Я перерыла сайт верх дном, желая найти хоть что-нибудь о Габриеле. Но… ничего. Да, были его фотки с концерта, комментарии о нем от поклонниц, читая которые возникало желание оторвать глаза, и ничего больше. Того, что мне нужно было, у них не нашлось. М-да.

Я решила плавно перейти к красному светящемуся дыму. Ох, держись, «Гугл»! Когда я по-разному вводила то, что довелось мне увидеть буквально пару часов назад, поисковик выдавал «нет похожих результатов» или выбрасывал мне несколько сайтов, где было написано про индийский праздник красок «Холи», либо про съехавших с катушек людей. Я не останавливалась на этом и мучила интернет целый час. Толку не было. Опять одни и те же надписи, картинки. Короче говоря, «Гугл» поставил мне диагноз – парадоксальная шизофрения и посоветовал хорошего врача для лечения в Германии. Я не согласилась с его вердиктом и захлопнула крышку ноутбука. Такое просто не могло мне показаться! Тем более, имелись доказательства, что в моем доме кто-то был. Ну а вот доказательств, что те двое действительно испарились – не было…

Когда я приняла душ (наконец-то дали воду) и переоделась, мой телефон завибрировал. Вытирая мокрые волосы, я подплыла к нему. Сообщение прислала Карен. Ух-ты, значит, она жива.

Карен: Эй.

Я собрала брови в кучу, садясь на кровать и печатая ответ.

Я: Эй?

Карен: О, протрезвела!

Я: А разве я была пьяна?

Карен: Хах, спрашиваешь. Кто мне не дал выпить мою «Маргариту»?

Я: Прости за вчерашний инцидент. И да, твой напиток выпил тот тип.

Я встала с кровати и начала натягивать нижнее белье. Чистые джинсы и легкая льняная майка красовались на влажном теле уже через несколько секунд. Ту футболку с коноплей или клевером я выкинула в мусорное ведро – больно она надоела и не хочу, чтобы служила мне плохим воспоминанием о сегодняшнем случае.

Смартфон дал о себе знать снова. Я заглянула в него.

Карен: Что за тип? В «Мо» их было хоть отбавляй!

Я закатила глаза и принялась набирать определенную комбинацию букв.

Я: Парень-загадка. Так понятно?

Мне не хотелось печатать имя того наглого «Забвенца», помешанного на сексе. Еще чего, буду обсуждать его со своей лучшей подругой. Зачем уподобляться примеру большинства девушек в этом городе?

Карен: Что?

Я: Ты серьезно?

Карен: Да что ты от меня хочешь, Грейс? Пиши понятнее!

Я измученно вздохнула. Ладно, так уж и быть, все равно я могу удалить нашу переписку, когда захочу.

Я: Габриель Эйнсфорд.

Черт. И тут понеслось. Мой телефон разрывался от вибраций, а я только и успевала читать чудаковатые сообщения от подруги. Большинство из них были вопросительными.

Карен: ААААААААААААААААААААААА! Мой напиток пил сам Габриель! Срань господня! Мне будут все завидовать! Ох, невероятно! Скай, скажи, как он его пил? Ему нравилась «Маргарита»? А, вот еще: смотрел ли он на тебя? И да, ты сама предложила ему выпить? Он улыбался, когда пил? Что ты молчишь, чертовка?! Тебе улыбнулась такая удача!

Да, удача. Не знала, что она появляется спонтанно, обзывает тебя подружкой наркомана, делает уйму «комплиментов» по поводу твоего внешнего вида и, в конечном счете, становится свидетелем твоего кофейного конфуза.

Я решила шокировать Карен сильнее. Я этим не хочу вызвать у нее зависть или еще что, просто пусть знает, что случилось со мной недавно. Мне нечего от нее скрывать. Ну, почти. Про случай с немытым грабителем и таинственным исчезновением придется не рассказывать. Во-первых, она начнет за меня волноваться, во-вторых, будет ругаться, что я не позвонила копам, в-третьих, мне просто не поверит, если скажу, как собственными глазами видела кое-что фантастическое во дворе.

Я: Это полный ужас. Я столкнулась сегодня с ним. Ничего не думай, я его не преследовала, просто забежала купить кофе, и тут нарисовался он. Мне не хотелось с ним говорить, он первый начал. Мне неприятен Габриель по общению. И да, знаешь что? Он несколько раз назвал меня монашкой, прокомментировал мой… дерьмовый прикид и что самое ужасное – из-за него я пролила кофе на свою футболку со странным растением посередине.

Я прикусила ноготь, ожидая ответа. Сто процентов она сейчас визжит в своей комнате, а старенькая кровать от ее интенсивных прыжков рискует в любое мгновение развалиться. Карен позвонила мне спустя где-то десять секунд и сразу заболтала, переводя дыхание (оказывается, я была права, что она делала).

– Габриель? – ее громкий голос заставил меня встрепенуться. – Ты шутишь?

– Разве похоже на шутку?

Она пронзительно закричала. Я отстранила телефон подальше от уха, чтобы в свои семнадцать не оглохнуть. Когда услышала, что ее визг (аналогичный типичным поклонницам «Забвенцев», который довелось мне услышать в клубе) затих, поднесла трубку к уху.

– Хотя бы предупреждай иногда, а то скоро не смогу слушать твою вечную болтовню.

На конце провода раздался девчачий вздох.

– Ах, просто не верится! Расскажи мне все! Он с тобой еще о чем-нибудь говорил? О, он запомнил твое имя?

Кстати, да, теперь же тот тип знает и мое имя. Вот черт. Нужно же было так сглупить и сказать, как меня зовут…

– Кажется, да, – я решила ответить пока на последний ее вопрос. – И мы в принципе не говорили. Короче, могу рассказать все завтра.

– Почему завтра? – захныкала Карен.

– Тебе звонил Брэндон?

– Ну ииии?

Я упала лицом в подушку.

– Паб «У Джозеффа», суббота, гуляем, делимся впечатлениями за неделю и тому прочее… Дошло?

– А, точно, – протянула. Подруга всегда отличалась тугой сообразительностью. – Значит, завтра. Круто. И да, я не отпущу тебя, пока мне все не расскажешь досконально.

Это будет настоящей мукой. На секунду мне перехотелось завтра идти в паб.

– Ладно.

– Что-то я не слышу звука тарелок и подносов, – произнесла Карен, наверняка прислушиваясь. – Ты не пошла на работу?

– «А» – за сообразительность! Да. Знаешь, была утром не в настроении идти работать. Брэндон обещал отпахать за меня.

Карен простонала.

– Мишка-Брэндон, как мне его жаль. Ты его эксплуатируешь!

Она придумала нашему другу это прозвище из-за его мягкого характера. Да, иногда Брэндон бывает злым, нередко включает придурка, частенько бесплатно попивает в «Эдеме на Земле» алкоголь, но все-таки он очень милый и добрый. Всегда готов прийти на помощь, заступиться (да, бывали случаи), а когда тебе плохо, может утешить.

– Не правда, – пропела я, перекатываясь на спину.