышу объяснение.

Я смотрела на него снизу вверх, чувствуя тепло его тела через мокрую футболку.

– Объяснение? – пожала плечами я. – Думаю, Мэдок, это генетическое. Размер пениса передается по наследству. Так что ты ничего с этим не сделаешь.

Я повернулась к нему спиной, направляясь к GTO, и, как ни старалась ее скрыть, на моих губах появилась улыбка.

Едва я открыла дверцу машины, как меня дернули назад и захлопнули ее прямо перед моим носом.

Черт!

Сердце колотилось как бешеное, и горячая кровь пульсировала в венах. До того как я успела повернуться, Мэдок навалился на меня со спины и прижал грудью к дверце машины.

Я тяжело дышала, чувствуя, как тепло в груди медленно поднимается вверх.

– Скажи мне, что тебе было противно, – потребовал он, чуть не касаясь губами моего уха и обжигая его дыханием. – Я хочу услышать это от тебя.

Он целует меня. Впивается влажными губами в мои губы. Я чувствую запах сигарет. Табаком пахнет от его рук и изо рта. Этот запах остается на всем, к чему он прикасается. Его рука соскальзывает на мою попку и крепко сжимает ее.

– Готова подняться наверх? – спрашивает он. – Хочу увидеть, насколько ты на самом деле плохая девочка.

Я качаю головой. Нет.

– Я хочу вернуться на вечеринку.

Зачем я позволила ему поцеловать себя?

Попытка вырваться не удается, и он зажимает меня так сильно, что дыхание перехватывает.

– Но ведь ты уже завела меня. Ладно тебе, детка, пойдем развлечемся.

Он поднимает руку и проводит большим пальцем по моему соску.

Мои глаза округляются. Я крепко сжимаю кулаки, готовясь его ударить.

– Отойди от нее.

Из-за спины нависающего надо мной парня доносится голос Мэдока.

– Найди себе другую, Мэдок.

– Это моя сестра, – резким голосом заявляет Мэдок. – Либо отстань от нее, либо вали к чертям из моего дома, Нэйт.

Нэйт испуганно отступает.

– Ладно. Я не знал, что это твоя сестра, чувак. Извини.

Нэйт уходит, но я все еще чувствую себя неловко.

– Мэдок, я…

– Заткнись, – кричит он, хватая меня за руку. – Я знаю, зачем ты пришла. Как всегда, хочешь быть в центре внимания. Ищешь, с кем бы хорошо провести время, как и твоя мамаша?

– Ничего подобного, урод.

Я пытаюсь вырвать руку, но он тащит меня наверх.

– Да ладно! У тебя что, есть здесь друзья? Что-то мне так не кажется.

Мы останавливаемся у двери моей комнаты. Мэдок отпускает меня.

– Иди к себе в комнату, Фэллон. Поиграй в Lego.

– Ты мне не сутенер, Мэдок. И я не шлюха.

Я кладу руки на талию.

– Но если ты будешь продолжать так меня называть, я вполне могу ею стать. Твой друг Джаред во дворе, не так ли? Он симпатичный. Может, он будет у меня первым.

Я обхожу Мэдока и иду к лестнице. Он снова хватает меня и заталкивает в спальню.

– Мэдок, оставь меня в покое!