— Значит, придется нам в этот раз огорчить капитана! — от имени всей команды пообещал Генри Бэкли. — Говорят тебе, не торгуйся, значит, и не торгуйся.

Пират обвел глазами окружившие его свирепые физиономии. Да, эти люди едва ли отпустят его живым после того, как он стрелял в Черного Алмаза. Другое дело, что и приказ капитана они нарушить не посмеют.

— Я — Эдди Люк, или Эдди Большая Серьга, — сказал пленник. — Моего приятеля, которого вы, сэр, так метко подстрелили, звали Джо Здоровяк. Мы ходили на корабле капитана Сида Франклина. Слыхали?

— Слыхал, — кивнула леди Вероника. — Но не слыхал, чтобы этот капитан промышлял в здешних водах. Прежде его встречали возле Багамов. Хотя и времени с тех пор прошло немало. Так Сид Барракуда теперь здесь? И чем я его обидел?

— Ничем, сэр, что вы! Он всегда вас уважал. И нашего корабля нет у причала Фор-де-Франса. Вообще нет на Мартинике. Дело в том, что нас, Джо и меня, Сид высадил милях в двадцати отсюда, на одном из мелких островков. Там, слава богу, была вода, но больше не было ничего.

— Однако! — На правах первого помощника капитана Джулиан Рей решился тоже вступить в разговор. — Я о Барракуде слыхал немало. Вроде бы он редко обходится так круто со своими парнями. Чем же вы ему настолько насолили?

Эдди вздохнул и вновь слизнул кровь с разбитой губы.

— Это все Джо! Надрался, как свинья, и принялся стрелять из мушкета по чайкам. Раз промазал, два промазал, а в третий раз сшиб с мачты матроса. По счастью, тот упал в воду и не потонул — мы его выловили, и рана оказалась не смертельная: угодил-то ему Джо в такое место, которое можно и продырявить — не помрешь. Но болит долго, да и пулю наш лекарь выковыривал чуть не час. Капитан, как узнал, ' чуть не зарубил Здоровяка саблей… Ну, я был тоже пьян и схватил капитана за руку — решил вступиться за Джо. Вот Сид Барракуда и решил нас обоих ссадить на берег, да на такой, чтоб оттуда было сразу не выбраться.

— И долго вы там загорали? — спросил кто-то из пиратов, поскольку сэр Рональд по-прежнему слушал молча.

— Месяц, кажется, мы торчали на этом островке! — ответил Эдди Большая Серьга. — Говорю же — вода там есть, а так… Ну, рыбу ловили, ракушки собирали. А спустя месяц к островку подошел корабль. Добро бы торговый, там мы б что-нибудь наврали, сказали бы, что корабль у нас разбился, или еще что… Но судно было военное, и его капитан, как назло, год назад вел морской бой с Сидом Франклином. Мы их взяли на абордаж, но потом нас с палубы вытеснили. Правда, и их корабль получил пробоину, так что в конце концов нам удалось уйти. На беду, капитан запомнил Джо Здоровяка — он парень-то заметный, в драке особенно. «А! — завопил. — Попались, флибустьеры поганые!» Хотел сразу вздернуть обоих на рею, да отчего-то передумал. Взял нас с собой, запер в трюме и сказал, что отпустит, если мы выполним его поручение.

— И не сказал какое? — уточнил Черный Алмаз.

Пленник развел руками.

— Мы ведь были в его власти, вот и согласились сделать все, что ни прикажут. А когда пришли на Мартинику, капитан велел привести нас с Джо и сказал, что деваться отсюда нам все равно некуда: идут дожди, редкий корабль выходит из порта, так что, вздумай мы скрыться, он живо донесет властям, и нас изловят. И поручил завалить этого самого лейтенанта.

— Туре?! — Вероника почти не скрывала изумления. — Так это его вы должны были убить? Не меня?

Эдди замотал головой, тряся своими громадными серьгами.

— Помилуйте, сэр! Неужто вы думаете, что мы бы согласились стрелять в вас?! И дело даже не в том, что ни один уважающий себя пират не поднимет руку на капитана Черный Алмаз. Но ведь ваши ребята достали б нас потом и со дна морского куда вернее, чем здешние солдаты! Нет, нет, тот военный, кстати, вроде бы тоже лейтенант, хотел разделаться именно с Антуаном Туре. Описал его, как выглядит, сказал, где живет, на каком корабле ходит. Ну, мы разузнали, что его корвет «Морской орел» сейчас чинится на верфи, а сам Туре частенько попивает ром в трактире «Индианка». Туда и пошли. И стреляли оба именно в него, а не в вас, сэр. Вас-то ни я, ни Джо никогда не видали и про то, что в Фор-де-Франс пришел ваш корабль, тоже не слышали. Так вот и получилось, что Здоровяк схлопотал пулю в лоб, а я табуретом по голове…

— Половиной табурета, — уточнила леди Вероника. — Другую половину ты снес палашом. Ну, и что такого важного мы узнали от тебя, Большая Серьга? То, что покушение было не на меня? Отрадно. И надо будет предупредить Туре, что за ним отчего-то охотится другой военный. Кстати, как имя того лейтенанта и что у него за судно?

— Французский военный бриг «Святой Августин». Но как звать офицера, тут вот не могу сказать! Он нам не назвался, а матросы все сплошь говорили ему то «лейтенант», то «ваша милость».

— Ясно, — леди Дредд усмехнулась. — Хорошие отношения на французском военном флоте. Мне, как англичанину, это даже приятно. Конечно, и между нашими офицерами случаются разборки, дуэли и прочее, но чтоб один офицер подослал к другому наемных убийц — это уже прямое позорище! Но ты не ответил мне, Эдди: что такого важного мы сейчас узнали? Ты говорил, будто сообщишь нечто такое, что может мне пригодиться.

— Могу, — твердо ответил Большая Серьга. — Но только вам. И с глазу на глаз.

— Хм! Торговаться ты умеешь. Однако я не стану покупать кота в мешке. О чем пойдет речь?

— О том, кто именно пять лет назад выдал план адмирала Роджера Дредда капитану Черная Борода. Адмирал погиб, а виновник его гибели жив-здоров, и вы можете отыскать его, если только меня выслушаете.

Тень пробежала по невозмутимому лицу Вероники и пропала.

— Хорошо, — сказала она, мгновение подумав. — Это, пожалуй, и впрямь чего-то стоит. А ты, выходит, знаешь, что я имею отношение к адмиралу Дредду?

Пират тревожно скользнул глазами по лицам матросов.

— Я… я знаю, что вы…

— Да говори же! Моя команда знает все мои тайны. Вернее, одну, других у меня нет. Да и эту тайну я уже не слишком скрываю.

— Я знаю, что вы — его дочь, сэр!

Леди Вероника рассмеялась.

— Да. Хорошая оговорка. Ну что же, парни, — ведите его в мою каюту. И если он действительно скажет то, что обещал, так и быть — пускай проваливает. Солдатам сообщим, что второй наемник умер. Мог ведь табурет расколоть ему голову? Мог. Вот он и испустил дух. Пошли.

Матросы, ни слова не говоря, сгребли Эдди под мышки и впихнули в дверь капитанской каюты. Леди Дредд зашла следом. Джулиан Рей, оглядев собравшуюся на палубе толпу, рявкнул:

— А вы все что встали? Делать нечего? У нас что, палуба сверкает чистотой? И паруса на гроте менять не надо? И подкрасить борта вам никто не приказывал еще утром? За дело, ленивые медузы!

И матросы, с усмешками переглядываясь, разошлись.

Спустя час капитан Черный Алмаз и штурман Генри Бэкли вновь сошли на берег. Сошли без какой-то определенной цели — пока команда приводила судно в порядок после долгого плавания из Старого Света, друзья решили пройтись по городу и без помех поговорить.