– Почему? – удивился Бормоглотик.

– А потому что мы сейчас врежемся в сваю и наша надводная лодка станет подводной, – объяснила девушка и, зажмурившись, вцепилась ручками в борта корыта.

Капитан схватился за весло и только в последнюю секунду, сильно оттолкнувшись, сумел избежать удара о торчавшую из ручья бетонную сваю.

– И как я ее сразу не заметил! – воскликнул он, когда опасность уже миновала.

– Потому что ты хвастался, – сказала Трюша, открывая сначала один глаз, а потом другой.

Они плыли уже около получаса, когда русло ручья круто изменило направление, и впереди показался небольшой водопад. «Отважного Первопроходца» закрутило на стремнине, протащило по камням и сбросило с водопада. Только широкое дно корабля и мелководье спасли путешественников от корытокрушения. Трюша, Бормоглотик и Бубнилка свалились друг на друга, и образовалась такая сложная куча-мала, что в темноте долго нельзя было разобрать, где чья рука или нога и чей это пушистенький хвостик выглядывает из-под Трюши. Бормоглотик некоторое время разглядывал его в недоумении, размышляя, откуда у его подруги вдруг взялся хвост и как он его раньше проглядел, а потом догадался, что хвост был его собственный.

Когда маленькие мутантики наконец разобрались, что к чему, и вновь уселись по своим местам, корыто уже выровнялось, миновало стремнину и, тихо покачиваясь, плыло по ручью.

– Дядя Бормоглотик, а ты когда-нибудь раньше плавал по этому ручью? – спросила Бубнилка, потирая ушибленный о борт лобик.

– Ну как тебе сказать… Вообще-то только вверх по течению к своему болотцу, а там вставал на якорь, – признался кошачий мутантик, зная, что, соври он, малышка все равно прочтет правду в его мыслях.

– Так я и думала, – хихикнула Трюша. – Наш отважный капитан, оказывается, не так опытен, как хочет выглядеть со своей фуражкой.

Но самая трудная часть их путешествия была еще впереди. Камыши на берегу закончились, и течение несло «Отважного Первопроходца» на открытое место. Здесь ручей разливался шире, течение уменьшило свой бег, и корыто ползло еле-еле, несмотря на то что Бормоглотик сильно работал веслом.

Неожиданно раздался злобный лай, и на берег выскочили три карлика с рычащими красноглазыми псами на поводках. Это были солдаты из отряда Толстого Грыза, охотившиеся за шерстюшами и лобастиками, избежавшими смерти и укрывшимися в Странном лесу. Увидев своими зоркими глазами дрейфующее на ручье корыто, а в нем мутантиков, карлики издали торжествующий крик. Рыжая Карла обещала по ведру ртути за каждого убитого беглеца, и солдаты предвкушали желанную награду.

Не решаясь сунуться в воду, карлики с берега забрасывали корыто камнями и копьями, а так как оно проплывало совсем близко от берега, ни один метательный снаряд не пролетал мимо цели. Мутантики бросились на дно и вздрагивали, когда о жестяные стенки их корабля барабанили камни. Теперь Бормоглотик не мог больше отталкиваться веслом – ведь стоило ему высунуться, он мгновенно был бы убит или ранен, поэтому корыто замерло на месте, почти не продвигаясь вперед, и служило отличной мишенью для карликов.

Солдаты не торопились, растягивая удовольствие. Задача казалась им совсем простой – всего несколько метров воды разделяло их и мутантиков. Видя, что те надежно укрыты железными стенками корыта от камней и копий, а сама посудина хорошо держится на воде и не переворачивается, один из карликов со свистом раскрутил кнут, и крючок на его конце впился в капитанскую фуражку на голове Бормоглотика. Солдат потянул кнут, и фуражка маленького мутантика, взмыв в воздух, оказалась у него в руках. Карлик нахлобучил фуражку на заросшую шерстью макушку и снова стал раскручивать кнут. На этот раз он собирался зацепить крючком одну из ручек корыта и подтащить его к берегу.

Красноглазые псы натягивали поводки и рвались в ручей, они уже даже не лаяли, а хрипло сипели от злобы. В отличие от карликов псы не боялись воды и были полны решимости опрокинуть корыто и растерзать прятавшихся в нем мутантиков. Но солдаты и сами надеялись вот-вот заполучить добычу и не спускали псов с поводков.

Кнут со свистом рассек воздух, и крючок зацепился за ручку корыта, подтаскивая его к берегу. Понимая, что это их последний шанс, Бормоглотик быстро высунулся из корыта и ударил по натянутой веревке веслом. Не ожидавший этого карлик выпустил кнут и, потеряв равновесие, упал в ручей. Барахтаясь, он завопил от ужаса, хотя у берега было мелко и вода едва доставала ему до груди.

– Тону! – орал он, колотя руками по воде и не замечая, что стоит на дне. – Дайте же мне копье, чтобы я мог за него ухватиться! Жлоб! Кука! Чего же вы ждете! Спасайте меня!

Кука, сжалившись, хотел было протянуть ему копье, но карлик Жлоб удержал его.

– Мы не обязаны тебя за просто так спасать. Что ты нам дашь за свое спасение? – спросил он у тонущего.

– Все отдам! – заорал бедняга, пуская пузыри. – Жлоб, не будь гадом!

– И кошелечек с монетками дашь? – спросил Кука, присаживаясь у берега на корточки и с жалостью наблюдая за утопающим.

– И кошелечек! Все отдам!

– И кусочек уранового стержня? – добавил Жлоб.

– Грабьте меня, только спасите! Ну что же вы, мне же больно! – визжал тонущий.

Течением его отнесло от берега на середину ручья и закружило в омуте от вывороченного столба.

– И норку свою отдашь? – потирая ладошки, спрашивал Жлоб.

– Все! Все отдам! Тону! – Карлик исчез под водой, но через минуту, оттолкнувшись ногами от дна, опять вынырнул.

– Ну хорошо! Цени мою доброту! – Кука протянул ему конец копья, но, когда утопающий уже почти ухватился за него, вдруг резко отдернул руку.

– Э-э! Стоп! – засомневался он. – А если мы тебя спасем, а ты нас надуешь?

С пронзительным душераздирающим криком «Га-ады!» карлик скрылся под водой и больше уже не показывался.

Солдаты прождали минут пять, а потом Кука недоверчиво сказал:

– Придуривается, хочет, чтобы мы сбавили цену. Как ты думаешь, Жлоб?

Тот почесал заросший рыжей шерстью живот и сказал:

– А может, и не придуривается… А коли и вправду утоп, спишем на боевые потери.

Карлики увидели, что вместе с пузырями чуть ниже по течению всплыла капитанская фуражка, и переглянулись, сообразив, что их товарищ и в самом деле утонул.

– Ты был моим лучшим другом, мы с тобой вместе росли! – прослезился Кука. – Теперь твоя норка под фундаментом в три комнатки опустела! Какими глазами я посмотрю на твою вдову? Она такая молоденькая, толстенькая, пышненькая и осталась одна-одинешенька. Ай-ай-ай, какое несчастье! Теперь мне самому придется на ней жениться, чтобы хоть как-то уменьшить ее горе!

– А я возьму его кошелек и все вещи. Пускай у меня побудут, – заявил Жлоб и потянулся к мешку, лежавшему на берегу.

– Не трогай! Ты никогда его не любил! – завизжал Кука, прыгнув на мешок и вцепившись в него обеими руками.