– Мне не нравится, что мы так плохо подготовлены, – призналась она. – Мы же здесь не в игрушки играем. Мы ведь знаем, что Миллинг натаскивает своих сторонников на убийство людей.

– Арула – наше тайное оружие против Миллинга, совсем скоро она будет на нашей стороне, – сказал я, но мои аргументы не убедили Тикаани.

– А если это тайное оружие откажется стрелять? – возразила она.

Нам не составило труда дозвониться до Сьерры по скайпу, она как раз была в человеческом облике – обычная неприметная девчонка.

– Привет, ребята, – поздоровалась Сьерра, с трудом выдавив из себя улыбку. Вид у неё был неважный, под глазами тёмные круги. – В понедельник вечером встречаюсь с Арулой. Майк ищет для нас надёжное место. Он говорит, нужно быть предельно осторожными: в городе непривычно много оборотней. Не исключено, что это люди Миллинга.

– Ну зашибись!

– Главное – Майк и Арула верят, что я на правильной стороне! Они ведь теперь даже Совету не доверяют, и, должно быть, тому есть серьёзные причины. Кстати, Арула намекнула, что стала свидетелем каких-то манипуляций Миллинга. Но ничего конкретного она пока не сказала. Так что набираемся терпения и ждём, хорошо?

– А раньше понедельника никак? – Я был в отчаянии. – Сегодня же только пятница! Разве Арула и Майк не понимают, что информация нужна срочно!

– Да всё они понимают, но Арула ужасно боится, и Майк наверняка очень тщательно выбирает место для встречи, – вздохнула Сьерра. – Может, эта девушка-рысь рискует жизнью, предоставляя нам информацию. Пожелайте нам всем удачи. Надеюсь, она не сбежит в последний момент и не спрячется на Аляске или ещё где подальше.

– Я тоже надеюсь, – ответил я. В душу снова вползал страх.

Мы ужасно боялись не только Миллинга, но и экзаменов. Особенно трясся наш оборотень-выдра Фрэнки, он зубрил не переставая.

– Я ведь уже второй раз сдаю эти экзамены, мне никак нельзя провалиться. Иначе вылечу из школы, или, вернее будет сказать, – уплыву, – расстроенно сказал он.

Сумрак похлопал его по плечу:

– Не бойся, проскочишь как нечего делать, я в тебя верю. Так ведь, Тень?

– Точно, Фрэнки, не паникуй. У кого-нибудь есть поесть? – спросила девочка-ворон Тень, роясь в карманах. – Как только подумаю про экзамены – сразу жрать охота.

– Нет, ну это ерунда какая-то! – возмутилась Холли. Правописание она подтянула, а вот математика доставляла ей немало проблем. Мы как раз повторяли действия с дробями, нашей подружке-белке этот раздел давался с трудом. – Брэндон, одна третя плюс одна третя – это сколько будет? Одна шестая, так?

Мы с Брэндоном посмотрели друг на друга и вздохнули.

Мой лучший друг всё ещё дулся на Холли за то, что она отправила его в царство снов стрелой из духового ружья.

– Признайся, ты просто мечтала поохотиться на крупного зверя. Если выяснится, что мой мозг пострадал, это будет целиком и полностью на твоей совести, рыжая бестия.

– Да ты и раньше порой вёл себя так, словно мозг у тебя уже пострадал, – медовым голоском пропела Холли.

У Брэндона с учёбой тоже было не всё гладко, хоть он и не признавался в этом.

– Джеймс Бриджер сказал, что они вместе с Биллом Зорки придумали для нас какой-то особый паркур, такую специальную полосу препятствий. Спорим, будет зверски сложно? – Было видно, что наш бизон совсем пал духом.

Я растерянно покачал головой:

– Что я слышу! Не ты ли говорил, что мысли материальны и нужно настраиваться только на хорошее?

– Точно, он! – Холли ткнула пальцем в нашего друга. – Но он прав: на экзамене нас ждёт ужасный ужас.

– Да я и не спорю, – ответил я. – Может, и я завалю звериные языки, и мне придётся просидеть ещё год в первом классе вместе с мокрицами, кротами и вапити, у которых ещё молоко на губах не обсохло.

– Наверняка, – согласилась Холли.

Решив, что уже достаточно поглумились друг над другом, мы отправились к Шерри Плеск выпрашивать сладкий попкорн – хотя Брэндон и считал, что нельзя так издеваться над кукурузными зёрнами.

Чтобы и в самом деле не засыпаться на звериных языках, я старательно зубрил лосиный и даже обратился за помощью к Тео.

– Можешь меня проверить? – попросил я его, протягивая словарик. – Я знаю, произношение у меня всё ещё жуткое.

– Давай послушаем, – великодушно согласился он. А ведь его минимум с десяток учеников уже просили о помощи! – Скажи мне: «Поздравляю! У вас великолепные рога!»

Я фыркнул и протрубил нечто. Потом с замиранием сердца посмотрел на Тео – он задумчиво разглядывал меня.

– Ну, что у меня получилось на самом деле? – уныло спросил я. – Наверняка какой-нибудь ужас типа «Поцелуй меня в зад» или «Хочешь медвежьего супа», так?

– Нет, – ответил Тео. – Ты сказал: «Поздравляю! У вас великолепные рога!» Я просто пока не могу в это поверить.

Мне тоже было трудно поверить. Тео погонял меня по словам и выражениям, пару раз поправил моё произношение, но в целом остался доволен.

– Желаю удачи, малыш! – сказал он. – Ты справишься, если постараешься. Только не забудь повторить человеческие предметы. Я слышал, Сара Кэллоуэй подготовила для вас нечто особенное.

В обличье пумы я бы наверняка жалобно мяукнул:

– На этот раз все учителя говорят, что приготовили для нас нечто особенное.

А что приготовил для меня мой главный враг? Что ждёт нас в День мести? Это сейчас самое главное. В эти выходные я не планировал ехать к Рэлстонам, но всё-таки решил отправиться к ним – нужно их предупредить. Если Миллинг и его приспешники перейдут в наступление, моей приёмной семье тоже грозит опасность. Поэтому в субботу я заявился к ним без предупреждения – Рэлстоны ещё сидели за завтраком.

– Джей, как хорошо, что ты пришёл! Хочешь яичницу с беконом? – воскликнула Анна, обнимая меня. От неё чудесно пахло свежим хлебом. Я уже совсем вырос и стал очень сильным, поэтому прижал мою приёмную маму к себе очень осторожно – чтобы не причинить ей боль.

Мелоди просияла, увидев меня.

– Я тебе сейчас кое-что принесу, – крикнула она и вскоре вернулась со стаканом молока. Она где-то услышала, что кошки его любят. В дикой природе мне, конечно, не доводилось пить молока, но теперь я и в самом деле полюбил эту белую жидкость.

Марлон и Бинго особой радости по поводу моего прихода не выказали. Лабрадор выронил жевательную косточку и поспешил укрыться под ближайшей лестницей, а мой брат лишь невнятно что-то пробормотал и снова занялся завтраком.