– Нет. Я знаю только то, что, когда впервые наткнулась на это дерево, я почти обезумела от страха. Поверьте мне на слово: нечто, разгуливающее теперь на воле, не сулит ничего хорошего.

Сквозь шум помех через некоторое время прорвался голос Джейкоба:

– …того, что вы нам сказали, я посоветовал бы вам поскорее уехать. Хотя я не могу говорить с уверенностью, но, учитывая твои, Эмили, наблюдения и то, как беспрецедентно широк штормовой фронт, я бы предположил, что началась новая фаза в геоинженерном преобразовании планеты. Короче говоря, когда придет эта буря, вам лучше оказаться подальше.

Эмили уставилась на Саймона, почти слыша, как гудит его мозг, пытаясь обработать такую лавину информации.

– О’кей, – в конце концов ответил он, – мы выезжаем прямо сейчас. – Эмили невооруженным глазом видела, как расслабились мышцы Саймона, когда он прекратил всяческое сопротивление.

– Это все? Думаю, нам с Саймоном нужно побыстрее сматывать удочки. До конца дня не так много времени, и, чем быстрее мы уберемся, тем лучше.

– Хорошо, – отозвалась Фиона, – не теряйте времени. По нашим оценкам, у вас есть не больше двенадцати часов, прежде чем буря доберется до побережья и двинется в вашу сторону. Вам бы лучше оказаться как можно дальше, чтобы ее опередить.

Капитана поддержал Джейкоб:

– Что бы вы, ребята, ни собрались предпринять, нужно спешить.

– Мы поспешим, – сказала Эмили, а потом добавила: – И спасибо вам, капитан.

Прервав связь по спутниковому телефону, Эмили взглянула на Саймона. Его лицо посерело, и Эмили спросила себя, как бы восприняла такие новости, окажись она на его месте.

Саймон поднял глаза и встретился с ней взглядом. Через несколько секунд он торжественно, с пониманием кивнул:

– Выдвигаемся.

* * *

Отключив телефон, Эмили сразу же последовала за Саймоном в гостиную. Саймон подозвал сына с дочерью и теперь говорил им, что примерно через час они отправятся в путь.

– Тол тоже поедет? – спросил Бен.

– Да, он тоже едет с нами, – сказал Саймон, улыбаясь сынишке.

– Мы что, едем прямо сейчас? – спросила Рианнон. Скептическое выражение ее лица свидетельствовало, что девочке предстоят тяжелые времена, поскольку она не намерена верить во что бы то ни было без неопровержимых доказательств.

В поисках поддержки Саймон обернулся к Эмили, но та лишь улыбнулась. Именно он должен рассказать детям то, что сочтет нужным, ему и карты в руки.

– Надвигается очень сильная буря, – сказал Саймон, – поэтому уехать придется скорее, чем я думал.

– Почему?

– Потому что, если мы останемся, нас может ранить… или даже хуже. Понимаешь, что я говорю, Рианнон? – проговорил Саймон, косясь на брата девочки.

Рианнон несколько секунд размышляла над сказанным.

– Понимаю, – наконец ответила она.

– Хорошо, тогда не путайтесь некоторое время под ногами у Эмили. Она соберет вам кое-какую одежду для поездки.

– А ты где будешь? – с подозрением в голосе спросила Рианнон.

– Схожу посмотрю, сможем ли мы позаимствовать внедорожник Джефферсонов. Я быстро.

Хотя Эмили и претила мысль о том, чтобы даже на время разлучить отца с семьей, они с Саймоном решили, что лучше будет, если он отправится к дому Джефферсонов на «хонде» и пригонит оттуда их внедорожник, пока Эмили будет паковать вещи и собирать детей.

– Это неидеально, но обстоятельства… – проговорила журналистка.

Саймон кивнул:

– Это единственный вариант. – Он взял со столика в холле ключи от машины и направился к выходу. – Я скоро вернусь, – сказал он, и дверь за ним закрылась.

* * *

Переходя из спальни в спальню, Эмили тщательно выбирала подходящую одежду, снимала ее с вешалок и паковала в небольшие дорожные сумки, которые оставил ей Саймон. Когда сумка наполнялась, журналистка выставляла ее в холл поближе к входной двери, чтобы багаж можно было легко загрузить во внедорожник, когда вернется отец семейства.

Она собрала и вещи Саймона, быстро отобрав и упаковав все необходимое как минимум на три дня. Половину встроенного шкафа в хозяйской спальне занимали слаксы, дизайнерские джинсы и летние платья – вещи жены Саймона. Как давно ее не стало? Прошло два года или около того, а Саймон все еще не избавился от этой одежды. Найти такое подтверждение тому, что мужчина по сей день влюблен в память о покойной жене, оказалось мучительно сладко. Но вот Эмили собрала сумки, присовокупив к ним несколько картонных коробок с продуктами. Все это стояло наготове перед парадным входом, и журналистка начала беспокоиться.

Черт побери, где носит Саймона? С тех пор как он ушел, прошло не меньше полутора часов, а на путь туда и обратно достаточно получаса, ну и какое-то время могло уйти на поиски ключей от внедорожника. Так или иначе, он давным-давно должен был вернуться.

Может, с машиной Джефферсонов что-то неладно? А Саймон подумал, что ее можно починить, и задержался дольше, чем предполагалось?

Что-то тут не так. Возможно, произошла авария, или машина во что-то въехала, или случилось что-то еще. О том, каким может оказаться это «что-то», Эмили боялась даже думать.

Она дала Саймону еще полчаса, просто на всякий случай, но от маленькой серебристой «хонды» по-прежнему не было ни слуху ни духу. Эмили поняла, что вынуждена выбирать между двумя вариантами. Можно не двигаться с места в надежде, что Саймон все-таки объявится, но, если этого не произойдет до темноты, они застрянут в доме до утра. Потом нужно будет отправиться на поиски, которые могут оказаться запоздалыми в том случае, если он ранен. Да и до начала бури уже сейчас оставалось меньше одиннадцати часов.

С другой стороны, если выйти прямо сейчас, можно за двадцать минут добраться до дома Джефферсонов и найти Саймона; это давало надежду решить, что делать дальше. Но это также означало, что ей придется взять с собой детей, поскольку оставлять их одних, даже под защитой Тора, нельзя было ни в коем случае.

Каждая потерянная секунда приближала красную бурю и делала отъезд все более затруднительным. Ехать на велосипеде было теперь слишком поздно, на нем не обогнать бурю и не увезти детей, которых тогда пришлось бы бросить на произвол судьбы. Нет, нужно рискнуть пойти в дом Джефферсонов. Она возьмет с собой детей, но оставит вещи и станет надеяться, что за ними можно будет вернуться, когда они найдут Саймона.

Найдя ручку и бумагу, Эмили написала записку и оставила ее на кухонном столе, на самом видном месте:

«Саймон, тебя не было почти два часа. Я пошла в дом на другой стороне лощины, дети со мной. Если ты это прочел, то теперь знаешь, где мы. Встретимся там».

Дети уснули на диване, и ноги Бена упирались в колени сестры, а та, в свою очередь, обнимала младшего брата одной рукой. Глянув в окно, Эмили увидела, что где-то через час начнет темнеть. Что ж, времени для того, что она задумала, достаточно.