— Сэнди не убийца! — вдруг громко крикнула Тейлор, и в ее глазах мелькнула вспышка гнева.

Я от удивления открыла рот.

— Он считал тебя другом, — немного остыв, продолжила она. — А сейчас немного задет. Я хочу сказать, он думал, ты будешь рядом.

— Мне… мне действительно надо найти Хиллари, — простонала я и повернулась к двери, желая поскорее уйти. Но вдруг остановилась, и у меня как-то сам собой вырвался вопрос:

— Ты рассказала Сэнди, что мы с Хиллари говорили о нем?

Она плотно стиснула губы. Затем открыла рот. Я заметила помаду на ее переднем зубе.

— Прости? — переспросила Тейлор, хмуря бледные брови.

— Ты слышала нас со сцены после репетиции. Ты рассказала Сэнди о нашем с Хиллари разговоре?

Она покачала головой, рот ее все еще был открыт.

— Не знаю, о чем ты говоришь, Джули. Я вас не слышала. Я обычно не подслушиваю чужие разговоры.

От ее слов мне стало чуть легче, чуть-чуть спокойнее. И вдруг я поняла, что она врет.

Я прочитала это в ее холодных зеленых глазах. Конечно же, она подслушивала нас с Хиллари, конечно же, слышала, что мы говорили про Сэнди, и, естественно, ему рассказала!

— Ой… мы пропускаем начало, — спохватилась я. — Хиллари и я… мы с удовольствием встретимся с тобой после фильма.

Еще одна ложь. Ложь, достойная предыдущей.

Я повернулась, открыла дверь и поторопилась в темный зал.

В понедельник вечером у нас опять была выпускная репетиция. На сей раз костюмированная — с головными уборами, мантиями и всем остальным.

Репетиция затянулась допоздна. С головными уборами и мантиями получилась неразбериха, некоторым ребятам они не подходили по размеру.

Затем пианист заиграл «Великолепие и церемония», что заставило нас истерически хохотать. Почему-то в этот вечер все было очень смешно. И нам приходилось все повторять, повторять, повторять…

Наконец мы ужасно устали от смеха и маршировок по залу. Всем было жарко, мы потели в мантиях, которые казались все тяжелее и тяжелее с каждой минутой.

Было около одиннадцати, когда я высадила Хиллари у ее дома, а к себе подъехала еще позже.

В доме было темно. Мама с папой уехали навестить родственников, которые жили в Старой деревне. Обычно они оставляли зажженную лампочку, но в тот вечер забыли это сделать.

Я остановилась у гаража и, не выключая фар и мотора, вылезла из машины. Затем нашла под кустом, где мы всегда ее храним, защелку от гаражных жалюзи. Я вставила ее в замок, и металлическое полотно, громыхая, медленно поползло вверх.

Я положила защелку обратно на ее место под куст, снова залезла в машину и осторожно въехала в гараж. Наш гараж маленький — на полторы машины, и полон газонокосилок, велосипедов, всякого другого хлама.

Думая о глотке чего-нибудь холодного и о душе, я выключила двигатель и фары, вылезла из машины и вдохнула острый запах краски. Мой отец выкрасил забор на заднем дворе. Потом обошла машину, опустила гаражные жалюзи и, направляясь к двери на кухню, полезла в сумку за ключом. Было очень темно, и мне приходилось искать его на ощупь.

Я все еще рылась в сумке, когда услышала, как что-то громко щелкнуло и следом раздался лязг металла.

Испуганно повернувшись, я увидела, что гаражные жалюзи поднимаются.

— Эй! — удивленно крикнула я и в панике замерла, не зная что делать — попытаться где-то спрятаться или все-таки постараться найти ключ и попасть в дом?

Холодок пробежал по моему телу и, казалось, приковал меня к месту. Я смогла только еще раз повторить:

— Эй, кто там?

Но мои слова утонули в грохоте металла. Жалюзи уже наполовину поднялись, и кто-то нырнул в гараж.

— Кто там? — пронзительно заорала я. — Что вам нужно?

Ответа не последовало.

Я снова принялась искать ключ, но сумка выпала из моей дрожащей руки на пол, и все находящиеся в ней вещи рассыпались.

Но я не опустила взгляд, я напряженно следила за темным силуэтом, медленно двигающимся ко мне.

Тяжелые жалюзи опустились. Воцарилась тишина.

Я поняла, что оказалась в ловушке и стала шарить одной рукой по темной гаражной полке в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать как оружие — садовые ножницы, рукоятку метлы, хоть что-нибудь!

— Кто вы? Что вам нужно? — Мой голос дрожал от страха.

Через длинное, узкое оконце гаража пробивался слабый лунный свет. Незваный гость приблизился к нему…

Сэнди!

— Привет, Джули, это я, — тихо произнес он. Теперь, в серебристом лунном свете, я даже разглядела на его лице странную, неприятную улыбку.

— Сэнди! Что все это значит? — крикнула я, сменив страх на гнев. — Ты… ты меня смертельно напугал!

Он не ответил.

Я видела, как он нагнулся, поднял что-то с пола. Блеснул металл.

Сэнди держал мои роликовые коньки.

— Сэнди, остановись! — заорала я. — Что ты собираешься делать?

Я попятилась, но столкнулась с машиной. Он поднял роликовые коньки буквально над моей головой.

— Сэнди! — завизжала я, поднимая руки, чтобы защититься.

— Ты не должна оставлять их на полу, — тихо сказал он. — Кто-нибудь может споткнуться. — Он положил коньки на полку, шепотом добавив: — И пораниться…

У меня вырвался длинный вздох. Сэнди усмехнулся, довольный своей глупой шуткой.

— Не смешно! — огрызнулась я, стараясь успокоиться и унять выпрыгивающее из груди сердце. — Почему ты стараешься меня напугать?

Он пожал плечами, приблизился ко мне еще, уставился в мои глаза ледяным взглядом и спросил:

— А ты почему стараешься меня напугать?

— Не… не понимаю, о чем ты, — заикаясь, проговорила я и обеими руками толкнула его в грудь. «Действительно ли это Сэнди? — Я задавала себе этот вопрос, изучая холодное, угрожающее выражение его лица. — Неужели это тот парень, с которым я дружила с третьего класса?» — Как я могла тебя напугать?

— Ты разговаривала с полицейским, — резко ответил он. — Это меня очень испугало.

— Ага, значит, ты признаешь, что шпионил за моим домом? — спросила я. — Значит, это ты прятался за деревом?

Он снова пожал плечами и проворчал:

— Надо же знать хоть что-нибудь.

— Сэнди… — начала я, но он меня перебил:

— Я увидел полицейскую машину, и мне стало интересно, что происходит. Да, я наблюдал, подумаешь, большое дело!

— Сэнди, ты не случайно оказался около моего дома. Ты шел за мной и Хиллари от школы. Почему ты не хочешь сказать правду?