— Привет, — поздоровалась Джейн и робко улыбнулась.

Харви выглядел, на ее взгляд, великолепно: худощавый, сильный и стройный, сапоги покрыты пылью, а глаза такой синевы, что у Джейн задрожали колени.

— Привет, — коротко улыбнувшись, отозвался он и сел за стол.

Джейн почувствовала легкое разочарование. Ладно, сказала она себе, улыбка — это уже что-то, и села напротив Харви.

— Выглядит очень неплохо, — похвалила она, разглядывая куриный салат и красиво разложенные на блюде тропические фрукты.

— Да, неплохо, — согласился Харви.

Она положила себе несколько ложек салата и передала салатник Харви.

— Спасибо.

Харви казался погруженным в свои мысли, вид у него был отсутствующий. Джейн почувствовала, что между ними возникла напряженность, невидимая, но физически ощутимая. Она висела в воздухе подобно запаху. Мужчина, который поцеловал ее ночью, и сидящий сейчас напротив нее за столом — что между ними общего? Возможно, под покровом темноты Харви был более естественным и романтичным. Ночным чарам подвластны даже такие стоики, как он, подумала Джейн. А может, он сожалеет, что поцеловал меня, вселил в меня ложные надежды?

Какие именно? Что он хочет меня? Прошлая ночь показала, что так оно и есть, и я была готова уступить ему. Практически я… Перестань думать об этом! — приказала себе Джейн и положила в рот кусочек манго.

— Чудесный фрукт, — сказала она, чтобы хоть что-нибудь сказать: тишина нервировала ее до сумасшествия.

— Да, — машинально ответил Харви.

Джейн захотелось выплеснуть на него воду из стакана, который она держала в руке. Или — броситься к нему, обнять, прижаться к сильному горячему телу и целовать, целовать, целовать… А потом пусть будет молчание, пусть будет тишина.

Совсем не лучший ход мыслей, раскритиковала себя Джейн и отправила в рот еще кусочек манго. В Индии, как она где-то прочитала, манго считается фруктом, дарующим половую силу. Джейн протянула Харви тарелочку с нарезанными ломтиками манго.

— Возьмите еще, — предложила она.

— Спасибо, не хочется, — отказался Харви и встал из-за стола.

Во все последующие дни Джейн почти не видела Харви, разве что за обеденным столом, всегда чем-то озабоченного, погруженного в свои мысли.

Неужели он ее избегает? Похоже, так оно и есть.

Всякий раз, когда Джейн слышала, как подъезжает «лендровер», видела, как он — высокий, стройный — входит в комнату, сердце у нее замирало, а потом начинало биться у самого горла, если голубые глаза Харви встречали ее взгляд. Их общение сводилось к нескольким вежливым словам приветствия, к нескольким вежливым вопросам о том, как прошел день, и — все.

Это было невыносимо.

Что происходит с Харви? А что происходит со мной? Почему я сижу тут, как влюбленная девочка-подросток, и жду, пока он обратит на меня внимание?

Нет, так дело не пойдет. Я должна работать, писать книгу. Статья уже закончена и отправлена в Лондон. Теперь нужно полностью сосредоточиться на книге. Так что все к лучшему. Поведи себя Харви по-другому, это только отвлекало бы меня от работы. Любовные дела отнимают очень много времени, поглощают массу энергии. Лучше обойтись без них.

Так говорила себе Джейн.

Но если бы она могла в это верить!

У Харви выдался на редкость мерзкий день: одна неприятность громоздилась на другую. Кроме всего прочего, когда пастухи стали загонять животных на ночь, выяснилось, что пропали два теленка. Скорее всего — дело чьих-то рук, а может быть, сбившихся в стаю диких собак, решил Харви.

Он устал, пропах потом, проголодался, но больше всего ему хотелось выпить.

Харви вошел в дом, совершенно не расположенный ни к каким вежливостям-любезностям. Направляясь на террасу, он размышлял, хочется ему сегодня увидеть там Джейн или нет. Джейн, с ее роскошным ртом и с солнечной улыбкой. С зелеными, меняющимися каждую минуту, глазами.

Нет, сегодня я точно не расположен разговаривать с ней, смотреть на ее ясное лицо, подумал Харви. Хорошо бы ее не было на террасе.

Но она там была. В блузе цвета кайенского перца.

Плачущая.

Сердце Харви болезненно сжалось. Джейн сидела в кресле, держа в руках фотографию, и слезы струились по ее щекам.

— Джейн, что случилось?!

Она не заметила, как подошел Харви, и потому, когда, оторвав взгляд от фотографии, взглянула на него, ее заплаканные глаза расширились от удивления. Джейн открыла было рот, но ничего не сказала. Харви взглянул на фотографию в ее руке. Джейн с маленьким ребенком, нежно прижавшимся к ее щеке.

Харви молча смотрел на снимок, и его обуревали самые разные чувства: удивление, страх, смущение. Наверное, следует что-то сказать, подумал он, как-то ее утешить. Но в это мгновение Джейн поднялась и, быстро скользнув мимо него, скрылась в доме.

— Джейн, подождите!

— Все в порядке, — бросила она через плечо севшим от слез голосом.

Харви опустился в плетеное кресло, которое жалобно скрипнуло под ним. Он откинулся на спинку и потер лицо руками. Джейн, нежно прижимающая к себе ребенка, с глазами, полными любви, стояла перед ним как живая.

Почему она плакала? Харви почувствовал, как по его спине пробежали мурашки. Неужели это ее ребенок? Где он сейчас? В его голове тут же начал разворачиваться какой-то очень неприятный сценарий. Харви встал и налил себе виски. Как же мало он знает об этой женщине, о ее прошлом, о людях, ее окружавших! Светлая, солнечная Джейн, какую тайну ты хранишь?

За обедом он отметил, что Джейн уже взяла себя в руки: как всегда, задавала множество вопросов, интересовалась пропавшими телятами, расспрашивала об отце…

Об отце Харви говорить не хотелось. Почему женщин всегда интересует прошлое, то, что уже умерло или ушло?

Телята так и не нашлись. Весь следующий день, объезжая ранчо, разговаривая с пастухами и с загонщиками, Харви все время думал о Джейн. И при этом, странное дело, постоянно видел ее с ребенком на руках. Бывает же такое! Еще совсем недавно она никогда в его воображении не связывалась с материнством. А теперь этот образ не хотел отступать. Харви испытывал замешательство, даже страх оттого, что никак не мог выкинуть из головы ребенка, которого увидел на фотографии. Где он? Почему Джейн плакала?

В течение нескольких дней он твердил себе, что не должен вникать в ее жизнь, не должен начинать того, что неизбежно закончится крахом. У них с Джейн нет будущего, что бы он ни чувствовал по отношению к ней. И только последний дурак мог пригласить Джейн остаться в его доме. Ведь все можно было предвидеть заранее. Да еще поцелуй ночью на террасе. О чем он тогда думал?

Хуже всего, что тогда Харви не думал ни о чем. По крайней мере, рациональная часть его мозга спала. Вместо того чтобы дать себе труд пошевелить извилинами, он отдался чувствам. Наслаждался свежим дыханием Джейн, приятным запахом мыла, звуком ее голоса, таким мягким и сексуальным в ночной тишине, серебристыми бликами, запутавшимися в густых буйно-рыжих волосах, которых ему до боли хотелось коснуться. И с необычайной остротой воспринимал близость Джейн, стоявшей рядом в тонком ночном халатике.