тем, что под руку попадёт. Даже если меня самого убьют, тебя в обиду не дам. Ты же у меня одна, родная. Никого у нас больше не осталось.

— Видел бы тебя твой отец, — снова всхлипнула мать. — Он бы сейчас гордился тобой.

— Ты же говорила, что не знала его. — я завис с вилкой в руках над тарелкой с одурманивающе пахнущей курицей. — Или это неправда?

— Прости меня, Сёмочка, — мама отвела взгляд. — Боялась я. Отец твой погиб на войне. В Корее вроде, или где-то там, я не знаю, мне не сказали. А его родители в больших армейских чинах. Им сирота из деревни, да ещё и с приплодом, не была нужна. Вот и предупредили меня, чтобы молчала. Да так, что я на всю жизнь это запомнила. Не проси, не расскажу. А Паша мой как улетел, так и не вернулся. И тебя даже не увидел.

— Понятно, — я от злости так сжал кулак, что случайно погнул вилку. — Ой, извини. Сейчас поправлю.

— Сёмочка, ты действительно пробудился? — мама с удивлением глядела, как я пальцами выправляю вилку. — И что теперь будешь делать?

— Да ничего, — я пожал плечами. — Надо на учёт встать в обществе энергетов, капитан Тихомиров обещал с тренировками помочь. Адрес дал. Схожу завтра после школы, посмотрю, что как. И буду развиваться потихоньку.

— У нас на работе энергикам приплачивают, и хорошо так, — с чуть слышной завистью в голосе вспомнила мама. — Разрядникам почти по сотке, а кандидатам в мастера так и все сто пятьдесят!

— Ну, вот видишь, — я улыбнулся, — я же говорил, что у нас всё хорошо будет. И тебя в обиду не дам и зарабатывать буду. Так что не переживай. Всё наладится.

— Ох, твои слова бы да богу в уши, — опять вздохнула мама. — Ладно, кушай, а я пойду. А то Лёнька опять нажрётся и ничего не вспомнит.

Мама ушла собирать вещи сожителя, а я всё-таки доел курицу, смакуя каждый кусочек. Вот вроде и борща две тарелки навернул, но порцию положил всё равно двойную и всю умял. Куда только влезло. Надо будет у тренера поинтересоваться, это вообще нормально, столько жрать. А то про Юниоров я не знал, по сути, ничего. У нас их не было, а альтер эго считал ниже своего достоинства интересоваться, раз ему, то бишь мне, в жизни не повезло. А теперь жалею. Ладно, был бы какой поисковик, который знает всё, но в местном интернете ничего подобного не было. Да и компа у меня не было, а если бы был, не думаю, что раньше я бы заморочился этим вопросом. Кстати, создание такого поисковика могло стать неплохим бизнесом, только вот нужно обязательно согласовать вопрос, чтобы не влететь.

Но это я оставил на потом, вспомнив, что вроде в учебниках что-то было о физиологии энергетов. Но подробностей я не знал, потому что учебниками альтер эго тоже особо не интересовался, понимая, что на тройку натянут, а больше ему и не надо. Я знаю, сам таким был, но теперь меня это не устраивало, да и возможности исправить ситуацию были, единственное что, надо было разобраться, что именно сейчас проходят в школе. Но для начала оттащил два собранных мамой баула со шмотьём соседу с первого этажа, с которым Калёный частенько зависал. И предупредил его, что, если что-то пропадёт, я ему ноги с руками местами поменяю. Дядя Лёня, тоже из бывших сидельцев, попытался было возмущаться, но я на его глазах двумя пальцами согнул столовый нож пополам, и запал тут же сошёл на нет.

А вернувшись, я уселся за учебники. Когда достал первый, кольнула игла стыда, настолько пыльный он был. Ну а что, если за полгода его ни разу в руки не брали. Но сейчас нужно было не рефлексировать о том, что было, а стремиться к будущему. Так что я отбросил лишние эмоции и принялся сверять, что всё ещё помнил из школьного курса, а что предстояло выучить заново.

Вначале в ход пошла математика, как предмет наименее подверженный изменениям. Дважды два всегда четыре в привычной нам математической системе, и я, опираясь на скудные знания альтер эго, не видел тут разногласий. Так и получилось. Чем больше я читал, тем больше понимал, что совпадение было почти стопроцентным, разве что имена некоторых учёных отличались, да и то это касалось лишь современности. Пифагоровы штаны так и остались равны во все стороны, и биссектриса всё так же бегала по углам. Прозанимавшись под восторженным взглядом мамы почти час и даже вполне бодро выполнив домашнее задание, я отложил математику и взялся за более сложные предметы.

Физика никаких сюрпризов не преподнесла, кроме нескольких намёков на то, что у энергетов очень своеобразные отношения с константами, которые они могут изменять. Именно на это расходовалась большая энергия, скрученная в плетение или матрицу, но описаний, что именно в этот момент происходит, не было. Ну и не надо. Убедившись, что я хоть что-то да помню, а значит, не буду выглядеть полным лохом, я закрыл учебник, потому как большего на данный момент добиться было нереально. Невозможно за один день вызубрить всё, даже если очень давно учился в школе. Многое уже забылось, кое-что я думал, что знаю, но оказалось, что это не так, однако базовые знания в голове остались. А с остальным я решил двигаться постепенно, не перегружаясь, тем более что мне ещё было чем заняться.

И, в отличие от первых двух, химия оказалась крепким орешком, хотя бы потому что и я ничего в ней не понимал. Ни тогда, ни теперь. В итоге, полистав учебник, я добился лишь того, что у меня разболелась голова. Ну не моё это было, просто не моё! Так что, несмотря на все мои стремления учиться, химию я всё-таки отложил в сторонку. И обратился к тому, что интересовало меня больше всего на данный момент, — к биологии! Это раньше я, кроме пестиков и тычинок, знать ничего не хотел, ну разве что учебник похабными картинками изрисовать ещё мог. А сейчас мне было очень интересно, кем именно я стал. Кто вообще такие энергеты и чего мне ждать в дальнейшем.

И это оказалось весьма занимательное чтиво. Само название энергеты, или, если говорить простонародно, энергики, получили от того, что у них тонкое энергетическое тело слилось с физическим,